Робеpт Мак-Каммон Кусака Мотоцикл с ревом вырвался за пределы Окраины, унося светловолосого па- ренька и темноволосую девушку прочь от оставшегося позади ужаса. В лицо пареньку, крутясь, летели дым и пыль; он чувствовал запах крови и собственного взмокшего от страха тела, а девушка прижималась к нему и дро- жала. Они мчались к мосту, но фара мотоцикла была разбита, и парнишка пра- вил, ориентируясь в сочившемся сквозь облака дыма тусклом фиолетовом свече- нии. В горячем тяжелом воздухе пахло гарью: запах поля боя. Колеса слегка подпрыгнули. Мальчик понял: они въехали на мост. Когда бетонные обочины моста сузились, он немного сбавил скорость и вильнул, чтобы разминуться с колпаком, который, должно быть, свалился с колеса одной из тех машин, что недавно промчались на другой берег, в Инферно. То, чему ребята стали свидетелями несколько минут назад, не шло из головы, и девочка со сле- зами на глазах то и дело оглядывалась, повторяя имя брата. "Почти проскочили,- подумал парнишка.- Прорвемся! Про..." Прямо перед ними в дыму что-то выросло. Инстинктивно ударив по тормозам, парнишка начал выруливать вбок, но по- нял, что времени слишком мало. Мотоцикл влепился в возникшую на дороге фигу- ру, и мальчик потерял управление. Он выпустил руль, почувствовал, что девоч- ка тоже слетела с мотоцикла, а потом как бы перекувырнулся в воздухе и за- скользил, немилосердно обжигаемый трением. Он лежал, свернувшись клубком, хватая ртом воздух, и, с трудом сохраняя сознание, думал: "Точно, Бормотун. Бормотун... заполз на мост... и устроил нам бенц." Паринишка попытался сесть, но сил еще не хватало. Левая рука болела, но пальцы двигались, что было хорошим признаком. Ребра казались осколками брит- вы, а еще ему хотелось спать, просто закрыть глаза и будь что будет... но мальчик не сомневался: тогда больше он уже не проснется. Пахло бензином. Мальчик сообразил, что у мотоцикла пробит бак. Через пару секунд раздалось БА-БАХ!, замерцало оранжевое пламя. На землю с грохо- том посыпались куски металла. Парнишка встал на колени (легкие отказывали) и в отсветах пламени увидел, что девушка лежит на спине примерно в шести футах от него, разбросав руки и ноги, как сломанная кукла. Рот был в крови, натек- шей из нижней разбитой губы, а на щеке - синий кровоподтек. Но девушка дыша- 5 ла, и когда он назвал ее по имени, веки затрепетали. Мальчик попытался при- поднять ей голову, но нащупал какой-то желвак и решил, что лучше ее не тро- гать. А потом услышал шаги, два башмака: один цокал, второй шаркал. Мальчик с бешено колотящимся сердцем поднял взгляд. Со стороны Окраины к ним кто-то ковылял. На мосту горели ручейки бензина, но это существо шага- ло сквозь огненные потоки, не останавливаясь, поджигая отвороты джинсов. Оно было горбатым - нелепая, злая пародия на человека,- а когда подошло поближе, мальчик увидел, что полный зубов-иголок рот кривит ухмылка. Он припал к земле, загородив девушку своим телом. Шаги приблизились: цок-шарк, цок-шарк. Мальчик начал подниматься, чтобы дать отпор, но боль прострелила ребра, не позволяя вздохнуть, стреножила его, и он опять пова- лился на бок, с присвистом втягивая воздух. Добравшись до них, горбатое ухмыляющееся существо остановилось и уста- вилось себе под ноги. Потом оно пригнулось, и над лицом девушки скользнула рука с металлическими, зазубренными по краям ногтями. Силы оставили мальчика. Металлические когти вот-вот должны были размоз- жить девочке голову, сорвать мясо с костей - это случилось бы в мгновение ока,- и мальчик понял, что в этой долгой страшной ночи спасти ей жизнь можно только одним способом... 1 РАССВЕТ Вставало солнце. В призрачных дрожащих волнах жаркого марева ночные твари расползались по норам. Пурпурный свет приобрел оранжевый отлив. Тускло-серая и уныло-коричне- вая краски сдались под натиском густо-малиновой и жженого янтаря. От печных труб кактусов и доходящей до колен полыни протянулись лиловые тени, а грубо обтесанные глыбы валунов засветились алой боевой раскраской апачей. Краски утра смешались и побежали по канавам и трещинам в неровной шероховатой зем- ле, заискрившись бронзой и румянцем в извилистой струйке Змеиной реки. Когда свет начал набирать силу и от песков пустыни вверх поплыл едкий запах жары, спавший под открытым небом парнишка открыл глаза. Тело одереве- нело, так что пару минут он пролежал, глядя, как безоблачное небо затопляет золотом. Ему подумалось, что он помнит свой сон - что-то про отца, который пьяным голосом раз за разом выкрикивал его имя, коверкая при каждом повторе, пока оно по звучанию не начало больше походить на ругательство,- но уверен- ности не было. Как правило, сны мальчика нельзя было назвать хорошими - а уж те, в которых выделывался и ухмылялся его отец, и подавно. 6 Мальчик сел, подтянул колени к груди, опустив на них острый подбородок, и стал смотреть, как над цепями зазубренных кряжей, лежащих далеко на восто- ке за Инферно и Окраиной, взрывается солнце. Восход всегда ассоциировался у него с музыкой, и сегодня парнишка услышал неистовый грохот воющей на полную катушку гитары-соло из "Айрон Mэйден". Ему нравилось здесь спать, пусть даже не сразу удавалось размять мышцы - ведь он любил одиночество, а еще - краски пустыни ранним утром. Через пару часов, когда солнце действительно начнет припекать, пустыня станет пепельной и, ей-ей, можно будет услышать, как ши- пит воздух. Если в середине дня не найдешь тень, Великая Жареная Пустота ис- печет твои мозги, превратив в дергающуюся золу. Но пока было хорошо: воздух еще оставался мягким, и все (пусть даже не- надолго) сохраняло иллюзорную красоту. В такие моменты мальчику удавалось вообразить, будто он проснулся за тридевять земель от Инферно. Он сидел среди тесно нагроможденных камней, на плоской верхушке большо- го, как грузовик, валуна, из-за своей округлой формы известного в здешних местах как Качалка. Качалка была сплошь изгажена нанесенной аэрозольной кра- ской наскальной живописью, грубыми ругательствами и заявлениями типа "ГРЕ- МУЧКИ, ВЫКУСИТЕ ХУРАДО ХРЕН" - все это скрывало от глаз остатки индейских пиктограмм трехсотлетней давности. Валун стоял на гребне, заросшем щетиной кактусов, мескито и полыни, и находился примерно в сотне футов над землей. Обычно мальчик спал именно на этом насесте - с этой выгодной позиции были видны границы его мира. К северу лежала черная, прямая как лезвие, черта: это выходящее из рав- нин Техаса шоссе N 67, подрезав бок Инферно, становилось на две мили Респуб- ликанской дорогой, пересекало мост через Змеиную реку и, миновав убогую Ок- раину, снова превращалось в шоссе N 67, исчезая на юге, где высились горы Чинати и простиралась Великая Жареная Пустота. И к северу, и к югу насколько хватало глаз мальчика, машин на шоссе не было, зато над какой-то падалью, валявшейся у обочины - броненосцем, песчаным зайцем или змеей - кружили стервятники. Птицы устремились вниз попировать, и паренек пожелал им прият- ного аппетита. К востоку от Качалки лежали плоские, перекрещивающиеся улочки Инферно. Приземистые кирпичные строения центрального "делового района" окружали ма- ленький прямоугольник Престон-парка, в котором находились: выкрашенная белой краской эстрада, коллекция кактусов, высаженная Советом по украшению города, и белая мраморная статуя ишака в натуральную величину. Парнишка тряхнул го- ловой, вытащил из внутреннего кармана выцветшей джинсовой куртки пачку "Уин- стона" и прикурил от зажигалки "Зиппо" первую за день сигарету. "Мое вечное идиотское везение,- подумал он,- прожить жизнь в городе, названном в честь 7 осла." Опять-таки, скульптура обнаруживала изрядное сходство с мамашей шери- фа Вэнса. Выстроившиеся вдоль улиц Инферно деревянные и каменные дома отбросили на песчаные дворы и растрескавшийся от жары бетон лиловые тени. На Селеста- стрит, над стоянкой подержанных автомашин Мэка Кейда, обвисли многоцветные пластиковые флажки. Стоянка была обнесена восьмифутовой изгородью из прово- лочной сетки, поверх которой шла колючая проволока и большой красный плакат возглашал: "ВЕДИТЕ ДЕЛА С КЕЙДОМ, ДРУГОМ РАБОЧЕГО ЛЮДА!" Парнишка догадывал- ся, что все эти машины до единой собраны из частей краденых автомобилей; са- мая приличная колымага на стоянке не могла проехать и пятиста миль, но Кейд занимался тем, что пичкал наркотиками мексиканцев. Как бы там ни было, про- дажа подержанных машин давала Кейду только карманные деньги - его настоящий бизнес делался в другой области. Дальше к востоку, где на краю Престон-парка Селеста-стрит пересекалась с Брасос-стрит, отражая огненный шар солнца, оранжево сияли окна Первого Те- хасского банка Инферно. Три этажа делали его самой высокой постройкой в Ин- ферно, если не считать видневшегося на северо-востоке серого экрана "Стар- лайта" - кинотеатра под открытым небом. Бывало, можно было усесться здесь, на Качалке, даром посмотреть кино, самому выдумывая диалоги, немножко побу- зить, покривляться и провести время с полным кайфом. "Да, времена и впрямь меняются," - подумал мальчик. Он затянулся и выпустил пару колечек дыма. Прошлым летом кинотеатр закрылся, обеспечив змей и скорпионов гнездом. При- мерно милей севернее "Старлайта" стояло небольшое блочное здание с крышей, похожей на коричневый струп. Парнишка видел, что засыпанная гравием стоянка пуста, но около полудня она должна была начать заполняться. Клуб "Колючая проволока" был единственным в городе заведением, которое еще получало доход. Пиво и виски мощно утоляли боль и обиды. Световое табло на фасаде банка написало электролампочками 5:57, потом надпись мгновенно изменилась, чтобы показать температуру воздуха: 78 по Фа- ренгейту. На четырех светофорах Инферно замигал желтый предупредительный огонь, но все они моргали вразнобой. Мальчик не знал, пойдет сегодня в школу или нет. Может быть, он просто прокатится по пустыне, не останавливаясь, пока дорога не сойдет на нет, или, может быть, забредет в зал игровых автоматов и попытается побить собственные рекорды на "Метком стрелке" и "Пришельцах из галактики". Он посмотрел туда, где поодаль, на другой стороне Республиканской дороги, располагалась Средняя школа У.Т.Престона и Общественная начальная школа Инферно - два длинных, низкорасположенных кирпичных здания, напоминавших парнишке тюрьму, как ее изображают в кино. Школы стояли фасадами друг к другу, выходя на общую авто- стоянку, а за средней школой было футбольное поле, на котором давным-давно 8 выгорела скудная осенняя трава. Ни новой травы, ни новых матчей этому полю было уже не видать. "Все равно,- подумал мальчик,- престонские "Истинные патриоты" за сезон выиграли только два матча и заняли в округе Презайдио са- мое последнее место, так кого это колышет?" Вчера он прогулял, а завтра - в пятницу, 25 мая,- у старшеклассников был последний день учебы. Пытка выпускными экзаменами осталась позади, и он закончит школу вместе с остальным классом, если сдаст задание по труду. Зна- чит, на сегодня он, может быть, должен превратиться в пай-мальчика и сходить в школу, как от него ждут, или, по крайней мере, заглянуть туда - узнать, что делается. Может, Танк, Бобби Клэй Клеммонс или еще кто захочет свалить куда-нибудь порычать моторами, а может, надо вправить мозги кому-нибудь из сволочных мексикашек. Если так, он будет счастлив пойти им навстречу, чест- ное слово. Светло-серые глаза мальчика за завесой дыма сузились. Когда он вот так смотрел на Инферно сверху вниз, ему становилось тревожно, он чувствовал злость и нервозность, словно у него зудела болячка, которую невозможно поче- сать. Он решил, что причина в том, как много в Инферно улочек-тупиков. Коб- ре-роуд, которая пересекалась с Республиканской и убегала на запад вдоль те- кущей по дну оврага Змеиной реки, тянулась еще почти на восемь миль, и опять мимо свидетельств очередных неудач: медного рудника, ранчо Престона и еще нескольких старых, бьющихся, как рыба об лед, ферм. Набирающий силу солнеч- ный свет не делал Инферно симпатичнее, он лишь обнаруживал все рубцы и шра- мы. Выжженный пыльный город умирал, и Коди Локетт понимал, что на будущий год к этому времени здесь уже никого не останется. Инферно ожидает запусте- ние и забвение - многие дома уже лишились своих обитателей, которые собрали вещички и отправились на поиски лучшей доли. С севера на юг, деля Инферно на восточную и западную части, шла Трэвис- стрит. Восточная почти сплошь состояла из деревянных домиков, краска на ко- торых не держалась и которые в середине лета превращались в пыточные печи. В западной части города, где жили владельцы магазинчиков и "сливки общества", преобладали дома из белого камня и кирпича-сырца, а во дворах кое-где пуска- ли ростки дикие цветы. Но и отсюда жители быстро убирались: каждую неделю еще кто-нибудь сворачивал дела, а среди чахлых бутонов расцветали объявления "ПРОДАЕТСЯ". В северном конце Трэвис-стрит, на другой стороне заросшего по- виликой паркинга, стояло двухэтажное общежитие из красного кирпича с закры- тыми металлическими листами окнами первого этажа. Дом этот был построен в конце пятидесятых, в годы городского расцвета, но теперь превратился в лаби- ринт пустых комнат и коридоров, которые заняли и превратили в свою крепость "Отщепенцы" - команда, где верховодил Коди Локетт. Если на территории Отще- пенцев после захода солнца ловили кого-нибудь из "Эль Куэбра де Каскабель" - 9 "Гремучих змей", шайки подростков- мексиканцев - он или она становился их добычей. А территорией Отщепенцев было все к северу от моста через Змеиную реку. Так и должно было быть. Коди знал, что мексиканцы затопчут кого угодно, дай только волю. Они перехватят твою работу и деньги, да при этом еще и на- плюют тебе же в рожу. А значит, они должны знать свое место и получать по рогам, если переступят границы. Вот что день за днем, год за годом вбивал Коди в голову его папаша. "Эти моченые,- говорил отец Коди,- что псы, кото- рым надо то и дело давать пинка - пусть знают, кто хозяин." Но иногда Коди притормаживал, задумывался - и тогда не понимал, какой от мексиканцев вред. Они сидели без работы, так же, как все остальные. Одна- ко, отец Коди говорил, что медный рудник погубили мексиканцы. Что они пачка- ют все, к чему прикоснутся. Что они погубили штат Техас и не успокоятся, по- ка не погубят всю страну. "Еще немного, и они начнут трахать белых женщин прямо на улицах,- предостерегал Локетт-старший.- Напинать им по первое чис- ло, пусть попробуют на вкус пылищу!" Иногда Коди этому верил, иногда - нет. Это зависело от его настроения. Дела в Инферно обстояли плохо, и парнишка понимал: у него самого в душе тоже неладно. "Может, легче дать под зад коленом мексиканцу, чем позволить себе слишком много думать," - рассуждал он. Все равно, все это уварилось до за- дачи не пускать Гремучек в Инферно после захода солнца - эта обязанность пе- решла к Коди от шести предыдущих президентов Отщепенцев. Коди встал и распрямился. Солнце освещало его кудрявые русые волосы, коротко подстриженные на висках и лохматые на макушке. В левом ухе висела сережка - маленький серебряный череп. Юноша отбрасывал длинную косую тень, росту в нем было шесть футов. Долговязый и крепкий, он казался недружелюб- ным, как ржавая колючая проволока. Лицо парнишки складывалось из жестких уг- лов и рубцов, мягкость отсутствовала начисто - острый нос, острый подбородок и даже густые светлые брови сердито щетинились. Он мог переиграть в гляделки гремучую змею и поспорить в беге с зайцем, а ходил широким шагом, словно хо- тел перемахнуть границы Инферно. Пятого марта ему исполнилось восемнадцать, и он понятия не имел, что делать с остатком своей жизни. Думать о будущем мальчик избегал. Мир за пре- делами недели, считая с воскресенья, когда он закончит школу вместе с прочи- ми шестьюдесятью тремя старшеклассниками, представлялся нагромождением те- ней. Пойти в колледж не позволяли отметки, а на техническую школу не хватало денег. Старик пропивал все, что зарабатывал в пекарне, и большую часть того, что Коди приносил домой со станции "Тексако". Но Коди знал, что заливка бен- зина и возня с машинами от него никуда не уйдут, если ему самому не надоест. 10 Мистер Мендоса, хозяин заправочной станции, был единственным хорошим мекси- канцем, какого он знал - или дал себе труд узнать. Взгляд Коди перекочевал к югу, на другой берег реки, к небольшим домам и строениям Окраины, мексиканского района. У четырех тамошних узких пыльных улочек не было названий, только номера, и все они, за исключением Четвертой улицы, заканчивались тупиками. Самой высокой точкой Окраины был шпиль като- лической церкви Жертвы Христовой, крест которой блестел в оранжевом солнеч- ном свете. Четвертая улица вела на запад, на автомобильную свалку Мэка Кейда - двухакровый лабиринт из автомобильных корпусов, сваленных грудами частей и выброшенных покрышек, обнесенных оградой мастерских и бетонных ям, и все это - за забором из листового железа в девять футов высотой, над которым шел еще фут страшной, свитой гармошкой колючей проволоки. Коди видно было, как за окнами мастерских вспыхивают факелы электросварки; визжал пневматический гаечный ключ. На территории автодвора в ожидании груза стояли три трейлера на гусеничном ходу. У Кейда смены работали круглосуточно, и благодаря своему бизнесу он уже стал обладателем громадных хоромов из кирпича-сырца в стиле "модерн" с бассейном и теннисным кортом примерно в двух милях к югу от Окра- ины, что было гораздо ближе к мексиканской границе. Кейд предлагал Коди ра- боту на автодворе, но Коди знал, чем торгует этот человек, а к такому тупику мальчик был еще не готов. Коди развернулся лицом на запад (тень легла ему под ноги) и скользнул взглядом по темной линии Кобре-роуд. В трех милях отсюда находился огромный, рыжий с серой каймой, похожий на рану с изъязвленными краями кратер медного рудника "Горнодобывающей компании Престона". Его окружали пустые конторские здания, очистной корпус с алюминиевой крышей и заброшенное оборудование. Ко- ди пришло в голову, что оно напоминает останки динозавров с истаявшей под солнцем пустыни шкурой. Минуя кратер, Кобре-роуд уходила в сторону ранчо Престона, следуя за вышками электропередачи на запад. Мальчик опять посмотрел вниз на тихий город (население около тысячи де- вятисот человек, быстро сокращается) и сумел вообразить, будто слышит, как в домах тикают часы. Солнце заползало за ставни и занавески, чтобы огнем рас- полосовать стены. Скоро зазвонят будильники, вытряхивая спящих в новый день. Те, у кого есть работа, оденутся и, убегая от подталкивающего в спину време- ни, уйдут трудиться либо в оставшихся магазинах Инферно, либо на север, в Форт Стоктон и Пекос. А в конце дня, подумал Коди, все они вернутся в свои домишки, вопьются глазами в моргающие трубки и станут, как умеют, заполнять пустоту, пока сволочные часы не прошепчут: пора на боковую. И так - день за днем, отныне и до того момента, когда закроется последняя дверь и уедет по- 11 следняя машина... а потом здесь некому будет жить кроме пустыни, которая, раз- растаясь, двинется по улицам. - Ну, а мне-то что? - сказал Коди и выпустил из ноздрей сигаретный дым. Он знал, что тут для него ничего нет; никогда не было. Если бы не телефонные столбы, кретинские американские и еще более кретинские мексиканские телепе- редачи да наплывающая из приемников двуязычная болтовня, можно было бы поду- мать, что от этого проклятого города до цивилизации тысячи миль, сказал он себе и поглядел на север, окинув взглядом Брасос с ее домами и белокаменным баптистским молитвенным домом. В самом конце Брасос стояли узорчатые кованые ворота с оградой, за которой находилось местное кладбище, Юкковый Холм. Его действительно затеняли тощие юкки, над которыми поработал скульптор-ветер, но это скорее был бугор, чем холм. Мальчик ненадолго задержал взгляд на над- гробиях и старых памятниках, потом снова сосредоточил свое внимание на до- мах. Большой разницы он не заметил. - Эй, вы, зомби чертовы! - крикнул он, повинуясь внезапному порыву.- Просыпайтесь! - Голос раскатился над Инферно, оставляя за собой шлейф со- бачьего лая. - Таким, как ты, я не буду,- сообщил он, зажав сигарету в углу рта.- Клянусь Богом, нет. Он знал, к кому обращается, поскольку, произнося эти слова, не сводил глаз с серого деревянного дома у пересечения Брасос с улицей, называвшейся Сомбра. Коди догадывался, что старик даже не знает, что он вчера не пришел домой ночевать - впрочем, папаше все равно было на это наплевать. Отцу Коди требовалась только бутылка и место для спанья. Коди взглянул на Школу Престона. Если сегодня задание не будет сдано, Одил может устроить ему неприятности, даже сорвать к чертям выпуск. Коди терпеть не мог, когда какой-то сукин сын в галстуке-бабочке заглядывал ему через плечо и командовал, что делать, поэтому нарочно работал со скоростью улитки. Однако сегодня работу нужно было закончить. Коди понимал: за те шесть недель, что ушли у него на паршивую вешалку для галстуков, можно было наделать полную комнату мебели. Солнце теперь сверкало ослепительно и немилосердно. Яркие краски пусты- ни начинали блекнуть. По шоссе N 67 к городу ехал грузовик с непогашенными фарами - он вез утренние газеты из Одессы. На Боуден-стрит с подъездной ал- леи задом выбрался темно-синий шевроле, и какая-то женщина в халате помахала мужу с парадного крыльца. Кто-то открыл черный ход и выпустил бледно-рыжую кошку, которая немедленно погнала кролика в заросли кактусов. На обочине Ре- спубликанской дороги ныряли за своим завтраком канюки, а другие хищные птицы неспешно кружили над ними в медленно текущем воздухе. 12 Затянувшись в последний раз, Коди выбросил сигарету. Он решил переку- сить перед школой. В доме обычно водились черствые пончики; это его устраи- вало. Повернувшись к Инферно спиной, парнишка начал осторожно спускаться по камням на нижний гребень. Рядом стояла красная "хонда-25О", которую он два года назад собрал по частям из купленного на свалке Кейда утильсырья. Кейд много чего дал Коди, а у того хватило ума не задавать вопросов. Регистраци- онные номера с мотора "хонды" оказались стерты, как исчезали почти со всех моторов и частей корпусов, которыми торговал Мэк Кейд. По дороге к мотоциклу внимание мальчика привлекло еле уловимое движение возле его обутой в ковбойский сапог правой ноги. Коди остановился. Тень паренька упала на небольшого коричневого скорпиона, припавшего к плоскому камню. На глазах у Коди членистый хвост изогнулся кверху и жало пронзило воздух - скорпион защищал свою территорию. Коди занес ногу, чтобы отправить гаденыша в вечность. И на миг приостановился, не опуская ноги. От усиков до хвоста в насеко- мом было всего около трех дюймов, и Коди понимал, что раздавит его в два счета, но храбрость этого создания восхитила его. Вот, пожалуйста - оно сра- жалось с великанской тенью за кусок камня в выжженной пустыне. "Не слишком разумно,- размышлял Коди,- но смелости у этой штуки хоть отбавляй." Так или иначе, но сегодня смерть чувствовалась в воздухе слишком сильно, и Коди ре- шил не добавлять. "Все твое, aмигo," - сказал он, проходя мимо, и скорпион вонзил жало в его удаляющуюся тень. Оседлав мотоцикл, Коди устроился в заплатанном кожаном седле. На двой- ных хромированных выхлопных трубках было полно тусклых пятен, красная краска облетела и полиняла, мотор иногда пережигал масло и был себе на уме, но ма- шина уносила Коди туда, куда ему хотелось. Оказавшись далеко за пределами Инферно, на шоссе N 67, он мог выпросить у нее семьдесят миль в час, и мало что доставляло ему большее наслаждение, чем хриплое ворчание мотора и свист ветра в ушах. Именно в такие моменты, когда Коди был один и ни от кого не зависел, он чувствовал себя свободнее всего. Потому что знал: зависеть от людей - губить собственные мозги. В этой жизни ты одинок, и лучше научиться любить свое одиночество. Сняв с руля защитные очки-"консервы", он натянул их, сунул ключ в зажи- гание и с силой надавил на стартер. Мотор выстрелил сгустком жирного дыма и задрожал, словно не желая пробуждаться. Потом машина под Коди ожила, как верный, хоть иногда и упрямый мустанг, и Коди поехал вниз по крутому склону в сторону Аврора-стрит; за ним шлейфом тянулась поднятая колесами желтая 13 пыль. Не зная, в какой форме окажется сегодня отец, Коди уже начал ожесто- чаться. Может быть, удастся придти и уйти так, что старик даже не узнает. Коди взглянул на прямую линию шоссе N 67 и поклялся, что очень скоро, может быть, сразу после выпускного вечера, вылетит на эту проклятую дорогу, покатит на север, куда уходят телефонные столбы, и ни разу не оглянется на то, что покидает. "Я не буду таким, как ты," - присягнул мальчик. Но в глубине души он боялся, что видит в зеркале лицо, с каждым днем чуть больше похожее на отцовское. Он поддал газу и так рванул по Аврора-стрит, что заднее колесо оставило черный след. На востоке висело жаркое красное солнце. В Инферно начинался очередной день. 2 ВЕЛИКАЯ ЖАРЕНАЯ ПУСТОТА Джесси Хэммонд по привычке проснулась примерно за три секунды до того, как на столике у кровати зазвенел будильник. Когда он замолчал, Джесси, не открывая глаз, потянулась и ладонью пришлепнула кнопку звонка. Принюхавшись, она уловила манящий аромат бекона и свежесваренного кофе. "Завтрак готов, Джесс!" - позвал из кухни Том. - Еще две минутки,- она зарылась головой в подушку. - Две большие минутки или две маленькие? - Крохотные. Малюсенькие.- Джесси заворочалась, устраиваясь поудобнее, и почувствовала чистый, приятно мускусный запах мужа, идущий от второй по- душки.- Ты пахнешь, как щенок,- сонно проговорила она. - Пардон? - Что? - Джесси открыла глаза, увидела яркие полоски света, падавшие сквозь жалюзи на противоположную стену, и немедленно снова их закрыла. - Как насчет глазуньи? - спросил Том. Они с Джесси легли почти в два часа ночи, засидевшись за бутылкой "Синей монахини". Но он всегда был легким на подъем и любил готовить завтрак, а Джесси даже в лучшие дни требовалось определенное время, чтобы раскочегариться. - Мне недожарь,- ответила она и снова попыталась открыть глаза. Свет раннего утра уже слепил, снова обещая жару. Всю прошлую неделю один девяно- стоградусный день сменялся другим, а сегодня синоптик из Одессы сказал по девятнадцатому каналу, что может быть и за сто. Джесси понимала - это озна- чает неприятности. Лошади будут двигаться еле-еле и отказываться от еды, со- 14 баки станут угрюмыми и начнут кидаться без причины, а у кошек наступит круп- ная полоса безумия, когда они царапаются как сумасшедшие. Скот тоже станет неуправляемым, а ведь быки откровенно опасны. Вдобавок был самый сезон для бешенства, и больше всего Джесси боялась, что чья-нибудь кошка или собака погонится за диким кроликом или луговой собачкой, будет укушена и занесет бешенство в городок. Всем одомашненным животным, каких только могла приду- мать Джесси, уже сделали прививку, но в округе всегда находилось несколько таких, кто не приносил своих любимцев на обработку. Джесси решила, что не- плохой идеей было бы взять сегодня пикапчик и съездить в один из небольших поселков по соседству с Инферно (вроде Клаймэна, Пустоши и Раздвоенной Гря- ды), чтобы провести агитацию против бешенства. - Доброе утро.- Том стоял над ней, протягивая кофе в синей глиняной кружке.- Выпей, придешь в себя. Джесси села и взяла чашку. Кофе, как и всякий раз, когда его готовил Том, оказался черным и зловещим. Первый глоток заставил ее сморщиться, вто- рой ненадолго задержался на языке, а третий разослал по телу заряд кофеина. Что, надо сказать, пришлось Джесси в самый раз. Она никогда не была "жаво- ронком", но, будучи единственным ветеринаром в радиусе сорока миль, давным- давно усвоила, что ранчеро и фермеры поднимаются задолго до того, как солнце окрасит румянцем небосклон. - Прелесть,- удалось ей выговорить. - Как всегда.- Том чуть заметно улыбнулся, подошел к окну и раздернул занавески. В стеклах очков засияло ударившее в лицо красное пламя. Он по- смотрел на восток, за Селеста-стрит и Республиканскую дорогу, на среднюю школу Престона, которую прозвал "Душегубка" - уж очень часто ломались там кондиционеры. Улыбка начала таять. Джесси знала, о чем он думает. Они говорили об этом и вчера вечером, и много раз до того. "Синяя монахиня" приносила облегчение, но не вылечивала. - Иди сюда,- сказала она и поманила его к кровати. - Бекон остынет,- ответил Том. Говорил он, как положено уроженцу вос- точного Техаса, неторопливо растягивая слова, Джесси же - бойко, как в за- падных районах штата. - Пусть хоть замерзнет. Том отвернулся от окна, почувствовав голой спиной и плечами жаркие по- лосы солнца. Он был одет в линялые удобные штаны-хаки, но еще не успел натя- нуть носки и ботинки. Он прошел под лениво вращающимся под потолком спальни вентилятором, и облаченная в не по размеру большую бледно-голубую рубашку Джесси подалась вперед и похлопала по краю кровати. Когда Том сел, она при- нялась сильными загорелыми руками разминать ему плечи. Его мышцы уже были натянуты, как струны рояля. 15 - Все обойдется,- спокойно и осторожно сказала она мужу.- Это еще не конец света. Он кивнул, ничего не говоря. Кивок вышел не слишком убедительным. Тому Хэммонду было тридцать семь, он был чуть выше шести футов, худощав и в очень хорошей форме, если не считать небольшого брюшка, требовавшего занятий джог- гингом и упражнений для пресса. Светло-каштановые волосы отступали, открывая то, что Джесси называла "благородным челом", а очки в черепаховой оправе придавали Тому вид интеллигентного, а может, и чуточку испуганного школьного учителя. Кем, собственно, Том и был: он одиннадцать лет преподавал обще- ственные науки в средней школе Престона. Теперь же, с надвигающейся смертью Инферно, его педагогическая деятельность заканчивалась. Одиннадцать лет Ду- шегубки. Одиннадцать лет он наблюдал смену лиц. Одиннадцать лет, и он все еще не поборол своего злейшего врага. Тот по-прежнему был здесь, всегда бу- дет здесь, и каждый день все эти одиннадцать лет Том видел, как он работает против него. - Ты сделал все, что мог,- сказала Джесси.- Ты же знаешь. - Может быть. Может быть, нет.- Уголок рта Тома изогнулся книзу в горь- кой улыбке, а глаза сделались расстроенными. Через неделю, считая с завтраш- него дня, дня закрытия школы, он вместе с остальными учителями останется без работы. В штате Техас на его анкеты откликнулись только одним предложением разъездной работы, а именно - проверкой на грамотность иммигрантов, которые кочуют с места на место, собирая урожай дынь. Правда, он знал, что почти все остальные учителя тоже еще не застолбили новую работу, но пилюля от этого не становилась слаще. Он получил красивое письмо с гербовой печатью штата, в котором говорилось, что ассигнования на образование в следующем году срезаны на порядок, и в настоящее время прием учителей на работу заморожен. Конечно, поскольку Том так долго проработал в этой системе, его поставят на очередь, как претендента, спасибо, сохраните это письмо. Такие же письма получили многие его коллеги, и на хранение они отправилось в корзину для мусора. Но он знал, что рано или поздно попадется и еще что-нибудь. Проводить экзамены среди рабочих-переселенцев было бы, честно говоря, не так уж пло- хо - но переезды отнимали бы уйму времени. Весь прошлый год Тома денно и нощно глодало воспоминание обо всех учениках, прошедших через его класс об- щественных наук - их были сотни, от рыжеволосых сынов Америки до меднокожих мексиканцев и ребят-апачей с глазами, похожими на пулевые отверстия. Сотни: обреченный на гибель товар, проходящий по бесплодным землям уже искореженны- ми колеями. Том проверял - за одиннадцать лет, когда в каждом старшем классе училось в среднем от семидесяти до восьмидесяти ребят, только триста шесть из них были зачислены первокурсниками в колледж штата или технический кол- ледж. Остальные просто уехали или пустили корни в Инферно, чтобы работать на 16 руднике, пропивать получку и растить полный дом детей, которые, вероятно, повторят судьбу родителей. Только рудника теперь не было, а тяга к наркоти- кам и преступлениям больших городов усилилась. Усилилась даже в Инферно. Одиннадцать лет перед Томом проходили и исчезали лица: мальчики со шрамами от ножа, татуировками и натужным смехом, девочки с испуганными глазами, с обкусанными ногтями и с животами, в которых уже росли, тайно шевелясь, мла- денцы. Одиннадцать лет, и сегодня наступил последний день. После того, как старшеклассники выйдут с последнего урока, все закончится. Вот что преследо- вало Тома день за днем: сознание того, что вспомнить он может, наверное, че- ловек пятнадцать ребят, избавившихся от Великой Жареной Пустоты. Так прозва- ли пустыню между Инферно и мексиканской границей, но Том знал, что еще это - состояние духа. Великая Жареная Пустота была способна высосать из черепа подростка мозг, заменив наркотическим дымом, могла выжечь честолюбие и иссу- шить надежду. Вот что буквально убивало Тома: он сражался с Великой Жареной Пустотой одиннадцать лет, но она неизменно побеждала. Джесси продолжала массаж, но мышцы Тома были напряжены. Она знала, что проносилось у него в голове. То самое, что медленно сжигало его дух, превра- щая в золу. Том неподвижно смотрел на пламенеющие на стене полосы. "Было бы у меня еще три месяца. Только три!" Он вдруг увидел потрясающую картину того дня, когда они с Джесси закончили Техасский университет и вышли в поток солнечно- го света, готовые потягаться со всем миром. Казалось, с тех пор прошло сто- летие. В последнее время Том много думал о Роберто Пересе; лицо мальчика не шло у него из головы, и он знал, почему. - Роберто Перес,- сказал он.- Помнишь, я говорил про него? - По-моему, да. - Он учился у меня в выпускном классе шесть лет назад. Он жил на Окраи- не, и отметки у него были не очень высокими, но он задавал вопросы. Он хотел знать. Но сдерживался, чтобы не написать контрольную слишком хорошо, потому что это было бы проявлением заинтересованности.- Снова появилась горькая улыбка.- В тот день, когда Роберто закончил школу, его поджидал Мэк Кейд. Я видел, как он сел в мерседес Кейда. Они уехали. Потом брат Роберто рассказал мне, что Кейд нашел парнишке работу в Хаустоне. Хорошие деньги, но что за работа - не вполне понятно. Однажды брат Роберто пришел ко мне и сказал, что я должен знать: Роберто прикончили в Хаустонском мотеле. Неудачная продажа кокаина. Он получил в живот заряд из обоих стволов дробовика. Но Кейда семья Пересов не винила. О нет. Роберто посылал домой уйму денег. Кейд подарил ми- стеру Пересу новый бьюик. Иногда после школы я проезжаю мимо дома Пересов; бьюик стоит перед домом во дворе, на бетонных блоках. 17 Том резко поднялся, прошел к окну и снова раздернул занавески. Он чув- ствовал, как набирает силу жара за стенами дома и дрожит, поднимаясь от пес- ка и бетона, разогретый воздух. - На последнем уроке у меня будет класс, в котором есть двое ребят, на- поминающих мне Переса. На контрольной оба ни разу не получали больше тройки с минусом, но я же вижу их лица. Они слушают; что-то откладывается. Но оба делают ровно столько, сколько надо, чтобы не вылететь из школы. Ты, вероят- но, знаешь их: это Локетт и Хурадо.- Он взглянул на жену. Джесси, уже слышавшая от Тома эти фамилии, кивнула. - Ни тот, ни другой не стали держать экзамены в колледж,- продолжил Том.- Когда я предложил им это, Хурадо расхохотался мне в лицо, а Локетт по- смотрел на меня так, словно я вывалился из собачьей задницы. Но, видишь ли, завтра они учатся последний день. Кейд будет их ждать. Я знаю. - Ты сделал, что мог,- сказала Джесси.- Теперь это их дело. - Правильно.- Он постоял в обрамлении малинового света, словно на фоне домны.- Этот город,- тихо проговорил он.- Этот проклятый, Богом забытый го- род. Здесь ничто не может расти. Господь свидетель, я начинаю верить, что здесь от ветеринара больше толку, чем от учителя. Джесси попыталась улыбнуться, но не слишком успешно. - Ты занимайся своими скотами, а я займусь своими. - Угу.- Изобразив бледную улыбку, Том вернулся к кровати, обхватил за- тылок Джесси ладонью, так, что пальцы утонули в темно-каштановых коротко подстриженных волосах, и поцеловал жену в лоб.- Я люблю тебя, док.- Он при- жался к ней щекой.- Спасибо, что выслушала. - Это я тебя люблю,- ответила она и обняла его. Так они сидели, пока Джесси через минуту не сказала: - Глазунья? - Ага! - Он выпрямился. Лицо было уже не таким напряженным, но глаза еще оставались тревожными, и Джесси знала, что, каким бы хорошим учителем Том ни был, о себе он думал как о неудачнике.- Думаю, она уже и сготовилась, и остыла. Пошли, примемся за нее! Джесси выбралась из кровати и пошла за мужем через короткий коридор на кухню. Там под потолком тоже крутился вентилятор, а шторы на окнах, выходив- ших на запад, Том задернул. Свет в той стороне еще отливал лиловым, но небо над Качалкой становилось все голубее. Том уже давно наполнил четыре тарелки беконом, яичницей (сегодня болтуньей, а не глазуньей) и тостами. Тарелки ждали на маленьком круглом столике в углу. - Пошли, засони! - крикнул Том в сторону детской, и Рэй откликнулся ли- шенным энтузиазма хрюканьем. 18 Джесси подошла к холодильнику и буквально бухнула молоко в свой могучий кофе, а Том тем временем включил радио, чтобы поймать Форт Стоктон, передаю- щий в половине седьмого новости. В кухню вприпрыжку вбежала Стиви. - Мама, сегодня лошадкин день! - сказала она.- Мы поедем к Душистому Горошку! - Конечно, поедем.- Джесси изумляло, как можно с утра быть такой энер- гичной, даже если тебе всего шесть. Она налила Стиви стакан апельсинового сока, а девчурка, одетая в ночную рубашку с надписью "Техасский универси- тет", взобралась на стул. Она уселась на самый краешек, болтая ногами и жуя тост.- Как спалось? - Хорошо. Можно мне сегодня покататься на Душистом Горошке? - Может быть. Посмотрим, что скажет мистер Лукас.- Джесси уже заплани- ровала съездить к Лукасам, которые жили шестью милями западнее Инферно, и устроить тщательный осмотр их золотистому паломино по имени Душистый Горо- шек. Душистый Горошек был деликатным животным, Тайлер Лукас и его жена Бесси вырастили его из жеребенка, и Джесси знала, как Стиви ждет поездки. - Ешь завтрак, ковбойша,- сказал Том.- Чтобы усидеть на диком коне, на- до быть сильной. Они услышали, как в гостиной щелкнул телевизор и начали переключаться каналы. Из динамика загрохотал рок. В задней части дома находилась спутнико- вая антенна, которая принимала почти три сотни каналов, перенося в Инферно по воздуху все части света. - Никакого телевизора! - крикнул Том.- Иди завтракать! - Только минуточку! - взмолился Рэй, как делал каждый раз. Он был теле- визионным наркоманом, и особое пристрастие питал к скудно одетым моделям из видеофильмов МТВ. - Сейчас же! Телевизор со щелчком выключили, и в кухню вошел Рэй Хэммонд, четырнад- цати лет от роду. Он был тощим, долговязым, как каланча, глазастым (совсем как я в его возрасте, подумал Том) и носил очки, которые немного увеличивали глаза: не сильно, но достаточно, чтобы заработать у ребят в школе кличку "Рентген". Он жаждал контактных линз и телосложения Арнольда Шварценеггера; первое было ему обещано после шестнадцатилетия, а второе было горячечной мечтой, недостижимой никаким накачиванием мышц. Светлокаштановые волосы Рэя были коротко подстрижены - лишь на макушке торчали выкрашенные в оранжевый цвет шипы, избавиться от которых его не могли уговорить ни отец, ни мать, и он был гордым обладателем гардероба, состоявшего из пестро-полосатых рубах и вареных джинсов, которые заставляли Тома с Джесси думать, что, мстительно совершив полный круг, шестидесятые вернулись. Сейчас, однако, костюм Рэя со- 19 стоял из ярко-красных пижамных штанов, а желтоватая впалая грудь была откры- та. - Доброе утро, пришелец,- сказала Джесси. - Доброе утро, пгишелец,- спопугайничала Стиви. - Привет.- Рэй плюхнулся на стул и страшно зевнул.- Сок.- Он протянул руку. - Пожалуйста и спасибо,- Джесси налила ему стакан сока, подала и по- смотрела, как сын вылил его в устрашающую глотку. Рэй, который весил в на- мокшей одежде всего около ста пятнадцати фунтов, ел и пил быстрее, чем орда голодных ковбоев. Мальчик углубился в яичницу с беконом. В том, как Рэй, напрягая все силы, атаковал тарелку, была определенная цель. Ему приснилась Белинда Соньерс, светловолосая кошечка, которая сидела на соседней парте в группе английского, и подробности сна еще проникали в сознание. Если бы у него встало здесь, за столом, при предках, возникла бы опасность нешуточной неловкости, поэтому мальчик сконцентрировался на еде, которую считал самым замечательным делом после секса. Не то, чтобы он имел опыт, конечно. Прыщи у Рэя вскакивали так, что он мог забыть о сексе на сле- дующие несколько тысяч лет. Он до отказа набил рот тостом. - Где пожар? - спросил Том. Рэй чуть не подавился, но сумел проглотить тост и накинулся на яичницу, потому что эфемерный порнографический сон снова заставил его карандаш де- рнуться. Правда, через неделю (считая от сегодняшнего дня) он сможет забыть и о Белинде Соньерс, и обо всех прочих кошечках, дефилирующих по коридорам средней школы Престона; школу закроют, двери запрут, и сны превратятся про- сто в раскаленную пыль. Но, по крайней мере, будет лето - уже хорошо. Хотя, если учесть, что весь город прикрывает дела, лето обещало быть таким же за- нятным, как расчистка чердака. Джесси с Томом уселись за стол, и Рэй снова обуздал свои мысли. Стиви, сияя на солнце красными шариками в русых волосах, уплетала завтрак. Она по- нимала, что девочки-ковбои в самом деле должны быть сильными, чтобы объез- жать диких лошадей - но Душистый Горошек был славной лошадью, которой бы и в голову не пришло брыкаться и сбрасывать ее. Джесси взглянула на настенные часы - идиотскую штуку в форме кошачьей головы, у которой глаза бегали из стороны в сторону, отсчитывая уходящие секунды; было без четверти семь, а Джесси знала, что Тайлер Лукас встает рано и уже ждет ее появления. Конечно, она не ждала, что при осмотре обнаружит у Душистого Горошка какие-нибудь не- порядки, но лошадь была в годах, а Лукасы обращались с ней, как с домашним любимцем. После завтрака, пока Том и Рэй убирали тарелки, Джесси помогла Стиви надеть джинсы и белую хлопчатобумажную рубашку с нарисованными спереди Джет- 20 сонами. Потом она вернулась к себе в спальню и стащила ночную рубаху, пока- зав крепкое небольшое тело женщины, которой нравится работать на свежем воз- духе. У нее был "техасский загар": коричневые до плеч руки, темно-бронзовое лицо и тело контрастирующего с загаром цвета слоновой кости. Она услышала, как со щелчком включили телевизор. Рэй, еще не отбывший с отцом в школу, опять приклеился к ящику, но ничего страшного она в этом не видела. Мальчик жадно читал, и его мозг впитывал информацию, как губка. Причин тревожиться из-за прически мальчика и его вкуса в одежде тоже не было; он был хорошим парнишкой, куда более робким, чем притворялся, и просто делал, что мог, что- бы ладить со сверстниками. Джесси знала прозвище сына и не забывала, что иногда быть молодым нелегко. Жесткое солнце пустыни прибавило морщинок на лице Джесси, но она обла- дала здоровой естественной красотой, которую не нужно было подкреплять из баночек и тюбиков. К тому же Джесси знала, что от ветеринаров ждут не побед на конкурсах красоты. От них ждут возможности вызывать в любое время суток и работы в поте лица, и Джесси не разочаровывала. Ее руки были загорелыми и крепкими, а от того, за что ей приходилось ими браться в течение тринадцати лет работы ветеринаром, любая упала бы в обморок. Кастрировать злобного же- ребца, вытащить из родовых путей коровы застрявшего там мертворожденного те- ленка, извлечь гвоздь из трахеи пятисотфунтового хряка-рекордиста - все эти операции Джесси проводила успешно, так же, как и сотни других, самых разно- образных, от обработки поврежденного клюва канарейки до манипуляций на инфи- цированной челюсти добермана. Но Джесси годилась для такого дела; ей всегда хотелось работать с животными - даже ребенком она тащила домой с улицы всех бродячих кошек и собак в Форт Уорте. Она всегда была сорванцом, а то, что Джесси росла вместе с тремя братьями, научило ее уворачиваться от ударов - однако она не только получала затрещины, но и давала сдачи, и до сих пор жи- во помнила, как в девять лет выбила старшему брату зуб футбольным мячом. Те- перь каждый раз, как они говорили по телефону, он смеялся над этим и под- дразнивал Джесси: дескать, не поймай он мяч в зубы, тот уплыл бы в Мексикан- ский залив. Джесси прошла в ванную, чтобы посыпаться детской присыпкой и, почистив зубы, прогнать изо рта вкус кофе и "Синей монахини". Она быстро пригладила короткие темно-каштановые волосы. С висков назад ползла проседь. Стареем, подумала она. Конечно, это не так поразительно, как растущие у тебя на гла- зах дети - кажется, только вчера Стиви была грудной, а Рэй ходил в третий класс. Да, бесспорно, годы летели. Джесси подошла к шкафу, вытащила порядком ношенные, удобные джинсы и красную футболку, надела. Потом пришла очередь белых носков и кроссовок. Она взяла темные очки и бейсбольную шапочку, за- держалась в кухне, чтобы наполнить две фляги (никогда не знаешь, что может 21 приключиться в пустыне) и с верхней полки шкафа в коридоре взяла всегда ле- жавший там ветеринарный саквояж. Стиви прыгала вокруг нее, как боб на раска- ленной жаровне - она жаждала тронуться в путь. - Мы поехали,- сказала Джесси Тому.- Увидимся часа в четыре.- Она на- клонилась и поцеловала мужа, а он запечатлел поцелуй на щечке Стиви. - Будьте осторожны, ковбойши! - сказал он.- А ты присматривай за мамоч- кой! - Присмотрю! - Стиви вцепилась в руку матери. Джесси задержалась, чтобы снять со стоявшей у входной двери вешалки бейсбольную шапочку поменьше и на- деть ее на Стиви. - Пока, Рэй! - крикнула она, и он ответил из своей комнаты: - Чао-какао! "Чао-какао?" - подумала она, выходя со Стиви на солнце, которое уже па- лило вовсю.- "Что, интересно, случилось с простым "Пока, мам"?" Ничто так не заставляло Джесси чувствовать себя в тридцать четыре года ископаемым, как непонимание языка, на котором изъяснялся ее собственный сын. Они прошли по убегавшей от дома каменной дорожке, миновав маленькое со- оружение по соседству, выстроенное из необработанного белого камня; ближе к улице была выставлена небольшая вывеска: "ВЕТЕРИНАРНАЯ ЛЕЧЕБНИЦА ИНФЕРНО", а под этим - "Джессика Хэммонд, ветеринар". У края тротуара, за белым "сиви- ком" Тома, стоял ее пыльный форд-пикап цвета морской волны; поперек заднего стекла, там, где почти все возили винтовки, была укреплена проволочная пет- ля-удавка, которой, к счастью, Джесси приходилось пользоваться всего не- сколько раз. В следующую минуту Джесси уже ехала по Селеста-стрит на запад, засунув Стиви под ремень безопасности - та, впрочем, с трудом переносила свое заклю- чение. Внешне девочка была хрупкой, с нежными чертами фарфоровой куколки, но Джесси очень хорошо знала, что Стиви - человечек весьма любопытный и не роб- кий в достижении желаемого; ребенок уже понимал животных и радовался поезд- кам с матерью на разные фермы и ранчо - неважно, насколько такое путешествие растрясало кости. Стиви - Стефани Мари, в честь бабушки Тома, так же, как Рэя назвали в честь деда Джесси - обычно была спокойным ребенком, и, каза- лось, впитывала окружающее большими зелеными глазами, которые были немногим светлее глаз самой Джесси. Джесси нравилось, когда дочка крутилась рядом и помогала в ветеринарной лечебнице. В следующем сентябре Стиви должна была пойти в первый класс, где бы в конце концов ни очутились Хэммонды. Ведь по- сле того, как школы в Инферно закроются и массовый исход из города продол- жится, закроются и последние городские магазины с лавчонками, опустеют по- следние хутора. Работы для Джесси не станет, так же, как для Тома, и вариант у них будет только один: вытащить корни из земли и пуститься в путь. 22 Слева за окном промелькнули Престон-парк, аптека Рингуолда, бакалея, а справа - "Ледяной дом". Джесси пересекла Трэвис-стрит, чуть не раздавив од- ного из здоровенных котов миссис Стелленберг, пулей проскочившего перед гру- зовичком, и проследовала по узкой Сёркл-Бэк-роуд, которая шла вдоль подножия Качалки и в соответствии со своим названием, заворачивала обратно, чтобы со- единиться с Кобре-роуд. Перед тем, как повернуть на запад и прибавить ходу, Джесси задержалась перед желтой мигалкой. Благословенный ветерок заносил в окно резкий, сладковато-горький при- вкус пустыни. Волосы Стиви прыгали по плечам. Джесси подумала, что это, по- хоже, будет самое прохладное время за весь день и они могут с чистой сове- стью им наслаждаться. Кобре-роуд вела их мимо сетчатой ограды и железных во- рот Медного рудника Престона. На воротах висел амбарный замок, но забор на- ходился в столь плачевном состоянии, что перелезть его смог бы и ревматиче- ский старец. Грубо написанные плакаты предостерегали: "ОПАСНАЯ ЗОНА! ПОСТО- РОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН!" За воротами, где некогда отбрасывала тень богатая медной рудой рыжая гора, находился огромный кратер. В последние месяцы суще- ствования рудника там то и дело рвался динамит, и из разговора с шерифом Вэнсом Джесси поняла, что в кратере до сих пор остаются невзорвавшиеся заря- ды, но дураков спускаться туда и вытаскивать их нет. Джесси понимала, что рано или поздно рудник истощится, но никто не ожидал, что руда закончится так пугающе окончательно и бесповоротно. С той минуты, как пневматические отбойные молотки и бульдозеры начали вгрызаться в пустую породу, Инферно оказался обречен на гибель. Подпрыгнув и содрогнувшись, пикап переехал железнодорожные пути, кото- рые шли от рудничного комплекса на север и на юг. Стиви, спина у которой уже взмокла, наклонилась к окошку. Она заметила несколько луговых собачек, не- подвижно сидевших столбиком на вершине бугорков у своих норок. Выскочив из укрытия в кактусах, через дорогу стрелой промчался дикий кролик, а высоко в небе медленно кружил гриф. - Ты как? - спросила Джесси. - Отлично,- Стиви налегла животом на ремень. В лицо девочке дул ветер, небо было синим-синим и, казалось, будет тянуться вечно - может быть, целых сто миль. Девочка вдруг вспомнила то, о чем давно хотела спросить: - Почему папа такой грустный? "Конечно, Стиви все чувствует," - подумала Джесси. Иначе и быть не могло. - Собственно говоря, он не грустный. Это потому, что школа закрывается. Помнишь, мы говорили об этом? - Да. Но она закрывается каждый год. 23 - Ну, теперь она уже не откроется. А из-за этого собирается уехать еще много людей. - Как Дженни? - Точно.- Маленькая Дженни Гэлвин жила через несколько домов от Хэммон- дов и уехала с родителями сразу после Рождества.- Мистер Боннер собирается в августе закрыть бакалею. К тому времени, я думаю, почти все уже уедут. - Ой.- Стиви обдумала это. В бакалее все покупали еду.- И мы тоже уедем,- сказала она наконец. - Да. И мы тоже. Тогда, значит, мистер и миссис Лукас уедут, поняла Стиви. А Душистый Горошек: что будет с Душистым Горошком? Выпустят ли его на свободу, или за- гонят в вольер для перевозки, или сядут на него и ускачут отсюда? Над этой загадкой стоило подумать, но девочка поняла, что чему-то приходит конец, и от этого где-то около сердца шевельнулась грусть - чувство, с которым, по соображениям Стиви, должно быть, хорошо был знаком папа. Изрезанную канавами землю покрывали островки растрепанной полыни, над которыми высились цилиндрические башни кактусов. Примерно в двух милях за медным рудником от Кобре-роуд отделялась залитая черным гудроном дорога; она стремительно убегала на северо-запад под белую гранитную арку, на которой тусклыми медными буквами было выдавлено "ПРЕСТОН". Джесси посмотрела направо и увидела в конце черной дороги большую асиенду, мерцавшую в поднимавшихся от земли волнах разогретого воздуха. "Вам тоже удачи," - подумала Джесси, представив себе женщину, которая, вероятно, спала в этом доме на прохладных шелковых простынях. Должно быть, у Селесты Престон только и осталось, что простыни и дом - да и то вряд ли надолго. Они ехали по дороге, рассекавшей пустыню. Стиви, не отрываясь, глядела в окно, личико под козырьком бейсболки было задумчивым и спокойным. Джесси поерзала на сиденье, чтобы отлепить футболку. До поворота к дому Лукасов ос- тавалось около полумили. Стиви услышала высокое гудение и подумала, что над ухом летает москит. Она хлопнула по уху ладошкой, но гудение не исчезло, становясь громче и вы- ше. В следующие несколько секунд ушам стало больно, словно их кололи игол- кой. Мама? - морщась, сказала девочка.- Уши болят! По перепонкам Джесси тоже ударила острая колющая боль, но этим дело не кончилось: заныли задние коренные зубы. Она открыла рот, работая нижней че- люстью, и услышала, как Стиви сказала: "Ой! Что это, мам?" - Не знаю, ми...- мотор грузовичка неожиданно заглох. Просто заглох - без перебоев и одышки. Они катились по инерции. Джесси прибавила газа, но вчера она заполнила бак, поэтому он не мог быть пустым. Теперь барабанные перепон- 24 ки действительно болели, пульсировали, отзываясь на высокую, мучительно-не- приятную ноту, напоминавшую далекий вой. Стиви зажала уши руками, в глазах ярко заблестели слезы. "Что это, мам?" - снова спросила она с панической дрожью в голосе.- "Мама, что это?" Джесси потрясла головой. Шум набирал громкость. Она повернула ключ за- жигания и надавила на акселератор, но мотор так и не завелся. Она услышала треск статического электричества в волосах и мельком увидела свои наручные часы: дисплей, словно сойдя с ума, отсчитывал часы с бешеной скоростью. "Вот уж будет, что рассказать Тому," - подумала она, вздрагивая от боли в коконе пронизывающего уши звука, и потянулась взять Стиви за руку. Девочка отдернула голову вправо, широко раскрыла глаза и пронзительно вскрикнула: - Мама! Она увидела, что к ним приближалось. Теперь увидела и Джесси. Сражаясь с рулем, она изо всех сил надавила на тормоз. По воздуху неслось что-то вроде пылающего локомотива. От него отвали- вались горящие куски, которые, крутясь, уносились прочь. Оно промчалось над Кобре-роуд, пролетело около пятидесяти футов над пустыней и примерно ярдах в сорока перед грузовичком, Джесси сумела разглядеть раскаленные докрасна, си- яющие, окруженные языками пламени цилиндрические очертания, и, когда грузо- вичок съехал с дороги, этот предмет пролетел мимо них с пронзительным виз- гом, от которого Джесси оглохла и не услышала собственного крика. Она увиде- ла, что хвостовая часть предмета взорвалась, окутавшись желто-лиловым пламе- нем и разбрасывая во все стороны куски; что-то неясным пятном полетело к грузовичку, раздалось металлическое "бэм!", и пикап содрогнулся до основа- ния. Передняя шина лопнула. Джесси липкими от пота руками никак не могла ос- тановить грузовичок, который все ехал и ехал по камням сквозь заросли какту- сов. Звон в ушах все еще мешал слышать. Она увидела отчаянное личико Стиви в потеках слез и сказала по возможности спокойно: - Ш-ш, все прошло. Все кончилось. Ч-ш-ш. По краям смятого капота бил пар. Джесси посмотрела влево и увидела, как пылающий предмет пролетел над низким кряжем и скрылся из глаз. "Господи!" - потрясенно подумала она.- "Что это было?" В следующе мгновение раздался рев, пробивший даже пелену в ушах у Джес- си. Кабину пикапа заполнила крутящаяся пыль. Джесси схватила Стиви за руку, и пальцы малышки намертво вцепились в нее. Рот и глаза Джесси были полны пыли, кепку унесло в окно. Когда снова стало можно смотреть, она увидела три серо-зеленых вертолета, которые плот- 25 ным клином летели на юго-запад в тридцати или сорока футах над пустыней, преследуя пылающий объект. Они перелетели через кряж и скрылись из глаз. Наверху, в синеве, не- сколько реактивных самолетов тоже держали курс на юго-запад. Пыль улеглась. К Джесси начал возвращаться слух, Стиви всхлипывала, изо всех сил держась за руку матери. - Уже все,- сказала Джесси и услышала собственный скрипучий голос.- Все кончилось.- Она бы и сама поплакала, но мамы так не делают. Сердито засту- чал, мотор, и Джесси обнаружила, что упирается взглядом в гейзер пара, под- нимающийся из небольшой круглой дыры в центре капота пикапа. 3. КОРОЛЕВА ИНФЕРНО - Ёлки-палки, ну и гвалт! - громко объявила седая женщина в спальной маске из розового шелка, садясь в кровати под балдахином. Ей казалось, что весь дом дрожит от шума, и она сердито стянула маску, обнаружив глаза цвета арктического льда.- Таня! Мигель! - крикнула она хриплым от неумеренного ку- рения голосом.- Идите сюда! Она потянулась к болтавшемуся рядом с кроватью шнуру и начала дергать. В глубине загородного дома Престона, требуя внимания слуг, залился звонок. Однако страшный рев уже оборвался. Звучал он всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы перепугать ее и прогнать сон. Она откинула простыни, вылезла из постели и широким шагом прошла к балконным дверям - точь-в-точь ходячий смерч. Когда она настежь распахнула их, жара буквально высосала воз- дух из легких. Женщина вышла на балкон и, рукой прикрывая глаза от слепящего солнца, сощурилась в сторону Кобре-роуд. Несмотря на свои пятьдесят три го- да, она даже без очков видела достаточно хорошо, чтобы разглядеть, что про- летело в опасной близости от ее дома: на юго-запад, поднимая под собой пыль- ную бурю, мчались три вертолета. Еще через несколько секунд они исчезли за этой пылью, оставив Селесту Престон в таком бешенстве, что она была готова плеваться гвоздями. К дверям балкона подошла Таня - приземистая, с круглым, как луна, ли- цом. Она собралась с силами, готовясь выдержать бешеную атаку. - Си, сеньора Престон? - Ты где была? Я думала, нас бомбят! Что, черт возьми, происходит? - Не знаю, сеньора. Я думаю... 26 - Ай, ладно, принеси-ка мне выпить! - фыркнула хозяйка.- У меня нервы ни к черту! Таня ретировалась в глубины дома за первой на сегодня рюмкой спиртного для хозяйки. Селеста стояла на высоком балконе с мозаичным полом из красной глиняной мексиканской плитки, вцепившись в узорчатые кованые перила. Со своей выгодной позиции она видела конюшни, корраль и манеж - разумеется, бесполезные, поскольку все лошади ушли с аукциона. Кольцо покрытой гудроном подъездной аллеи охватывало большую клумбу с тем, что некогда было пионами и маргаритками, теперь выгоревшими до коричневого цвета, поскольку система оп- рыскивания вышла из строя. Лимонно-желтый халат прилипал к спине; пот и жара еще сильнее разожгли ярость Селесты. Она вернулась в относительную прохладу спальни, сняла трубку розового телефона и, тыча в него наманикюренным паль- цем, набрала номер. - Контора шерифа,- врастяжку ответил чей-то голос. Мальчишеский голос.- Говорит полицейский Чэффин... - Дайте Вэнса,- перебила она. - Э-э... Сейчас шериф Вэнс на патрулировании. Это... - Селеста Престон. Я желаю знать, кто летает на вертолета над моей соб- ственностью в...- она нашла глазами часы на белом прикроватном столике,- в семь двенадцать утра! Эти сволочи мне чуть крышу не снесли! - На вертолетах? - Прочисти уши, мальчик! Тебе говорят! Три вертолета! Пролети они чуть ближе, они мне все простыни скинули бы, черт дери! Что творится? - Э-э... не знаю, миссис Престон.- Помощник несколько оживился, и Селеста представила себе, как он сидит за рабочим столом, весь внимание.- Если хоти- те, я свяжусь с шерифом Вэнсом по рации. - Хочу. Скажите ему, чтобы живо приехал сюда.- Она повесила трубку прежде, чем молодой человек успел ответить. Вошла Таня и подала женщине на одном из последних серебряных подносов "кровавую Мэри". Селеста взяла кок- тейль, размешала жгучие перчинки стебельком сельдерея и в два глотка выпила коктейль почти до дна. Сегодня Таня добавила больше "табаско", чем обычно, но Селеста даже не поморщилась. - С кем мне сегодня надо чесать язык? - Она провела заиндевелым краем стакана по высокому, прорезанному морщинами лбу. - Ни с кем. В расписании чисто. - Слава тебе, Господи! Что, шайка проклятых кровососов дает мне пере- дышку, а? - Встреча с мистером Вейцем и мистером О'Конором у вас назначена на ут- ро понедельника,- напомнила Таня. 27 - То в понедельник. К тому времени я, может, умру.- Она допила то, что оставалось в стакане, и поставила стакан обратно на поднос так, что тот звякнул. Ей пришло в голову, что можно бы вернуться в постель, но она уже слишком завелась. Последние полгода одна головная боль сменяла другую, не говоря уж о вреде, нанесенном душе. Иногда Селесте казалось, что она - бок- серская груша Господа. Она знала, что много раз в жизни поступала низко и нечестно, но расплата за грехи оказалась весьма своеобразной. - Что-нибудь еще? - спросила Таня. Темные глаза смотрели неотрывно и бесстрастно. - Нет, все.- Но не успела Таня дойти до массивной полированной двери красного дерева, как Селеста передумала.- Погоди. Сейчас. - Да, сеньора? - Только что... я не хотела на тебя наехать. Просто... знаешь, такие време- на. - Я понимаю, сеньора. - Хорошо. Послушай, как вам с Мигелем захочется отпереть бар для себя, валяйте.- Она пожала плечами.- Какой смысл спиртному пропадать зря. - Я запомню, миссис Престон. Селеста знала, что это не так. Ни Таня, ни ее муж не пили. Впрочем, все равно: у кого-то в этом доме должна оставаться ясная голова хотя бы для то- го, чтобы не подпускать стервятников в человеческом образе. Глаза Селесты встретились с Таниными. - А знаешь, тридцать четыре года ты зовешь меня или "миссис Престон", или "сеньора". Тебе ни разу не хотелось назвать меня "Селеста"? Таня замялась. Покачала головой. - Не раз, сеньора. Селеста засмеялась; это был искренний смех женщины, которая хлебнула нелегкой жизни, когда-то гордилась грязью, остававшейся у нее под ногтями после родео, и знала, что победа и проигрыш - две стороны одной медали. - Ну и фрукт же ты, Таня! Я знаю, что ты всегда любила меня не больше, чем пердеж пьяницы, ну да ничего.- Улыбка Селесты растаяла.- Мне по душе, что вы остаетесь здесь в эти последние месяцы. Вы не обязаны. - Мистер Престон всегда очень хорошо к нам относился. Мы хотели вернуть долг. - Вы его вернули.- Миссис Престон прищурилась.- Скажи-ка мне одну вещь, только не ври: первая миссис Престон управилась бы с этой говенной заварухой лучше? Лицо второй женщины не выражало никаких чувств. - Нет,- сказала она наконец.- Первая миссис Престон была красивой, изящной женщиной... но вашей смелости у нее не было. 28 Селеста хмыкнула. - Да, зато с головой все было в порядке. Потому-то сорок лет назад она и удрала из этой чертовой дыры, задрав хвост! Таня резко свернула на знакомую почву. - Что-нибудь еще, сеньора? - Не-а. Но очень скоро я ожидаю шерифа, так что прислушивайтесь. Таня, держась очень прямо и чопорно, покинула комнату и простучала каб- луками по дубовому полу длинного коридора. Селеста слушала, понимая, как пусто и гулко в доме без мебели. Конечно, кое-что еще осталось - например, кровать, туалетный столик и обеденный стол внизу - но немного. Она перешла через комнату, достала из филигранной сереб- ряной коробочки тонкую черную сигару. Хрустальная французская зажигалка уже отправилась с аукциона, поэтому Селеста прикурила от спички из коробка с ре- кламой клуба "Колючая проволока" с шоссе N 67. Потом вернулась на балкон, выдохнула едкий дым и подняла лицо к безжалостному солнцу. Она подумала: "Опять будет пекло." Но ей случалось переживать и худшее. И еще придется. Неразбериха с юристами, администрацией штата Техас и налого- вой инспекцией рассеется, как облако под сильным ветром, а потом она заживет по-своему. - По-своему,- сказала она вслух, и морщины вокруг рта стали резче. Се- леста задумалась, как далеко ушла от деревянной лачуги в Гэлвистоне. Теперь она стояла на балконе тридцатишестикомнатной асиенды в испанском стиле, на ста акрах земли - пусть даже в доме не осталось мебели, а угодья были каме- нистой пустыней. В гараже стоял желтый, как канарейка, кадиллак - последняя из шести машин. На стенах дома, там, где раньше висели полотна Миро, Рокуэл- ла и Дали, зияли пустоты - картины ушли с аукциона одними из первых, вместе со старинной французской мебелью и коллекцией Уинта, насчитывавшей почти ты- сячу чучел гремучих змей. Банковский счет Селесты был заморожен крепче, чем шарики эскимо, но над проблемой трудился целый полк далласских юристов, и она знала, что теперь в любой день ей позвонят из конторы с семеркой фамилий и скажут "Миссис Пре- стон? Хорошие новости, золотко! Мы отследили недостающие фонды, и Налоговое управление согласилось взять налоги задним числом, посредством ежемесячных выплат. Конец неприятностям! Да, мэм, старый Уинт все ж таки позаботился о вас!" Насколько Селеста знала, старый Уинт был таким скользким, что куда там совиному дерьму. Он выплясывал вокруг правительственных уложений о вкладах и сводов законов о налогах, вокруг корпоративных законов и президентов банков, как техасский смерч, а на второй день декабря старика отправил на тот свет удар, и расплачиваться с бандой осталась Селеста. 29 Она посмотрела на восток, в сторону рудника и Инферно. Шестьдесят с лишним лет назад на юг из Одессы, разыскивая в степи золото, явился Уинтер Тедфорд Престон с мулом по кличке Инферно. Золото от него ускользнуло, но он отыскал малиновую гору, про которую мексиканские индейцы рассказали, что она сделана из священной целебной пыли. У Уинта была сноровка к металлургии, хо- тя его официальное образование закончилось седьмым классом, и его нос учуял, что пахнет не священной пылью, а богатой медью рудой. Рудник Уинта начался с одной-единственной дощатой хижины, пятидесяти мексиканцев и индейцев, пары фургонов и уймы лопат. В первый же день раскопок вырыли дюжину скелетов, и тогда-то Уинт понял, что мексиканцы больше ста лет хоронили в горе своих мертвецов. Потом в один прекрасный день мексиканец с кайлом вскрыл сверкающую жилу первоклассной руды в сто футов шириной. Она стала первой из многих. У дверей Уинта застучали новые техасские компании, которые тянули через штат телефон- ные кабели, линии электропередач и водопровод. А сразу за рудной горой вы- росли несколько палаток, потом - деревянные и глинобитные дома, следом - ка- менные строения, церкви и школы. Проселочные дороги засыпали гравием, потом замостили. Селеста вспомнила, что Уинт говорил: однажды ты оглянешься и на месте бурьяна увидишь город. Городской люд, главным образом, рудничные рабо- чие, избрали Престона мэром; Уинт под влиянием текилы окрестил город Инферно и поклялся поставить в его центре памятник своему верному старому мулу. Но, хотя порывов было множество, Инферно так и не перерос город одного мула. Здесь было слишком жарко и пыльно, слишком далеко до больших городов, и, стоило выйти из строя водопроводу, горожане в мгновение ока начинали уми- рать от жажды. Но народ все приезжал, "Ледяной дом" подключился к водопрово- ду и замораживал воду в ледяные глыбы, воскресным утром звонили церковные колокола, хозяева лавчонок делали деньги, телефонная компания тянула линию и обучала операторов, а шаткий деревянный мост, соединявший берега Змеиной ре- ки, заменили бетонным. Забили первые гвозди в доски Окраины. Уолта Трэвиса выбрали шерифом и через два месяца застрелили на улице, которую потом назва- ли в его честь. Преемник Трэвиса держался на своей должности, пока его не отлупили так, что он оказался в двух шагах от райских врат, и очнулся уже в поезде, державшем курс к северной границе. Постепенно, год за годом, Инферно пускал корни. Но так же постепенно "Горнодобывающая компания Престона" жева- ла красную гору, где спали умершие сотни лет назад индейцы. Селеста-стрит раньше называлась Перл-стрит, по имени первой жены Уинта. В междужёнье она была известна, как Безымянная. Такова была сила влияния Уинта Престона. Селеста в последний раз затянулась сигарой, смяла ее о перила и выкину- ла. "Да, доброе было времечко, а?" - тихо сказала она. Но с тех самых пор, 30 как Селеста встретила Уинта (она тогда пела ковбойские песенки в маленькой гэлвистонской закусочной), они цапались, как кошка с собакой. Селесту это трогало мало - она могла переорать бетономешалку и руганью загнать Сатану в церковь. Правда заключалась в том, что несмотря на баб Уинта, пьянство и иг- ру, несмотря на то, что он почти тридцать лет держал ее в неведении относи- тельно своих дел, она много лет была влюблена в мужа. А когда меньше трех лет назад машины заскребли по дну и отчаянные взрывы не вскрыли ни единой новой жилы, Уинт Престон увидел, как его мечта умирает. Сейчас Селеста пони- мала, что Уинт спятил: он начал снимать деньги со счетов, распродавать акции и облигации, собирая наличные с неистовством маньяка. Но куда он дел почти восемь миллионов долларов, осталось тайной. Может быть, открыл новые счета на вымышленные фамилии; может быть, уложил всю наличность в жестяные коробки и зарыл в пустыне. В любом случае заработок всей жизни исчез, и, когда нало- говое управление набросилось на вдову, требуя выплаты задним числом огромных штрафов и налогов, платить оказалось нечем. Теперь этой передрягой занимались юристы. Селеста отлично знала, что она сама - только сторож, en route обратно к кабачку в Гэлвистоне. Она увидела, что сине-серая патрульная машина шерифа свернула с Кобре- роуд и медленно едет по гудрону. Селеста обеими руками сжала перила и ждала: несгибаемая стодесятифунтовая фигура на фоне трехсоттонного пустого дома. Она стояла, не шелохнувшись. Машина проехала по кругу подъездной аллеи и ос- тановилась. Открылась дверца, и медленно, чтобы не потеть, появился человек, весив- ший в два с лишним раза больше Селесты. И бледно-голубая рубашка на спине, и кожаная ленточка внутри светлой ковбойской шляпы пропитались потом. Живот вываливался из джинсов. Шериф был в портупее и коротких сапогах из кожи яще- рицы. - Вы, черт вас возьми, не спешили! - едко выкрикнула Селеста.- Если бы дом горел, я бы сейчас стояла на пепелище! Шериф Эд Вэнс остановился, посмотрел наверх и обнаружил стоящую на бал- коне Селесту. Он был в темных очках с зеркальными стеклами - точно как его любимец, оторва из фильма "Люк Невозмутимый". В выпирающем животе урчал вче- рашний ужин, энчиладас с разогретыми бобами. Он натянуто улыбнулся, показав зубы. - Кабы дом горел,- проговорил он врастяжку сладким, как горячая патока голосом,- надеюсь, у вас хватило бы здравого смысла позвонить пожарным, миз Престон. Она ничего не сказала, неподвижно глядя сквозь него. 31 - Чэффин мне перезвонил,- продолжил шериф.- Сказал, вас обжужжали вер- толеты.- Он старательно изобразил, что исследует безоблачное небо.- Тут ни- где ни единого. - Их было три. Летали над моей собственностью; я такого шума в жизни не слыхала. Я хочу знать, откуда они явились и что происходит. Шериф пожал толстыми плечами. - По мне, так вроде везде тишь да гладь. Все нынче тихо-мирно.- Усмешка шерифа стала шире и теперь больше походила на гримасу.- По крайней мере, бы- ло до сих пор. - Они улетели вон туда.- Селеста показала на юго-запад. - Ну, ладно, может, если я потороплюсь, так подрежу им нос. Вы этого от меня ждете, миз Престон? - Я жду, что вы будете отрабатывать свой хлеб, шериф Вэнс! - холодно ответила она.- А значит, полностью контролировать то, что творится в округе! Я заявляю, что три вертолета чуть не вышибли меня из кровати, и хочу знать, чьи они! Так вам понятнее? - Чуток.- Гримаса намертво прилипла к квадратному, щекастому лицу шери- фа с двойным подбородком.- Само собой, теперь-то они уж в Мехико. - Да плевать, хоть в Тимбукту! Эти штуки, будь они прокляты, могли вло- миться ко мне в дом! - Упрямство и тупость Вэнса привели Селесту в ярость. Будь ее воля, Вэнса никогда бы не переизбрали шерифом, но он долгие годы за- искивал перед Уинтом и легко одержал победу над кандидатом-мексиканцем. Од- нако Селеста видела его насквозь и знала, что за веревочки дергает Мэк Кейд, а еще понимала (нравилось ей это или нет), что теперь Мэк Кейд стал правящей силой в Инферно. - Лучше успокойтесь. Примите таблетку от нервов. Моя бывшая жена всегда так делала, когда... - Видела вас? - перебила Селеста. Он зычно, но невесело расхохотался. - Нечего злиться, миз Престон. Не к лицу такой леди, как вы.- "Показала свою натуру, стерва?" - подумал он и поторопил: - Так что вы говорите? Хоти- те подать заявление о нарушении тишины неизвестными на трех вертолетах, пункт приписки или происхождение неизвестны, место назначения неизвестно? - Совершенно верно. Что, для вас это слишком трудно? Вэнс хмыкнул. Он не мог дождаться, когда эту бабу выкинут отсюда пинком под зад; тогда он возьмется откапывать коробки с деньгами, которые спрятал старый Уинт. - Думаю, справлюсь. - Надеюсь. Вам за то и платят. "Ишь, барыня,- подумал он,- чеки мне выписываешь не ты, это уж точно!" 32 - Миз Престон,- спокойно сказал он, словно говорил с недоразвитым ре- бенком,- лучше идите-ка с этого пекла в дом. Неужто охота, чтоб мозги свари- лись! Да и нам ни к чему, чтобы вас хватил удар, правда? - Он одарил ее своей лучшей, самой невинной улыбкой. - Делайте, что сказано! - фыркнула она, а потом повернулась к перилам спиной и демонстративно вернулась в дом. - Есть, мэм! - Вэнс издевательски отдал честь и опять сел за руль; его влажная рубашка немедленно присосалась к сиденью. Он завел мотор и поехал от асиенды обратно на Кобре-роуд. Костяшки лежащих на руле крупных волосатых рук побелели. Он повернул налево, к Инферно, и, набирая скорость, проорал в открытое окно: - Нашла дурака, чтоб тебя! 4 ГОСТЬ - По-моему, это значит, что мы пойдем пешком,- говорила Джесси в то время, как Селеста Престон поджидала на балконе шерифа Вэнса. Она немного успокоилась, Стиви тоже перестала плакать, но, подняв капот пикапа, Джесси сразу увидела, что спущенная шина - их самая мелкая неприятность. Тот самый объект, который проделал дыру в капоте, пробил насквозь и двигатель. Разодранный металл раскрылся, как цветок, а то, что прошло сквозь него, влетело прямо в глубь мотора. Никаких признаков того, что это такое, не было, только пахло оплавленным железом и горелой резиной, да двигатель с шипением выпускал пар из своей раны. Путешествия для пикапа кончились до- вольно надолго - не исключено, что машина созрела для свалки Кейда. "Черт!" - сказала Джесси, уставившись на мотор, о чем сейчас же пожалела - ведь Стиви запомнит словечко и ляпнет его в самый неожиданный момент. Стиви с пыльным личиком, на котором засыхали следы слез, смотрела в ту сторону, где исчезли горящий предмет и вертолеты. - Что это было, мама? - спросила она, широко раскрыв настороженные зе- леные глаза. - Не знаю. Что-то большое, это уж точно.- "Вроде летящего по воздуху горящего трейлера с прицепом," - подумала Джесси. Большей чертовщины она еще не видела. Чтобы быть терпящим аварию самолетом, этой штуке не хватало крыльев. Может быть, метеорит... но предмет казался металлическим. Что бы это ни было, вертолеты гнались за ним, как гончие за лисой. - Вот кусочек этой штуки,- сказала Стиви, показывая пальцем. 33 Джесси взглянула. Примерно в сорока футах от них, на земле, в гуще срубленных кактусов из песка что-то торчало. Джесси двинулась туда, Стиви не отставала ни на шаг. Обломок, величиной с крышку люка, был странного сине- зеленого цвета, такого темного, будто он намок. Края обломка дымились, и поднимающийся от них жар Джесси ощутила уже за пятнадцать футов от предмета. В воздухе стоял сладкий запах, напомнивший ей запах жженого пластика, но блестела эта дрянь, как металлическая. Справа лежал еще один ошметок в форме трубки, а рядом - кусочки поменьше. Все они дымились. Она велела Стиви: "Стой тут" и подошла к первому обломку поближе, но от него шел сильный жар, и Джесси снова пришлось остановиться. Его поверхность была покрыта маленьки- ми метками, складывавшимися в круговой узор: ряды символов, похожих на япон- ские иероглифы, и короткие волнистые линии. - Горячо,- сказала Стиви, стоявшая у матери за самой спиной. "Так-то ты слушаешься," - подумала Джесси, но воспитывать было не вре- мя. Она взяла дочку за руку. Ничего подобного тому, что пролетело мимо них, теряя куски, Джесси еще не видела, а потрескивание электричества в волосах чувствовала до сих пор. Она взглянула на часы: беспорядочно мигающие нули вместо цифр. В синем небе тянулись на юго-запад инверсионные следы реактив- ных самолетов. Солнце уже принялось гвоздить по незащищенной голове, и Джес- си хватилась кепки. Унесенная винтами вертолетов шапочка превратилась в красное пятнышко примерно в семидесяти ярдах по ту сторону Кобре-роуд. Слиш- ком далеко, чтобы идти за ней, ведь им нужно было в другую сторону, к дому Лукасов. Слава Богу, у них были фляги, а солнце, по крайней мере пока, сто- яло низко. Нечего глазеть, надо идти. - Пошли,- сказала Джесси. Стиви сопротивлялась всего пару секунд, глядя на непонятный обломок размером с крышку люка, а потом позволила потащить се- бя дальше. Джесси вернулась к пикапу за саквояжем, в котором вместе с вете- ринарным инструментом лежали кошелек и водительские права. Стиви стояла, глазея на оставленные самолетами следы. - Самолеты высоко,- сказала она больше себе, чем матери,- спорим, до них сто миль... Услышав что-то, она замолчала. Музыка, подумала Стиви. Да нет, не музыка. Теперь она стихла. Девочка старательно прислушалась, но услышала только шум пара, вырывающегося из про- битого мотора. Потом звуки возникли снова, и Стиви подумала, что они ей знакомы, одна- ко точно вспомнить не могла. Музыка и не музыка. Не такая, какую слушал Рэй. Опять пропала. А вот медленно-медленно возвращается. 34 - Нам еще ого-го сколько идти,- сказала ей Джесси. Девочка рассеянно кивнула.- Ты готова? Стиви осенило: она сразу и отчетливо поняла, что это. До отъезда Дженни на парадном крыльце дома Гэлвинов висела красивая штучка, которая звучала, как множество маленьких колокольчиков, звеневших на ветру. "Ветряные куран- ты," - вспомнила девочка ответ мамы Дженни на свой вопрос, что это. Вот ка- кую музыку она слышала... но ветра не было, да и никаких ветряных курантов по- близости Стиви тоже не заметила. - Стиви? - спросила Джесси. Малышка стояла, уперевшись взглядом в пус- тое место.- В чем дело? - Мам, слышишь? - Что слышу? - Ничего, только шипит проклятый мотор. - Это,- настаивала Стиви. Звук то появлялся, то опять исчезал, но шел, кажется, с определенной стороны.- Слышишь? - Нет,- осторожно сказала Джесси. Неужели Стиви ударилась головой? О Господи, если у нее сотрясение...! Стиви сделала несколько шагов к сине-зеленой дымящейся штуке в какту- сах. Звон ветряных курантов немедленно ослаб до шепота. Не сюда, подумала она и остановилась. - Стиви? Дружок, с тобой все в порядке? - Да, мэм.- Она огляделась, пошла в другую сторону. Звук все равно был очень слабым. Нет, и не сюда. Джесси постепенно охватывал страх. - Слишком жарко, чтобы играть. Нам надо идти. Пошли скорей. Стиви пошла к матери. Резко остановилась. Сделала шаг, потом еще два. Джесси приблизилась к ней, сняла с девочки шапочку и пробежала пальцами сквозь волосы. Никакой шишки, никаких признаков синяка на лбу. Глаза Стиви блестели чуть сильнее обычного, щеки разрумянились, но Джесси подумала, что виной тому просто жара и волнение. Она надеялась на это. Никаких признаков повреждения она не видела. Стиви, не отрываясь, смотрела куда-то мимо нее. - Что такое? - спросила Джесси.- Что ты слышишь? - Музыку,- терпеливо объяснила девочка. Она догадалась, откуда доносит- ся звон, хотя и понимала, что такого быть не может.- Она поет,- сказала Сти- ви, когда ее снова омыли чистые сильные ноты, и показала пальцем: - Там. Джесси увидела, куда показывает дочка. На пикап. Развороченный мотор, капот еще поднят. Она подумала, что, конечно, свист пара и бульканье вытека- ющего из перерезанных шлангов масла можно истолковать как некую странную му- зыку, но... - Она поет,- повторила Стиви. 35 Джесси опустилась на колени, заглядывая дочке в глаза. Кровоизлияния не было, зрачки казались совершенно нормальными. Она проверила пульс. Он не- множко частил, но и только. - Ты хорошо себя чувствуешь? Это мамин докторский голос, подумала Стиви. Она кивнула. Звон ветряных курантов шел от грузовичка, она была совершенно уверена в этом. Но почему же мама ничего не слышала? Хрупкая музыка притягивала девочку; ей захотелось пройти остаток пути до грузовичка и искать, пока она не найдет, где спрятаны ветряные куранты, но мать держала Стиви за руку и тянула прочь. С каждым ша- гом музыка становилась капельку тише. - Нет! Я хочу остаться! - запротестовала Стиви. - Сейчас же перестань глупить. Нам нужно добраться к Лукасам до того, как станет по-настоящему жарко. Что ты еле тянешься, перестань! - Джесси трясло. Ее настигли события нескольких последних минут. Что бы это ни была за штука, она запросто могла разнести их на атомы. Стиви всегда была выдум- щицей, но сейчас ее фантазии были не ко времени и не к месту.- Перестань во- лочить ноги! - приказала она, и в конце концов девчурка сдалась. Еще десять шагов, и мелодичный звон ветряных курантов превратился в ше- пот. Еще пять - во вздох. Еще пять - в воспоминание. Они уходили по проселочной дороге к дому Лукасов. Стиви то и дело огля- дывалась на пикап, пока тот не превратился в пыльную точку, и только, когда он исчез из вида, девочка вспомнила, что они шли осматривать Душистого Го- рошка. 5 ОКРАИНА - День расплаты! - сказал Вэнс. Патрульная машина мчалась на восток по Кобре-роуд. Из недр живота поднялась громовая отрыжка.- Да-с, день расплаты не за горами! - Очень скоро Селесту Престон выкинут пинком под зад. Если бы шерифу пришлось высказаться на эту тему, он сообщил бы, что очень скоро мисс Высокомера будет рада устроиться в клуб "Колючая проволока" мыть плеватель- ницы. Машина ехала мимо останков рудника. В марте два пацана перелезли через ограду, спустились в кратер и нашли в какой-то штольне остатки невзорванного динамита, после чего их разнесло на мелкие кусочки. В последние недели суще- ствования рудника динамит рвался постоянно, словно работал часовой механизм гибели, и Вэнс думал, что там, внизу, есть и другие неразорвавшиеся заряды, 36 но идиота, который бы полез туда выкапывать их, пока не нашлось. К тому же, какой в этом был прок? Он потянулся к приборному щитку и поднял микрофон рации. - Эй, Дэнни! Живо сюда, слышь? В динамике затрещало, и Дэнни Чэффин ответил: - Да, сэр? - Бери трубочку и звони... угу, дай-ка посмотреть.- Вэнс отогнул козырек, вытащил засунутую за него карту округа и развернул на сиденье. На несколько секунд он позволил машине жить своим умом, и она вильнула к правой обочине, до смерти перепугав броненосца.- Звони в Римрок и на аэродром в Презайдио. Спросишь, летали у них утром какие-нибудь вертолеты, или нет. Наша правиль- ная Престон развопилась, что ей прическу разлохматили. - Десять-четыре. - Не отключайся,- добавил Вэнс.- Они спокойно могли явиться не из наше- го округа. Позвони в аэропорт Мидлэнд и Биг-Спрингс. Черт, на авиабазу Уэбб тоже позвони. Надо думать, этого хватит. - Есть, сэр. - Я сейчас мотанусь по Окраине, потом вернусь. Еще кто-нибудь звонил? - Нет, сэр. Все сидят тихо, как шлюхи в церкви. - Парень, о чем ты там думаешь, о Китовой Заднице? Лучше брось это де- ло, а то еще втрескаешься! - Вэнс захохотал. Мысль о Дэнни, поладившем со Сью "Китовой Задницей" Маллинэкс, развеселила его до упада. Китовая Задница была в два раза крупнее парнишки, работала официанткой в "Клейме" у Брэндина на Селеста-стрит, и Вэнс знал человек десять мужиков, макавших свои фитили в ее огонь. А чем Дэнни был хуже других? Дэнни не ответил. Вэнс знал, что, говоря о Китовой Заднице в таком то- не, злит парня - у Дэнни были мечтательные глаза, наивности хоть отбавляй, и он не соображал, что Китовая Задница водит его за нос. Ничего, еще узнает. - Я попозже еще брякну, Дэнни-бой,- сказал Вэнс и вернул микрофон на место. Слева приближалась Качалка, на Кобре-роуд в резком свете мерцали дома и постройки Инферно. Вэнс знал, что для неприятностей на Окраине еще рано. Но опять-таки, никогда нельзя сказать, с чего заведутся эти мексиканцы. "Мексикашки",- про- бормотал Вэнс и покачал головой. У них смуглая кожа, черные глаза и волосы, они жрут тортильи и энчиладас и тараторят на приграничном южном жаргоне - в глазах Вэнса это делало их мексиканцами, неважно, где они родились или какое замысловатое имя носили. Самые настоящие мексиканцы, и точка. Под приборной доской удобно устроился в своей щели духовой "ремингтон", а под пассажирским сиденьем лежала бейсбольная бита "Луисвилль Слаггер". "Старушка создана для того, чтобы расшибать черепа "моченым",- раздумывал 37 Вэнс.- Особенно одному хитрожопому панку, который думает, будто он здесь за- казывает музыку." Вэнс знал: рано или поздно миссис Луисвилль встретится с Риком Хурадо, и тогда - бум! - Хурадо окажется первым "моченым" в открытом космосе. Он миновал Престон-парк, выехал на Республиканскую дорогу, возле стан- ции "Тексако" Ксавье Мендосы повернул направо и по мосту через Змеиную реку направился к пыльным улочкам Окраины. Он решил подъехать на Вторую улицу к дому Хурадо, может быть, посидеть перед ним и поглядеть, не надо ли там кому вложить ума. Потому что, в конце концов, сказал себе Вэнс, работа шерифа и состоит в том, чтобы вкладывать ума. На будущий год к этому времени он уже не будет шерифом, а значит, можно с чистой совестью наказывать, сколько влезет. Вспомнив, как Селеста Престон командовала им, будто мальчишкой-чистильщиком, Вэнс скривился и надавил на акселератор. На Второй улице он остановил машину перед коричневым дощатым домом. У бровки тротуара был припаркован принадлежащий парнишке помятый черный "кама- ро" семьдесят восьмого года выпуска, а вдоль улицы стояли другие драндулеты, которые не взял бы даже Мэк Кейд. С натянутых за домами веревок свисало белье, кое-где по лысым дворам бродили куры. Земля и дома принадлежали Мек- сиканско-Американскому гражданскому комитету, и номинальная арендная плата возвращалась в городской бюджет, но Вэнс представлял здесь закон так же, как по другую сторону моста. Дома, построенные главным образом в начале пятиде- сятых, представляли собой оштукатуренные дощатые конструкции, которые, судя по их виду, все до единой нуждались в покраске и ремонте, но бюджету Окраины такую работу было не поднять. Это был район лачуг с присыпанными желтой пылью узкими улочками, где вечными памятниками бедности стояли неуклюжие громады старых автомобилей, поливалок и прочего хлама. Из тысячи с небольшим обитателей Окраины подавляющее большинство трудилось на медном руднике, а когда он закрылся, квалифицированные рабочие уехали. Прочие отчаянно держа- лись за то малое, что у них было. Две недели назад в конце Третьей улицы загорелась пара пустых домов, но добровольная пожарная дружина Инферно не дала пламени распространиться. На пепелище нашли клочки пропитанных бензином тряпок. Только в прошлые выходные Вэнс разогнал в Престон-парке побоище, в котором участвовала дюжина Отщепен- цев и Гремучих змей. Обстановка накалялась, как и прошлым летом, но на сей раз Вэнс собирался загнать джинна в бутылку до того, как граждане Инферно пострадают. Шериф наблюдал, как улицу перед машиной важно переходит рыжий бэнтам- ский петух. Он надавил на клаксон. Петух подскочил в воздух, теряя перья. 38 "Гаденыш!" - сказал Вэнс, сунув руку в нагрудный карман за пачкой "Лакки Страйк". Но не успел он вытащить сигарету, как краем глаза уловил какое-то дви- жение. Он посмотрел направо, на дом Хурадо, и увидел стоявшего в дверях пар- нишку. Они уставились друг на друга. Время шло. Потом рука Вэнса пошевелилась, словно у нее были собственные мозги, и он опять надавил на клаксон. Вопль гудка эхом разнесся по Второй улице, отчего все собаки по соседству встрепе- нулись, залившись неистовым, бешеным лаем и воем. Мальчик не шелохнулся. Он был в черных джинсах и рубашке в синюю поло- ску с короткими рукавами; одной рукой парнишка удерживал открытую дверь-шир- му. Вторая, сжатая в кулак, свисала вдоль тела. Вэнс еще раз придавил гудок, дав ему возможность стонать шесть долгих секунд. Собаки подняли сущий ад. Тремя домами дальше из дверей выглянул ка- кой-то мужчина. На крыльце другого дома появились двое ребятишек, они стояли и смотрели, пока какая-то женщина не загнала их обратно в дом. Когда шум утих, Вэнс услышал несущуюся из дома напротив испанскую ругань (здешний ма- лопонятный жаргон казался шерифу сплошной руганью). А потом мальчишка отпу- стил дверь-ширму, и та захлопнулась, а сам он спустился по просевшим сту- пенькам крыльца на тротуар. "Давай, петушок! - подумал Вэнс.- Давай, давай, только устрой что-нибудь!" Парнишка остановился прямо перед патрульной машиной. Роста в нем было около пяти футов девяти дюймов, на смуглых руках игра- ли мышцы, черные волосы Рик зачесывал назад. Глаза на темно-бронзовом лице казались черными-пречерными... только это были глаза не восемнадцатилетнего юноши, а немолодого, слишком много изведавшего человека. В них светилась хо- лодная ярость - как у дикого зверя, учуявшего охотника. Оба запястья охваты- вали черные кожаные браслеты, усаженные мелкими металлическими квадратиками, ремень тоже был сделан из проклепанной кожи. Парень пристально смотрел на шерифа Вэнса сквозь ветровое стекло, и оба не двигались. Наконец мальчик медленно обошел машину и остановился в нескольких футах от открытого окошка Вэнса. - Какие-то проблемы, дядя? - спросил он на смеси величавого выговора Мехико с грубой невнятицей, характерной для западного Техаса. - Я патрулирую,- ответил Вэнс. - Патрулируешь перед моим домом? На моей улице? Еле заметно улыбаясь, Вэнс снял темные очки. Его глубоко посаженные светло-карие глаза казались слишком маленькими для лица. - Захотелось съездить и повидаться с тобой, Рики. Пожелать доброго ут- ра. 39 - Буэнос диас. Что еще? Я собираюсь в школу. Вэнс кивнул. - Выпускаешься, а? Небось, будущее-то расписал как по нотам? - Я отлично разберусь. - Да уж. Скорей всего, кончишь уличным толкачом наркоты. Хорошо, что ты взаправду крепкий омбре, Рики. Ты, может быть, даже научишься наслаждаться житухой в тюряге. - Если я попаду туда первым,- сказал Рик,- то позабочусь, чтоб педики узнали: ты на подходе. Улыбка Вэнса полиняла. - А это что должно означать, умник? Парнишка пожал плечами, глядя в пространство вдоль Второй улицы. - Дядя, у тебя скоро будет облом. Рано или поздно легавые штата повяжут Кейда, и ты станешь следующим. Правда, он может смыться за границу, а свою парашу оставит тебе.- Рик уперся в Вэнса глазами.- Кейду второй номер ни к чему. Что, сам не допетрил, мозгов не хватило? Вэнс сидел совершенно неподвижно, с сильно колотящимся сердцем, а в дальнем уголке сознания начинали шевелиться неприятные воспоминания. Он не мог ударить Хурадо в живот - не только потому, что Хурадо был предводителем Гремучих змей, причина крылась глубже, на более инстинктивном уровне. Когда мальчишкой Вэнс жил с матерью в Эль Пасо, ему приходилось ходить из началь- ной школы через пыльный, жаркий, грязный Кортес-парк. Мать Вэнса днем рабо- тала в прачечной, их дом был всего в четырех кварталах от школы, но для него это путешествие превратилось в сплошную нервотрепку, в поход через жестокую ничейную землю. В Кортес-парке околачивались мальчишки-мексиканцы, и с ни- ми - здоровый восьмиклассник Луис, у которого были такие же черные непрони- цаемые глаза, как у Рика Хурадо. Эдди Вэнс был жирным и медлительным, а де- ти-мексиканцы бегали, как пантеры, и наступил ужасный день, когда они окру- жили его, галдя и крича, а когда он заплакал, стало только хуже. Они швырну- ли его на землю и раскидали учебники. Другие ребята-гринго смотрели на это, но были слишком напуганы, чтобы вмешаться, и тот, которого звали Луис, пота- щил с Вэнса штаны - прямо с попки, с ног сопротивляющегося мальчугана, а ос- тальные держали, пока Луис не стащил с Эдди трусы. Их напялили Вэнсу на го- лову, как надевают торбу с овсом лошади, и пока полуголый толстый мальчишка бежал домой, мексиканские ребята визжали от смеха, издевательски крича: "Бурро! Бурро! Бурро!" (Буррo, исп.- осел. Прим. пер.) С тех пор Эдди Вэнс делал по дороге домой больше мили крюку, чтобы не заходить в Кортес-парк, и мысленно тысячу раз убил того мальчишку-мексикан- ца, Луиса. И вот Луис появился опять, только теперь его звали Рик Хурадо. Теперь он стал старше, лучше говорил по английски, и, несомненно, много луч- 40 ше соображал - но, хотя приближался пятьдесят четвертый день рождения Вэнса, толстый мальчишка внутри шерифа узнал бы эти хитрые глаза где угодно. Это был Луис, он самый; он просто надел другое лицо. Истина заключалась в том, что Вэнс ни разу не встретил мексиканца, ко- торый бы так или иначе не напомнил ему мальчишек, издевавшхся над ним в Кор- тес-парке почти сорок лет назад. - Чего уставился, дядя? - бросил Рик вызов.- У меня что, вторая башка выросла? Оцепенение шерифа сломалось. На него накатила ярость. - Ах ты засранец моченый, я тебе сейчас и первую оторву! - Ни хрена.- Но паренек напрягся всем телом, готовый удрать или драть- ся. "Наплюй!" - предостерег себя Вэнс. К таким неприятностям он не был го- тов - только не здесь, не в центре Окраины. Он быстро надел очки и хрустнул пальцами. - Твои ребята таскаются после захода солнца в Инферно. Так не пойдет, Рики. - Последнее, что я слышал - тут свободная страна. - Свободная для американцев.- Хотя Вэнс знал, что Хурадо родился в Ин- ферно, в клинике на Селеста-стрит, то, что отец и мать парня были вне зако- на, тоже не было для него секретом.- Ты позволяешь своей шайке панков... - Гремучие змеи - не шайка, дядя. Это клуб. - Конечно-конечно. Ты позволяешь своему клубу панков, как стемнеет, хо- дить на тот берег. Будут неприятности. Я этого не потерплю. Я не желаю, что- бы всякие Гремучки ходили вечером через мост. Я понятно... - Дерьмо! - перебил Рик. Он сердито махнул рукой в сторону Инферно.- Как насчет Щепов, дядя? Они хозяева в этом долбаном городе, так, что ли? - Нет. Но твои ребята нарываются на драку, показываясь там, где их быть не должно. Я хочу, чтобы это прекратилось. - Прекратится,- сказал Рик.- Когда Щепы перестанут наезжать сюда, бить людям окна и размалевывать краской их машины. Они устраивают на моих улицах черт-те что, а нам нельзя даже мост перейти без того, чтоб не получить треп- ку! Как насчет пожара? Как вышло, что Локетта еще не посадили? - А так, что нет никаких доказательств, что поджег кто-то из Отщепен- цев. Мы нашли только несколько кусков жженой тряпки. - Дядя, ты знаешь, что подожгли они! - Рик с отвращением покачал голо- вой.- Куриное ты дерьмо, Вэнс! Большой начальник, а? Ну так слушай! Мои люди держат улицы под наблюдением, и, клянусь Богом, мы отрежем яйца любому Щепу, какого поймаем! Компренде? 41 Щеки Вэнса покраснели от злости. Он снова стоял на поле битвы в Кортес- парке и смотрел в лицо Луису. Желудок свело от страха, но то был страх тол- стого пацана. - Не думаю, чтобы твой тон мне нравился, парень! Об Отщепенцах я поза- бочусь сам. А ты просто держи своих панков по эту сторону моста, как стемне- ет, усек? Рик Хурадо вдруг отошел на несколько футов, нагнулся и что-то поднял. Вэнс увидел, что - рыжего петуха. Парнишка-мексиканец приблизился к машине, поднял петуха над ветровым стеклом и быстро, сильно сдавил птицу руками. Пе- тух закудахтал, забил крыльями, из-под хвоста на ветровое стекло вывалилась бело-серая капля и потекла по нему вниз. - Вот мой ответ,- вызывающе проговорил мальчик.- Куриному дерьму - ку- риное дерьмо. Не успела белая линия доползти до капота, как Вэнс уже выскочил из ма- шины. Рик сделал два широких шага назад, бросил петуха и напрягся, чтобы встретить надвигающуюся бурю. Петух, задушенно кудахтая, опрометью кинулся под прикрытие куста юкки. Вэнс, понимая, что подносит спичку к динамиту, все-таки потянулся сца- пать парнишку за ворот, но Рик отскочил слишком шустро для шерифа и легко увернулся. Вэнс схватил пустоту, и вокруг него опять завихрилось видение Лу- иса и Кортес-парка. Он яростно взревел, занося кулак, чтобы ударить своего мучителя. Но не успел он нанести удар, как где-то хлопнула дверь-ширма, и мальчи- шеский голос прокричал по-испански: "Эй, Рикардо! Помощь требуется?" За го- лосом немедленно последовал резкий щелчок, и кулак шерифа застыл в воздухе. Он взглянул на противоположную сторону улицы, где на крыльце обветшало- го дома стоял тощий парнишка-мексиканец в грубых хлопчатобумажных штанах, армейских ботинках и черной футболке. "Помочь, мужик?" - переспросил он, на сей раз по-английски, завел правую руку за спину и быстро выбросил вперед плавным, смазанным движением. Кнут, который он держал в руке, резко щелкнул и кончиком взметнул из канавы окурок сигареты. Полетели ошметки табака. Мгновение затянулось. Рик Хурадо, наблюдая за лицом Вэнса, где явствен- но боролись ярость и трусость, увидел, как Вэнс заморгал, и понял, кто побе- дил. Шериф разжал кулак. Рука повисла вдоль тела, и он всплеснул ею, как сломанным крылом. - Нет, Зарра,- откликнулся Рик, уже спокойным тоном.- Все нормально, мужик. - Я так, проверить.- Карлос "Зарра" Альхамбра намотал кнут на правую руку и уселся на ступеньки крыльца, вытянув длинные ноги. 42 Вэнс увидел еще двух мексиканских парней, идущих к нему по Второй ули- це. Поодаль, там, где в неразберихе камней и полыни улица заканчивалась ту- пиком, у края тротуара стоял и наблюдал за шерифом еще один парнишка. У него в руке был ломик. - У тебя есть, что еще сказать? - поторопил Рик. Вэнс ощутил на себе сотни глаз, глядящих из окон дрянных домишек. Он знал: тут ему не выиграть никак, вся Окраина - это огромный Кортес-парк. Вэнс тревожно взглянул на панка с кнутом, понимая, что этой проклятой штуко- виной Зарра Альхамбра способен выбить глаз ящерице. Он ткнул толстым пальцем Рику в лицо. - Я тебя предупреждаю! Чтоб после захода солнца никаких Гремучек в Ин- ферно не было, слышишь? - Э? - Рик приложил руку к уху. На другой стороне улицы расхохотался Зарра. - Заруби себе на носу! - сказал Вэнс и сел в патрульную машину.- Заруби себе на носу, умник! - крикнул он, как только дверца закрылась. Полоска на ветровом стекле приводила шерифа в ярость, и он включил дворники. Ручеек превратился в грязное пятно. До него донесся их смех, и лицо Вэнса запылало. Он дал задний ход, быстро доехал по Второй улице до Республиканской дороги, резко развернул машину и с ревом помчался через мост в Инферно. - Большой начальник! - гикнул Зарра. Он поднялся.- Надо было вмазать ему по толстому заду, а? - В другой раз.- Сердце Рика колотилось уже не так сильно; во время стычки с Вэнсом оно стучало, как сумасшедшее, но парнишка не посмел выказать и тени страха.- В следующий раз можешь отстегать его по первому классу. Мо- жешь разбить ему яйца. - Ха-ррр-рашо! Круши, мужик! - Зарра, салютуя, выбросил левый кулак кверху в приветствии Гремучих Змей. - Круши.- Рик неохотно вернул приветствие. Он увидел приближающихся Чи- ко Магельяса и Пити Гомеса, выступавших задорно и важно, как если бы под но- гами лежал не потрескавшийся бетон, а чистое золото. Они направлялись на угол, чтобы успеть на школьный автобус.- Потом,- сказал он Зарре, поднялся по ступенькам и вошел в коричневый дом. Задернутые занавески не пропускали внутрь солнечный свет. Там, где на серые обои падало солнце, они выгорели и стали бежевыми, а на стенах висели в рамках изображения Иисуса на фоне черного бархата. В доме пахло луком, тортильей и бобами. Половицы под ногами Рика страдальчески застонали. Он прошел коротким коридором к двери возле кухни и легонько постучал. Ответа не было. Он несколько секунд подождал и постучал еще раз, гораздо громче. 43 - Я не сплю, Рикардо,- ответил по-испански слабый голос немолодой жен- щины. Затаивший было дыхание Рик выпустил воздух из легких. Он знал: однажды утром он подойдет к этой двери, постучится и не получит ответа. Но не сегод- ня. Рик отворил дверь и заглянул в спаленку, где были задернуты занавески и электрический вентилятор месил тяжелый воздух. В комнате стоял запах, напо- минающий фиалки на грани гниения. На кровати под простыней лежала худенькая пожилая женщина. Седые волосы рассыпались по подушке кружевным веером, смуглое лицо сплошь покрывали глу- бокие трещинки и морщинки. - Я ухожу в школу, Палома,- теперь Рик говорил нежно и внятно, совсем не так, как только что на улице.- Тебе что-нибудь принести? - Нет, грасиас.- Старуха медленно села и сухощавой рукой попыталась по- править себе подушку, но Рик был тут как тут и помог.- Ты сегодня работа- ешь? - спросила она. - Си. Буду дома около шести.- Три дня в неделю Рик после школы работал в магазине скобяных товаров и, позволь ему мистер Латтрелл, работал бы доль- ше. Но получить работу было трудно, да и за бабушкой требовался присмотр. Каждый день кто-нибудь из добровольного церковного комитета приносил ей ленч; соседка, миссис Рамирес, время от времени забегала взглянуть, как она, да и отец Ла-Прадо тоже часто заходил, но Рик не любил надолго оставлять ба- бушку одну. В школе он терзался страхом, что Палома может упасть, сломать бедро или спину и лежать, страдая, в этом жутком доме, пока он не придет до- мой. Но без денег, которые он получал в магазине, обойтись было нельзя, как ни крути. - Что за шум я слышала? - спросила Палома.- Какая-то машина гудела. И разбудила меня. - Ничего. Просто кто-то проезжал мимо. - Я слышала, кричали. На этой улице слишком шумно. Слишком беспокойно. Когда-нибудь мы будем жить на тихой улице, правда? - Правда,- ответил он и погладил тонкие седые волосы бабушки той же ру- кой, что взлетала вверх в салюте. Она потянулась вверх, схватив Рика за руку. - Будь сегодня хорошим мальчиком, Рикардо. Учись хорошо, си? - Постараюсь.- Он заглянул бабушке в лицо. Бельма на глазах были блед- но-серыми, и Палома почти ничего не видела. Ей был семьдесят один год, она перенесла два микроинсульта и до сих пор сохранила большую часть зубов. Па- ломой - голубкой - ее прозвали за то, что она рано поседела. Настоящее имя, имя мексиканской крестьянки, было практически непроизносимо даже для внука.- Я хочу, чтобы ты сегодня была осторожна,- сказал он.- Поднять занавески? 44 Она покачала головой. - Слишком светло. Но после операции мне будет хорошо. Тогда я все буду видеть - даже лучше, чем ты! - Ты и так видишь все лучше меня,- Рик нагнулся и поцеловал ее в лоб. И опять почувствовал запах умирающих фиалок. Ее пальцы наткнулись на один из кожаных браслетов. - Опять эти штуки? Почему ты их носишь? - Просто так. Мода такая, вот и все.- Он отнял руку. - Мода. Си.- Палома слабо улыбнулась.- А кто завел такую моду, Рикардо? Может, кто-то, кого ты не знаешь и кто тебе совсем не понравился бы.- Она постукала себя по голове.- Вот чем пользуйся. Живи по своей моде, не по чу- жой. - Легко сказать. - Я знаю. Но только так можно стать мужчиной, а не чужим эхом.- Палома повернула голову к окну. По краю занавесок просачивался резкий свет, от ко- торого заболела голова.- Твоя мать... Она стала модницей,- тихо сказала Пало- ма. Этим она застала Рика врасплох - о матери Палома не упоминала давным- давно. Он ждал, но старуха больше ничего не сказала. - Почти восемь. Я лучше пойду. - Да. Лучше иди. Ты же не хочешь опоздать, мистер Старшеклассник. - Приду в шесть,- сказал Рик и пошел к двери, но прежде, чем выйти из комнаты, быстро оглянулся на хрупкий силуэт в кровати и сказал, как делал каждое утро перед уходом в школу: - Я тебя люблю. И она ответила, как отвечала всякий раз: - А я тебя - в два раза сильнее. Рик закрыл за собой дверь спальни. Возвращаясь коридором, он сообразил, что слов бабушки "в два раза сильнее" хватало ему, когда он был ребенком; но за стенами этого дома, в мире, где солнце стучит кузнечным молотом, а словом "пощада" пользуются только трусы, удвоенная любовь умирающей старухи его не защитит. С каждым шагом, который делал Рик, его лицо неуловимо менялось. Глаза утратили мягкость и заблестели жестко и холодно. Сжатый рот превратился в резкую, неумолимую черту. Не доходя до двери Рик остановился, сдернул с вби- того в стену крючка белую мягкую фетровую шляпу с лентой из змеиной кожи и надел ее перед потемневшим зеркалом набекрень, под подобающим дерзкому чело- веку углом. Потом рука Рика скользнула в карман джинсов и нащупала там се- ребряный выкидной нож. На сделанной из зеленой яшмы ручке был вырезан Иисус, 45 и Рик вспомнил день, когда выхватил этот нож - Клык Иисуса - из ящика, где лежала, свернувшись, гремучая змея. Теперь глаза Рика смотрели недобро, с обещанием трепки. Можно было от- правляться. Стоит ему ступить за порог, и пекущийся о своей Паломе Рик Хурадо будет забыт; появится Рик Хурадо - президент "Гремучих Змей". Бабушка никогда не видела этого его лица, и иногда он бывал благодарен, что у нее катаракта, но если ему хотелось выжить в войне с Локеттом и Отщепенцами, иначе быть не могло. Он не смел допустить, чтобы маска свалилась, но временами забывал, где - маска, а где - он сам. Глубоко втянув воздух, Рик вышел из дома. Зарра, поджидавший у машины, кинул ему только что скатанную сигарету с травкой. Рик поймал ее и припрятал на потом. Ходить под кайфом (или, по крайней мере, притворяться) - другого способа прожить день не было. Рик втиснулся за руль. Зарра устроился рядом. Поворот ключа - и мотор "камаро" взревел. Хурадо надел темные очки в черной оправе и, завершив свое превращение, тронулся в путь. 6 ЧЕРНАЯ СФЕРА В десятом часу возле разбитой машины Джесси Хэммонд затормозил коричне- вый грузовик-пикап. Из него вылезла Джесси, за ней - Бесс Лукас, жилистая седая женщина пятидесяти восьми лет. С привлекательного треугольного лица смотрели ярко-голубые глаза. На ней были джинсы, бледно-зеленая блузка и со- ломенная ковбойская шляпа. Заглянув в искромсанный мотор, Бесс скривилась. - Господи! - сказала она.- Все в клочья! - Мотор уже остыл и затих. По- зади грузовичка испарялась лужа бензина.- Кой черт его так разворотил? - Не знаю. Я же сказала, мимо нас что-то пролетело, от него оторвался кусок и угодил в капот. Кусок был вроде вон тех.- Джесси направилась к сине- зеленым обломкам, которые уже перестали дымиться. Но в воздухе все равно де- ржалась резкая вонь расплавленной пластмассы. Бесс с Тайлером тоже слышали шум, а мебель в их доме исполнила короткий танец, но когда они вышли наружу, то увидели только висящую в воздухе тучу пыли. Никаких признаков вертолетов или чего-нибудь, похожего на то, что опи- сала Джесси, не было. Цокая языком, Бесс покачала над мотором головой - в двигателе была дыра размером с детский кулак - и вслед за Джесси отошла от пикапа. - Говоришь, эта штука просто пронеслась мимо без предупреждения? И куда она подевалась? 46 - Туда,- Джесси показала на юго-запад. Хотя обзор им загораживал кряж, Джесси заметила в небе несколько новых следов, оставленных реактивными само- летами. Она потянулась к зарывшемуся в песок, покрытому странными значками обломку. Он все еще излучал тепло, да такое, что щекам Джесси стало горячо. - По-каковски же тут написано? - спросила Бесс.- По-гречески? - Не думаю.- Джесси стала на колени, подобравшись к непонятной штуке так близко, как смела. Там, где объект зарылся в землю, песок спекся в стек- ляшки, а вокруг лежали куски обуглившегося кактуса. - Ну и видок, скажу я вам! - Бесии тоже увидела стекло.- Крепко, должно быть, припекло-то, а? Джесси кивнула и встала. - Черт знает что - занимаешься своим делом, и вдруг средь бела дня - нате, тебе разбивают машину.- Бесс оглядела безлюдную степь.- Может, тут становится слишком много народу, а? Джесси едва ли слышала ее. Она не сводила глаз с сине-зеленой штуки. Та, вне всяких сомнений, не была частью ни метеорита, ни какого-либо из тех средств воздушного сообщения, какие ей приходилось видеть. Может быть, обло- мок спутника? Но обозначения были, несомненно, не английскими, да и не рус- скими. У каких еще стран есть спутники на орбите? Джесси вспомнила, что ка- кой-то космический драндулет несколько лет назад упал над Северной Канадой, а не так давно - на окраине Австралии. И как после заявления НАСА о том, что падает вышедший из строя спутник, народ с шутками и прибаутками - как бы, дескать, не огрести обломком по башке,- взял моду носить твердые шляпы, что- бы отбить несколько тонн металла. Но, если находящийся перед ней материал был металлом, такого престран- ного металла Джесси еще не видела. - Вон они,- сказала Бесс. Джесси подняла глаза и увидела приближающуюся лошадь с двумя седоками. За спиной Тайлера, который пустил Душистого Горошка легким галопом, сидела Стиви. Джесси вернулась к грузовику, наклонилась и заглянула в отверстие, про- пахавшее двигатель насквозь. Что именно пробило мотор, в замасленной нераз- берихе мятого металла и проводов было не разобрать. Прошло ли оно насквозь, или же застряло где-то внутри? Она представила, какое лицо будет у Тома, когда она скажет, что падающий космический корабль перерезал им дорогу и размозжил к чертовой матери... Джесси остановилась. Космический корабль. Вот что за слово крутилось у нее в голове. Космический корабль. Но спутник ведь тоже космический корабль, разве не так? Однако одурачить себя ей не удалось; она-то знала, что имеет в виду. Космический корабль - например, из далекого космоса. Из далекого-дале- кого космоса. 47 "О Господи! - подумала она и чуть не расхохоталась.- Надо сходить за шапочкой, пока мозги не сварились!" Но взгляд Джесси снова метнулся к сине- зеленой штуке в песке и к другим кускам, лежавшим неподалеку. "Прекрати! - велела она себе.- Господи, если тут нет ничего, знакомого тебе, это вовсе не значит, что оно из космоса! Надо было меньше до ночи смотреть через блюдце фантастику!" Тайлер со Стиви, ехавшие верхом на большом золотистом паломино, были уже совсем рядом. Тайлер, мужчина на седьмом десятке - крупная кость, про- дубленное морщинистое лицо, заткнутая под потрепанное армейское кепи седая грива - спешился и легко снял Стиви со спины Душистого Горошка. Он подошел к грузовику посмотреть, и тут же резко присвистнул. - Мотор можешь выкинуть,- сказал он.- Боюсь, эту дыру не залатает даже Мендоса. До того, как выехать из дома, они позвонили на станцию "Тексако" Ксавье Мендосе, и тот пообещал через полчаса поехать и отбуксировать грузовик к се- бе. - Тут везде лежат какие-то обломки,- сказала Бесс. Она повела рукой вокруг.- Видел ты когда-нибудь такое? - М-м, ни разу.- Тайлер, уйдя от дел из Техасской энергокомпании, впол- не успешно писал повести-вестерны про зверолова по имени Барт Джастис. Бесс довольствовалась тем, что проводила время за зарисовками пустынных цветов и растений, и оба возились с Душистым Горошком, как со щенком-переростком. - И я тоже,- призналась Джесси. Она увидела, что Стиви подходит побли- же. Глаза девчушки опять стали большими и завороженными, хотя у Лукасов Джесси тщательно осмотрела дочку и не нашла никаких повреждений.- Стиви? - тихо сказала она. Девочку притягивал перезвон ветряных курантов. Чудесная музыка успокаи- вала. Следовало выяснить, откуда она раздается. Стиви хотела пройти мимо ма- тери, но Джесси ухватила дочку за плечо раньше, чем та успела дойти до гру- зовика. - Не влезь в масло,- тревожно сказала Джесси.- Погубишь одежду. Тайлер был в рабочих брюках и не боялся испачкаться. Его разбирало лю- бопытство, что же проделало в капоте и моторе пикапа дыру такого размера, поэтому он засунул руку в месиво и начал ощупывать. - Осторожно, Тай, не порежься! - предостерегла Бесс, но муж только крякнул и продолжал свое дело.- Док, есть фонарик? - спросил он. - Да. Минуточку.- В ветеринарной сумке Джесси лежал маленький фонарик.- Не мешай мистеру Лукасу,- велела она Стиви, которая безучастно кивнула. Джесси извлекла сумку из грузовичка, отыскала фонарик и подала Тайлеру. Щел- кнув выключателем, он направил луч в отверстие. 48 - Батюшки, что за неразбериха! - сказал он.- Что бы это ни было, оно прошло прямо сквозь мотор. Все клапана сорвало. - А не видно, что бы это могло быть? Тайлер поводил фонариком. - М-м. Оно должно было быть твердым, как пушечное ядро, и лететь, слов- но его черти гнали! - Он взглянул на Стиви.- Ах ты. Пардон за выражение, ла- пушка.- Он снова сосредоточился на снопе света.- По-моему, оно рассыпалось где-то там на мелкие кусочки. Док, тебе крупно повезло, что эта штука не протаранила бензобак. - Я знаю. Тайлер распрямился и выключил фонарь. - Машину-то застраховала? Небось, у Хитрюги? - Правильно.- Хитрюге Кричу принадлежала компания "Гордость Техаса", занимавшаяся страхованием автомобилей и жизни горожан. Ее офис располагался на втором этаже городского банка.- Правда, я не знаю, как толком описать ему, что произошло. По-моему, ничего такого моя страховка не предусматрива- ет. - Хитрюга найдет выход. Старый хрыч и камень может разжалобить до слез. - Мам, оно еще там,- тихонько сказала Стиви.- Я слышу, как оно поет. Тайлер с Бесс посмотрели на девочку, потом переглянулись. - Думаю, Стиви немножечко взбудоражена,- объяснила Джесси.- Ничего страшного, киска. Мы поедем домой, как только мистер Мендоса... - Оно еще тут,- повторила девочка, на этот раз решительно.- Разве ты не слышишь? - Нет,- ответила Джесси.- И ты не слышишь. Ну-ка прекрати притворяться, сию же минуту. Стиви не ответила - она просто не сводила глаз с грузовичка, пытаясь сообразить, откуда именно доносится музыка. - Стиви? - сказала Бесс.- Поди-ка сюда, давай дадим Душистому Горошку сахару, идет? - Она полезла в карман, вытащила несколько кусочков сахара, и паломино шагнул к ней в ожидании лакомства.- Сладкому - сладкое,- сказала Бесс, скармливая коню парочку кубиков.- Ну, Стиви! Дай-ка ему кусочек, лад- но? В обычной обстановке Стиви мигом ухватилась бы за возможность покормить Душистого Горошка сахаром - но она покачала головой, не желая отрываться от мелодичного перезвона ветряных курантов. Джесси не успела остановить дочку, и та сделала еще один шаг к грузовику. - Глянь-кась,- сказал Тайлер. Он нагнулся к спущенной правой передней шине. В крыле над колесом вздулся металлический волдырь. Тайлер опять вклю- 49 чил фонарик и посветил снизу вверх за колесо.- Там что-то застряло. Похоже, оно приварилось к железу. - Что это? - спросила Джесси. Потом: - Стиви! Не подходи слишком близ- ко! - Не очень большое. Есть молоток? - Когда Джесси покачала головой, Тай- лер стукнул по волдырю кулаком, но штуковина не отвалилась. Он полез под крыло, и Бесс сказала: "Осторожнее, Тай!" - Эта штука вся скользкая от масла. И крепко же она засела, скажу я вам.- Тайлер ухватился за непонятный предмет и дернул, но руки сорвались. Он вытер ладонь о штаны и попробовал еще раз. - Этот кусок масла никогда не вылезет! - раздраженно сказала Бесс, но подошла поближе, посмотреть. Мышцы на плечах Тайлера напряглись от усилий. Он продолжал тянуть. - Вроде пошло,- сказал он.- Держитесь, сейчас я поднапру.- Он покрепче ухватил непонятный предмет и снова рванул изо всех сил. Предмет сопротивлялся еще несколько секунд - а потом выскочил из своего гнезда в крыле и решительно лег Тайлеру в ладонь, оказавшись идеально круг- лым. Словно Тайлер извлек на свет божий жемчужину, уютно устроившуюся в ра- ковине устрицы. - Вот.- Лукас поднялся. Рука была по плечо черной от смазки.- По-мое- му, оно и набедокурило, док. Это в самом деле было пушечное ядро, только размером с кулачок Стиви и с виду гладкое, без маркировки. - И покрышку, небось, тоже оно пробило,- сказал Тайлер. Он нахмурился.- Провалиться мне на этом месте, большей чертовщины я не видел! - На этот раз он не потрудился добавить "пардон за выражение".- Подходящие габариты, чтоб проделать такую дыру, только... - Только что? - спросила Джесси. Он подкинул шар на ладони. - Оно почти ничего не весит. Как мыльный пузырь, ей-богу.- Он принялся обтирать масло и грязь с поверхности шара о штаны, но под чернотой опять оказалась чернота.- Хочешь посмотреть? - Он протянул шар Джесси. Она замялась. Это был всего лишь маленький черный шар, но Джесси вдруг почувствовала, что он ей абсолютно ни к чему. Ей захотелось уговорить Тайле- ра засунуть шар обратно или просто забросить как можно дальше и забыть о нем. - Возьми его, мама,- сказала Стиви. Она улыбалась.- Это он поет. Джесси почувствовала, что у нее начинает медленно кружиться голова, как перед обмороком. Немилосердно пекущее солнце медленно, но верно добиралось до нее. Но Джесси протянула руку, и Тайлер положил черный шар ей на ладонь. 50 Сфера оказалась такой холодной, словно ее только что вынули из холо- дильника. Пальцы Джесси пронизал потрясающий холод. Но по-настоящему изумлял вес шара. Около трех унций, решила она. Стекло? Пластик? Она сказала: - Быть не может! Этот шар не мог пробить грузовик! Он слишком хрупкий! - Вот и я говорю,- согласился Тайлер.- Только можешь не сомневаться: он достаточно крепкий, чтобы набить на железе шишку и не разлететься на кусоч- ки. Джесси попыталась сдавить предмет, но он не поддавался. "Тверже, чем кажется,- подумала она.- Черт знает, насколько тверже. Похож на идеальную сферу, выточенную автоматом, который не оставил никаких следов. А почему он такой холодный? Влетел в разгоретый мотор, теперь попал на прямое солнце, и все равно холодный." - Эта штука похожа на большое яйцо канюка,- заметила Бесс.- Я бы за не- го не дала и пары центов. Джесси взглянула на Стиви. Девочка не сводила глаз со сферы, и Джесси пришлось задать вопрос: - Ты еще слышишь, как она поет? Та кивнула, сделала шаг вперед и протянула вверх обе руки. - Мам, можно, я подержу? Тайлер и Бесс смотрели на них. Джесси помедлила, вертя шар в руках. На нем нигде не было никаких отметин - ни трещинки, ни даже неровности. Она поднесла его к свету, пытаясь заглянуть внутрь, но предмет был совершенно непрозрачным. "Должно быть, когда эта штука в нас попала, она летела чертов- ски быстро,- подумала Джесси...- но из чего она? И что она такое?" - Мам, ну пожалуйста! - Стиви нетерпеливо подпрыгивала на месте. Предмет казался не особенно угрожающим. Да, он оставался странно холод- ным, но руке не было неприятно. - Не урони,- предостерегла Джесси.- Будь очень-очень осторожна. Ладно? - Да, мэм. Джесси неохотно отдала дочке сферу. Стиви приняла ее в ладони. Теперь она не только слышала музыку ветряных курантов, но и чувствовала ее; мелодия вздыхала в самой девочке, словно косточки Стиви превратились в некий музы- кальный инструмент - звук прекрасный, но и немного печальный. Как песенка об утраченном. Эта музыка заставила Стиви понять, каково папе, словно сердце девочки превратилось в слезу, и все, что она знала и любила, скоро должно было исчезнуть, остаться далеко-далеко позади; так далеко, что не разгля- дишь, даже если заберешься на вершину самой высокой горы в мире. Печаль про- никла глубоко, но красота мелодии зачаровала Стиви. Лицо малышки стало та- ким, будто она совсем уже собралась расплакаться и вдруг чему-то удивилась. Джесси заметила это. 51 - Что такое? Стиви тряхнула головой. Говорить не хотелось, хотелось только слушать. Звуки музыки взмывали по ее косточкам и разноцветными искорками рассыпались в голове. Таких красок Стиви еще никогда не видела. И вдруг музыка смолкла. Раз - и все. - Вон Мендоса едет,- Тайлер махнул в сторону подъезжавшей по Кобре-роуд ярко-синей машины техпомощи. Стиви встряхнула сферу. Музыка не возвращалась. - Дай-ка сюда, киска. Я позабочусь о ней.- Джесси протянула руку, но Стиви попятилась.- Стиви! Дай сюда, ну! - Девчушка повернулась и, не выпу- ская черную сферу из рук, отбежала примерно на тридцать футов. Подавив злость, Джесси решила разобраться с дочкой дома. Сейчас хлопот хватало и без этого. Ксавье Мендоса, дюжий седой мужчина с пышными белыми усами, съехал с Кобре-роуд и поставил машину техпомощи так, чтобы подцепить пикап Джесси. Он вылез из кабины, чтобы посмотреть на повреждения, и его первой реакцией бы- ло: "Aй! Кaрaмбa!" Стиви отошла еще немного, продолжая встряхивать черный шар в попытках разбудить музыку. Ей пришло в голову, что шар, может быть, сломался и, если тряхнуть его достаточно сильно, ветряные куранты внутри снова заработают. Она еще раз встряхнула сферу и подумала, что слышит слабый плеск, как если бы шар был заполнен водой. А еще он казался не таким холодным, как минуту назад. Может быть, начал нагреваться, а может, дело было в солнце. Стиви покатала шар в ладошках. "Проснись, проснись!" - твердила она. Вдруг девочку как ударило - она поняла, что шар изменился. На нем явст- венно отпечатались электрически-синие контуры ее пальцев и ладошек. Она при- жала к черному шару указательный палец. Отпечаток некоторое время держался, потом начал медленно исчезать, словно его утягивало вглубь сферы. Стиви ног- тем нарисовала на шаре улыбающуюся рожицу; ошеломляюще синяя - в сто раз си- нее неба - рожица тоже осталась на поверхности. Стиви нарисовала сердечко, потом домик с четырьмя человечками из палочек. Все картинки, продержавшись пять или шесть секунд, таяли. Она оторвалась от рисования и начала звать ма- му, чтобы та посмотрела. Но не успела Стиви и рта раскрыть, как за спиной что-то взревело, пере- пугав ее до полусмерти, и девочку поглотил крутящийся пылевой смерч. Над машиной техпомощи и грузовиком Джесси кружил серо-зеленый вертолет. Примчавшись ниоткуда (разве что из-за того самого гребня на юго-западе, по- няла Джесси), он теперь описывал над ними медленные, ровные круги. Душистый Горошек заржал, встал на дыбы, и Бесс схватила поводья, чтобы угомонить его. Вокруг крутилась пыль. Мендоса ругался по-испански на чем свет стоит. 52 Сделав еще несколько кругов, вертолет снова повернул на юго-запад, на- брал скорость и с жужжанием унесся. - Идиот проклятый! - прокричал Тайлер Лукас.- Вот я тебе! Джесси увидела, что дочка стоит на дороге. Стиви подошла к ней и пока- зала сферу. Личико девчушки толстым слоем покрывала пыль. - Он опять весь почернел,- сказала Стиви.- Знаешь что? - Она говорила тихо, словно делилась секретом.- По-моему, он собирался проснуться... но, по- моему, напугался. "Чем был бы мир без детского воображения?" - подумала Джесси. Она со- бралась было потребовать сферу обратно, но не придумала, чем Стиви может по- вредить то, что она держит шар. Все равно, как только они попадут в город, то сразу же передадут его шерифу Вэнсу. "Не урони!" - повторила она и отвер- нулась, чтобы посмотреть, как работает Мендоса. - Да, мэм.- Стиви отошла на несколько шагов, продолжая потряхивать чер- ный шар, но ни мелодичный перезвон ветряных курантов, ни сверкающий синий свет не возвращались.- Не умирай! - велела она шару, но ответа не получила. Шар оставался сплошь черным. Девочка видела в глянцевитой поверхности свое отражение. Где-то в глубине, в центре черноты, что-то словно бы шевельнулось - ос- торожно, медленно; древнее существо, созерцающее солнечный свет, который проник к нему сквозь мрак. Потом оно опять замерло, погрузившись в размышле- ния и набирая силы. Мендоса прицепил грузовичок к техпомощи. Джесси поблагодарила Тайлера и Бесс за помощь, они со Стиви вместе с Мендосой забрались в техничку и поеха- ли в Инферно. Черная сфера была по-прежнему крепко зажата между ладошек Сти- ви. Юго-западнее, почти не видный, следом за ними летел один-единственный вертолет. 7 ОТРАВА В ДЕЙСТВИИ Знаменуя смену уроков, заверещал звонок, и через секунду тихие коридоры Средней школы Престона захлестнула суматоха. Главный кондиционер все еще был сломан, туалеты воняли сигаретным дымом и марихуаной, но шум, крики и хохот подчеркивали радостную беззаботность. Однако многие смеялись неискренне. Все ученики знали, что для Средней школы Престона это последний год. Как бы жарко и противно ни было в Инферно, все равно он оставался их домом, а покидать дом всегда тяжело. 53 Они были ходячей историей борьбы своих предков, их черты зеркально по- вторяли черты рас и племен, пришедших с юга, из Мексики, и с севера, из са- мого сердца страны, чтобы в поте лица выстроить себе дом в Техасской пусты- не: вот гладкие черные волосы и острые скулы навахо; тут - высокий лоб и черный непроницаемый взгляд апача; орлиный нос и скульптурный профиль конки- стадора, а рядом - светлые, каштановые или рыжие волосы приграничных жителей и пионеров, жилистое сложение объездчиков мустангов и широкий уверенный шаг переселенцев с востока, явившихся в Техас в поисках счастья задолго до того, как в миссии под названием Аламо прозвучал первый выстрел. Все это было здесь - в лицах и костях, в походке, словечках, манере го- ворить переходящих из класса в класс учеников. По коридорам двигались столе- тия выяснения отношений, угона скота и кабацких драк. Но если бы предкам этих ребят, даже одетым в оленьи шкуры истребителям индейцев и снимавшим с них скальпы храбрецам в военной раскраске, представилась возможность посмот- реть, что за мода воцарилась нынче в Краю Благословенной Охоты, они перевер- нулись бы в гробах. У некоторых парней волосы были сбриты по-армейски, под ноль, у некоторых - закручены в длинные иглы и выкрашены в возмутительные цвета; кое-кто носил короткую стрижку со свисающими на спину длинными хво- стами волос. Многие девчонки выщипывали волосы так же безжалостно, как маль- чишки, и красили их даже более броско и крикливо. Одни носили гладкие стриж- ки "принцесса Ди", а другие щеголяли откинутыми назад, уложенными на гель и украшенными перьями гривами - неосознанная дань индейскому происхождению. В одежде царила сборная солянка: спортивные костюмы, армейские пятни- стые комбинезоны, матрасно-полосатые рубахи, отделанные бахромой из оленьей кожи, футболки, превозносящие рок-группы вроде "Хутеров", "Бисти Бойз" и "Мертвого Кеннеди", майки для серфинга в узорчатую полоску ядовитых цветов, от которых рябило в глазах, пятнистые, собственноручно вываренные в краске штаны защитного цвета, линялые и заплатанные джинсы, усаженные булавками штаны с полосками флюоресцентной краски, походные башмаки, раскрашенные от руки кроссовки, дешевые тапочки, гладиаторские сандалии и незамысловатые шлепанцы, выкроенные из старых покрышек. В начале года форма еще соблюда- лась, но как только стало ясно, что отсрочки Средней школе Престона не ви- дать, директор - низенький латиноамериканец Хулиус Ривера, прозванный школь- никами "Маленьким Цезарем",- постепенно пустил дело на самотек. Школьников округа Презайдио станут возить на автобусах за тридцать миль отсюда, в Мар- фу, а сам Маленький Цезарь в сентябре будет преподавать геометрию в Хаусто- не, второкурсникам Средней школы Нортбрук. Часы отсчитывали секунды, и юные потомки первопоселенцев, ранчеро и ин- дейских вождей потянулись к кабинетам, в которых должен был проходить их следующий урок. 54 В секции "Б" Рэй Хэммонд рылся в своем шкафчике, отыскивая учебник анг- лийского. Размышляя о том, что нужно идти в конец секции "С" на следующий урок, парнишка не видел, что надвигалось на него из-за спины. Когда он вытащил книгу из шкафчика, нога десятого размера в стоптанном армейском ботинке неожиданно выбила учебник у него из рук. Книга раскрылась (в воздух полетели тетрадки, закладки и непристойные рисуночки) и шмякнулась о стену, чуть не задев двух девчонок у фонтанчика с питьевой водой. Рэй поднял глаза, казавшиеся за стеклами очков большими и испуганными, и увидел, что судьба, наконец, его настигла. Его взяли за грудки и приподня- ли так, что он встал на носки кроссовок. - Эй, раздолбай,- невнятно проворчал чей-то голос с сильным акцентом,- чего стал на дороге? - Парень, который сказал это, был примерно на шестьде- сят фунтов тяжелее своего пленника и на четыре с лишним дюйма выше. Звали этого юнца Пако Ле-Гранде, у него были плохие зубы и угреватая, ухмыляющая- ся, хитрая физиономия. По толстой руке ползла вытатуированная гремучая змея. Налитые кровью глаза Пако плавали, и Рэй понял, что парень утром курил в ту- алете травку и хватил лишку. Обычно свои визиты к шкафчику Рэй подгонял по времени так, чтобы разминуться с Пако, чей шкафчик находился справа от шкаф- чика Рэя, но чему быть, того не миновать. Пако нагрузился, словил кайф и был готов проучить кого угодно. - Эй, Рентген! - За Пако стоял еще один мальчишка-латиноамериканец по имени Рубен Эрмоса. Он был ниже Пако и далеко не таким тяжелым, но и у него горели глаза.- Эй, не наложи в штаны, aмигo! Рэй услышал, как рвется его узорчатая полосатая рубаха. Он висел, едва касаясь пола кончиками пальцев, сердце в тощей груди бешено колотилось, но лицо выражало космический холод. Остальные двинулись обратно, убираясь по- дальше от опасности, и в поле зрения не было ни одного Отщепенца. Пако сжал пальцы в чудовищный, испещренный шрамами кулак. - Ты же не хочешь нарушить правила, Пако,- сказал Рэй как можно спокой- нее.- Никаких неприятностей в школе, мужик. - Имел я твои правила! И школу! И тебя, четырехглазый кусок... Бац! - сбоку в голову Пако врезался учебник домоводства в голубой об- ложке, с которой улыбалась семья из мультфильма. От удара он покачнулся, хватка ослабла, Рэй вывернулся на свободу и на карачках отбежал по зеленому линолеуму к фонтанчику. - Ты, хрен моченый, молчал бы, кто кого имел. У тебя и яиц-то нет,- сказал прокуренный девчоночий голос.- А то начнешь думать о том, чего тебе никак не сделать. Рэй узнал этот голос. Между ним и двумя Гремучками встала Отрава. Эта старшеклассница немного не дотягивала до шести футов; светлые волосы она от- 55 кидывала назад в прическе "могаук", а виски брила наголо. Ходила Нэнси Слэт- тери в тесно облегающих, обтягивавших зад и длинные сильные ноги штанах цве- та хаки, а размах атлетических плеч девушки подчеркивала ярко-розовая хлоп- ковая рубаха. Она была гибкой и быстрой, в прошлом году бегала за Среднюю школу Престона кросс и вместо браслетов носила на каждом запястье по наруч- нику. Вокруг лодыжек над бутсами седьмого размера, которые она сперла из ма- газина в Форт Стоктоне, поблескивало не то по три, не то по четыре дешевых золотых цепочки. Рэй слыхал, что свое прозвище Отрава получила при вступле- нии в "Отщепенцы" - на посвящении она одним махом проглотила содержимое чаш- ки, в которую пацаны сплевывали жеваный табак. И улыбнулась сквозь коричне- вые зубы. - Вставай, Рентген,- велела Отрава.- Эти педики не будут к тебе приста- вать. - Думай, что несешь, сука! - взревел Пако.- Ща как дам, обоссышься! Рэй поднялся и начал собирать тетрадки. Внезапно он с ужасом увидел, что листок, на котором он небрежно изобразил огромный член, атакующий такое же громадное влагалище, проскользнул под правую сандалию светловолосой тел- ки-младшеклассницы по имени Мелани Полин. - Для тебя, козел, я нассу целый стакан,- отозвалась Отрава, и несколь- ко зрителей рассмеялись. Чтобы считаться красивой, Нэнси не хватало совсем немного: подбородок был чуть острее, чем надо, два передних зуба щербатые, а нос она сломала, упав на соревнованиях по легкой атлетике. Из-под обесцве- ченнх перекисью бровей сердито смотрели темно-зеленые глаза. Но Рэй считал Отраву, которая сидела в классе неподалеку от него, отвальной телкой. - Ладно, мужик! - поторопил Рубен.- Надо валить в класс! Брось! - Ага, козлик Пако, лучше беги, пока тебя не отшлепали.- Отрава увиде- ла, как глаза Пако полыхнули красным, и поняла, что зашла слишком далеко, но ей было насрать; она расцветала от запаха опасности так же, как другие дев- чонки обмирали от "Джорджо".- Давай,- поманила она Пако. Ногти были покрыты черным лаком.- Давай, получи свое, козлик Пако. Лицо Пако потемнело, как грозовая туча. Сжав кулаки, он двинулся к От- раве. Рубен завопил: - Мужик, не надо! - но было слишком поздно. "Драка! Драка!" - крикнул кто-то, Мелани Полин попятилась, и Рэй схва- тил свой преступный рисунок, освобождая Отраве место - он уже видел, что она сделала с мексиканской девчонкой в жестокой драке после уроков, и не сомне- вался в том, что она сделает сейчас. Отрава ждала. Пако был уже почти рядом. Отрава еле заметно улыбнулась. Пако сделал еще один шаг. 56 Бутса Отравы взвилась вверх. В этот злобный пинок девчонка вложила все свои сто шестнадцать фунтов веса. Бутса угодила точнехонько в ширинку Пако, и потом никто уже не мог вспомнить, что прозвучало громче: стук попавшего в цель ботинка, или сдавленный крик Пако, который сложился пополам, схватив- шись за больное место. Отрава не спеша ухватила его за волосы, с хрустом вмазала коленом по носу, а потом приложила парня лицом к ближайшей запертой двери. Брызнула кровь, и колени Пако подломились, как сырой картон. Пинком по ногам Отрава помогла ему свалиться на пол. Пако лежал, рас- простершись, нос превратился в лиловую шишку. Все это было сделано примерно за пять секунд. Рубен уже пятился от Отравы, умоляюще подняв руки. - Что здесь происходит? Наблюдатели кинулись врассыпную, как куры от грузовика. На Отраву на- двинулась миссис Джеппардо, седая историчка с глазами навыкате. - Боже мой! - При виде побоища она резко отпрянула. Пако зашевелился, обалдело пытаясь сесть.- Кто это сделал? Сию же минуту отвечайте! Отрава огляделась, заражая каждого недугом слепоглухонемоты - обычной для Средней школы Престона болезнью. - Вы видели это, молодой человек? - потребовала миссис Джеппардо ответа от Рэя, который немедленно снял очки и принялся протирать их рубашкой.- Мис- тер Эрмоса! - визгливо крикнула она, но тот бегом кинулся прочь. Отрава зна- ла, что к концу четвертого урока все Гремучки в школе услышат о происшест- вии, и им это не понравится. "Крутое дерьмо," - подумала она и подождала, чтобы миссис Джеппардо отыскала ее выпученными глазами. - Мисс Слэттери.- Учительница выговорила фамилию так, словно это было что-то заразное.- Думаю, зачинщица вы, барышня! Я читаю вас, как книгу! - Да ну? - спросила Отрава, сама невинность.- Тогда прочтите вот это.- И, повернувшись, нагнулась, демонстрируя миссис Джеппардо, что ее тесные брюки разошлись по заднему шву... а нижнее белье, как вместе со всеми увидел Рэй, Отрава не носила. Рэй чуть не лишился чувств. Коридор взревел чудовищным хохотом и сви- стом. Рэй чуть не выронил очки, которые вертел в руках. Когда он надел их, то сумел разглядеть на правой щеке Отравы крохотную татуировку - бабочку. - О... Боже! - лицо миссис Джеппардо стало красным, как готовый лопнуть стручок перца-чили.- Сию же секунду станьте прямо! Отрава подчинилась, изящно виляя бедрами, как манекенщица. Теперь хаос воцарился во всем коридоре, поскольку из классных комнат повалили остальные ученики, а учителя тщетно пытались сдержать эту приливную волну. Стоя с учебником английского подмышкой, в криво надетых очках, Рэй гадал, не выйдет ли Отрава за него замуж на одну ночь. 57 - Сию же минуту в канцелярию! - миссис Джеппардо хотела ухватить Отраву за руку, но девочка увернулась. - Нет,- твердо сказала Отрава.- Я пойду домой, сменю портки, вот что я сделаю.- Широко шагнув, она переступила через Пако Ле-Гранде и, надув щеки, важно прошлась до дверей секции Б. Ее проводили многоголосым криком и хохо- том. - Я отстраню вас от занятий! Я подам на вас рапорт! - мстительно погро- зила пальцем миссис Джеппардо. Но Отрава остановилась у двери и наградила учительницу взглядом, от ко- торого упал бы замертво и канюк. - Ни фига подобного. Больно много геморроя. Все равно я всего-навсего порвала бриджи.- Она быстро подмигнула Рэю, отчего он почувствовал себя так, словно его посвятила в рыцари Джиневра, хотя лексикон Отравы можно было на- звать каким угодно, только не куртуазным.- Не вступи в дерьмо, пацан,- веле- ла Нэнси и вышла за двери на свет, засиявший в ее "могауке" расплавленным золотом. - Женская тюрьма по тебе плачет! - прошипела миссис Джеппардо, но дверь сразмаху закрылась, и Отрава исчезла. Учительница резко обернулась к зева- кам: - Быстро по классам! - Окнонные стекла буквально дребезжали в рамах. Через полсекунды зазвонил звонок, и коридор пришел в движение - все с топо- том бросились в классы. Рэй чувствовал, что пьян от вожделения и что образ выставленной напоказ попки Отравы его память способна хранить до тех пор, пока ему не стукнет де- вяносто и все попки на свете не потеряют свое значение. Его удочка напряг- лась; Рэй ничего не мог поделать, словно весь мозг сосредоточился именно там, а прочее было лишь бесполезным придатком. Иногда Рэй думал, что попал под воздействие чего-то вроде "Сексуального Луча Пришельцев", поскольку из- бавиться от мыслей такого рода никак не удавалось. Правда, судя по тому, как на него реагировали почти все девчонки, ему предстояло навсегда остаться девственником. Господи, до чего суровая штука - жизнь! - А ты что тут стоишь? - на него надвинулось лицо миссис Джеппардо.- Заснул? Он не знал, в какой глаз смотреть. - Нет, мэм. - Тогда иди, куда шел! Немедленно! Рэй закрыл шкафчик, защелкнул замок и заторопился по коридору. Но не успел он свернуть за угол, как миссис Джеппардо сказала: - Да что с тобой, а, хулиган? Ходить разучился? Рэй оглянулся. Пако с посеревшим лицом поднялся на ноги. Все еще де- ржась за яйца, он, покачиваясь, шагнул к историчке. 58 - Сейчас мы с вами сходим к медсестре, молодой человек.- Она взяла Пако за руку.- Я в жизни не видала ничего подобного... Пако неожиданно качнулся вперед и выблевал свой завтрак на цветастое платье миссис Джеппардо. Оконные стекла затряслись от очередного крика. Рэй бросился бежать, ин- стинктивно пригнув голову. 8 ВОПРОС ДЭННИ Дэнни Чэффин, серьезный юноша двадцати двух лет, сын владельца "Ледяно- го дома" Вика, как раз закончил рассказывать шерифу Вэнсу, что своими звон- ками ничего о вертолетах не выяснил, и тут они услышали металлический рокот винтов. Они выбежали из конторы и угодили в пасть пыльной буре. - Боже милостивый! - прокричал Вэнс - он увидел темный силуэт вертоле- та, садившегося прямо в Престон-парк. Ред Хинтон, проезжавший по Селеста- стрит в своем пикапе, чуть не зарулил в витрину "Салона красоты" Иды Янгер. Из обувного магазина "Обувное изобилие" появилась, прикрывая лицо шарфом, Мэвис Локридж. В окна банка начали выглядывать люди, и Вэнс не сомневался, что нежившиеся на ветерке перед "Ледяным домом" старые бездельники сейчас удирают со всех ног. Он широким шагом направился к парку, Дэнни не отставал. Через несколько секунд яростный ветер утих, потом улеглась крутящаяся пыль, но винты верто- летов продолжали медленно вращаться. Теперь из магазинов на улицу повалил народ. Вэнс подумал, что чудовищный шум соберет всех жителей города. Собаки разрывались от лая. Когда пыль осела, Вэнсу стала видна серо-зеленая раскра- ска вертолета и буквы: "ВВБ УЭББ". - Я думал, ты звонил на Уэбб! - рявкнул он на Дэнни. - Звонил! Они сказали, что их вертолеты тут не летают! - Врут и не краснеют! Тихо, вон кто-то идет!- Шериф увидел, что к ним при ближаются две фигуры, обе - высокие и худые. Вэнс и Дэнни встретились с ними у самого памятника мулу. Один, молодой человек, который выглядел так, будто вообще не бывал на свежем воздухе, был одет в темно-синюю форму ВВС и кепи с офицерской кокар- дой. Второй мужчина, постарше, с коротким ежиком темных, начинающих седеть на висках волос, был загорелым и подтянутым. Его костюм состоял из изрядно поношенных джинсов и светло-коричневой трикотажной фуфайки. Пилот остался за рычагами управления. Вэнс обратился к офицеру: - Чем мы могли бы... 59 - Надо поговорить,- ответил мужчина в джинсах. Он говорил решительно, как человек, привыкший брать управление на себя. Он был в темных очках в стиле "авиатор", но скрытые стеклами глаза уже заметили значок Вэнса.- Вы здешний шериф, так? - Так. Шериф Эд Вэнс.- Он протянул руку.- Очень приятно... - Шериф, где мы можем поговорить с глазу на глаз? - спросил молодой офицер. Второй мужчина руки Вэнсу не подал. Вэнс смущенно заморгал и опустил свою. - Э... у меня в офисе. Сюда.- Он повел их через парк. Рубашка на спине взмокла от пота, подмышками выступили круги. Когда они оказались в офисе, летчик помоложе вынул из кармана брюк блокнот и раскрыл его. - Здешний мэр - Джонни Бретт? - Ага.- Вэнс разглядел в блокноте целый список имен, в том числе свое. И понял, что кто-то занимался Инферно долго и вплотную.- Он же - начальник пожарной охраны. - Нужно, чтобы он присутствовал. Пожалуйста, свяжитесь с ним. - Давай,- велел Вэнс Дэнни и устроился на стуле за своим письменным столом. От этих мужиков у него по спине шли мурашки: держались они прямо, как стальные прутья, и выглядели так, будто не теряли бдительности даже стоя у Вэнса в кабинете.- Офис Бретта в здании банка,- сообщил Вэнс.- Он наверня- ка уже заметил переполох.- Гости никак не отреагировали.- Может, объясните мне, в чем дело, джентльмены? Мужчина постарше подошел к двери, ведущей в тюремный блок, и заглянул в глазок: там было всего три камеры, все они пустовали. - Нам нужна ваша помощь, шериф,- выговор у него был скорее среднезапад- ный, чем техасский. Он снял темные очки, обнаружив глубоко посаженные глаза холодного, чистого светло-серого цвета.- Простите за столь драматическое по- явление.- Мужчина улыбнулся, его лицо смягчилось, а тело расслабилось.- Мы, летуны, иногда перебарщиваем. - Ясное дело, понимаю.- Честно говоря, Вэнс не понимал.- Ничего страш- ного. - Мэр Бретт идет,- доложил Дэнни, повесив телефонную трубку. - Шериф, сколько тут у вас живет народу? - спросил офицер помоложе. Он уже успел снять кепи, под которым оказались коротко подстриженные темно-ру- сые волосы. Почти того же цвета были и глаза, а нос и щеки украшала россыпь веснушек. Вэнс прикинул, что этому парню не больше двадцати пяти, а второму, должно быть, за сорок. - Полагаю, около двух тысяч,- ответил он.- И еще пять-шесть сотен на Окраине. Это за рекой. 60 - Есть такое дело. Газеты? - Когда-то была. Закрыла лавочку пару лет назад.- Шериф скособочился на стуле, наблюдая, как мужчина постарше приближается к застекленному шкафу с оружием, в котором вместе с коробками соответствующих патронов содержались два ружья, пара автоматических винчестеров, кольт сорок пятого калибра в по- ясной кобуре из телячьей шкуры и револьвер тридцать восьмого калибра в на- плечной кобуре. - Да у вас тут целый арсенал,- сказал мужчина.- Вам приходилось исполь- зовать свою огневую мощь? - Да разве скажешь, когда оно понадобится. Одно ружье стреляет зарядами со слезоточивым газом.- Судя по голосу, шерифа распирала отеческая гордость, поскольку деньги на эту покупку он выдирал у городского совета зубами и ног- тями.- Когда живешь так близко от мексикашек, надо быть готовым ко всему. - Понятно,- сказал мужчина. Отдуваясь после пробежки, вошел Джонни Бретт. Этот широкоплечий мужчина сорока девяти лет когда-то работал бригадиром смены проходчиков на медном руднике. Он принес с собой ощущение опустошенной усталости. Глаза Джонни на- поминали глаза гончей, которая часто получает пинки, и он в полной мере со- знавал, какой властью обладает здесь Мэк Кейд - Кейд платил ему так же, как Вэнсу. Джонни нервно кивнул представителям ВВС, и, не скрывая растерянности, стал ждать, что они скажут. - Я - полковник Мэтт Роудс,- сообщил ему мужчина постарше,- а это мой помощник, капитан Дэвид Ганнистон. Извините за вторжение, но дело не терпит отлагательств.- Он взглянул на часы.- Около трех часов назад в земную атмос- феру вошел семитонный метеорит, который упал приблизительно в пятнадцати ми- лях к юго-юго-западу от вашего города. Мы отследили его радаром и думали, что большая часть его сгорит. Вышло иначе.- Полковник посмотрел на шерифа, потом на мэра.- В итоге неподалеку отсюда лежит гость из далекого космоса, а значит, у нас возникает проблема безопасности. - Метеорит! - Вэнс взволнованно ухмыльнулся.- Разыгрываете! Полковник Роудс задержал на нем твердый спокойный взгляд. - Я никогда не разыгрываю,- хладнокровно ответил он.- Заковыка вот в чем: наш приятель выделил некоторое количество тепла. Оно радиоактивно, и... - Господи! - ахнул Бретт. - ...и радиация, вероятно, распространится по этой зоне,- продолжил Ро- удс.- Не хочу сказать, что она представляет непосредственную угрозу, но луч- ше бы народ как можно меньше выходил на улицу. - В такой жаркий день почти все будут сидеть дома, не сомневайтесь,- сказал Вэнс и нахмурился.- Гм... что, от этой дряни будет рак? 61 - Не думаю, что в этой области уровень радиации окажется критическим. Наши синоптики говорят, что основную часть ветер унесет на юг, за горы Чина- ти. Однако, джентльмены, ваша помощь требуется в другом. Военно-воздушные силы должны вывести нашего гостя из этой зоны в безопасное место. Я - ответ- ственный за транспортировку.- Взгляд полковника метнулся к часам на стене.- К четырнадцати ноль-ноль - то есть к двум часам - я ожидаю два грузовых трейлера на гусеничном ходу. Один из них подвезет кран, а на втором будет написано "Объединенные Линии Перевозок". Чтобы добраться до места столкнове- ния, им придется проехать через ваш город. Оказавшись на месте, моя команда начнет разбивать метеорит на части, чтобы погрузить его и вывезти. Если все пройдет по плану, нас здесь не будет к двадцати четырем ноль-ноль. - К двенадцати ночи,- сказал Дэнни. Он разбирался в военном времени, поскольку в свое время хотел стать военным, но потом отец отговорил его. - Совершенно верно. Так вот о чем я хочу вас попросить, господа: помо- гите нам обеспечить безопасность,- продолжал Роудс.- Те, кто видел, как ме- теорит пролетал над Лаббоком, Одессой и Форт-Стоктоном, уже обзвонились на Уэбб - но, разумеется, при такой высоте полета ничего разобрать не удалось, поэтому они сообщают, что видели НЛО.- Он снова улыбнулся, выжав нервные улыбки у помощника шерифа, самого шерифа и мэра.- Вполне естественно, не так ли? - Как пить дать! - согласился Вэнс.- Небось, от тех, кто чокнулся на летающих блюдцах, деваться некуда! - Да.- Улыбка полковника едва заметно поблекла, но никто этого не заме- тил.- Именно. В любом случае мы не хотим, чтобы в нашу работу вмешивались штатские, а уж чтобы вокруг шныряли репортеры, нам и подавно не нужно. Воен- но-воздушные силы не желают быть ответственными за то, что какая-нибудь га- зетная ищейка схватит дозу радиации. Шериф, вы с мэром способны плотно про- контролировать ситуацию? - Да, сэр! - сердечно сказал Вэнс.- Только скажите, что мы должны сде- лать! - Во-первых, я хочу, чтобы вы не поощряли любопытных. Конечно, мы со- здадим на месте собственный периметр безопасности, но я не желаю, чтобы кто бы то ни было приходил туда поглазеть. Во-вторых, я хочу, чтобы вы особо от- метили радиационную опасность; не то, чтобы это обязательно соответствовало истине, но слегка пугнуть публику не вредно. Отбивает охоту путаться под но- гами, верно? - Верно,- согласился Вэнс. - В-третьих, чтобы рядом с этой точкой и духу не было людей из средств массовой информации.- Глаза полковника снова стали холодными.- Мы будем пат- рулировать на вертолетах, но я хочу, чтобы со звонками с телевидения, радио 62 или из газет вы управились сами. База Уэбб никакую информацию давать не бу- дет. Я хочу, чтобы вы тоже притворились немыми. Как я уже сказал, штатские в этой зоне мне не нужны. Ясно? - Как стеклышко. - Хорошо. Тогда, думаю, все. Ганни, у тебя есть вопросы? - Только один, сэр.- Ганнистон перевернул еще одну страницу в блокно- те.- Шериф Вэнс, кому принадлежит небольшой светло-зеленый грузовик-пикап с надписью "Ветеринарная лечебница Инферно"? Регистрационный номер Техас шесть-два... - Доктору Джесси,- ответил Вэнс.- То есть Джессике Хэммонд. Она ветери- нар.- Ганнистон вытащил ручку и записал фамилию.- А что? - Мы видели, как этот грузовик вытаскивали на буксире из зоны падения метеорита,- сказал полковник Роудс.- Его оттащили на станцию техобслужива- ния, парой улиц дальше. Вероятно, доктор Хэммонд видела, как пролетал объ- ект, и мы хотим ее расспросить. - Дамочка взаправду милая. Да и соображает быстро. Слово даю, она не боится делать такое, что мужик-ветеринар не... - Спасибо.- Ганнистон вернул ручку с блокнотом в карман.- Мы заберем это отсюда. - Само собой. Ребята, если еще нужна будет помощь, только попросите. Роудс с Ганнистоном, закончив свое дело, шли к двери. - Попросим,- сказал Роудс.- Еще раз извините за переполох. - Пусть это вас не беспокоит. Черт, да вашими молитвами теперь у всех есть, о чем побазарить за обедом! - Надеюсь, базара будет немного. - А. Да, верно. Ни о чем не беспокойтесь. На Эда Вэнса можно положить- ся, да, сэр! - Я знаю. Спасибо, шериф.- Роудс пожал Вэнсу руку, и на мгновение шери- фу показалось, что сейчас костяшки его пальцев лопнут. Потом Роудс отпустил болезненно улыбавшегося Вэнса, и тот остался стоять, а офицеры ВВС вышли из здания и широким шагом направились в раскаленный белый свет. - Ух ты,- Вэнс растирал ноющие пальцы.- Этот хмырь таким сильным не ка- жется. - Погодите, мужики, вот я расскажу Дорис! - Голос мэра дрожал от пере- полнявших его чувств.- Я встретился с настоящим полковником! Батюшки, да она не поверит ни единому слову! Дэнни прошел к окну и, выглянув сквозь жалюзи, стал смотреть вслед ухо- дя щим в сторону Республиканской дороги летчикам. Он задумчиво нахмурился и ободрал заусеницу.- Объект,- сказал он. - А? Ты что-то сказал, Дэнни? 63 - Объект.- Дэнни повернулся к Вэнсу и Бретту. Он уже разобрался, что его тревожит.- Этот полковник сказал, что дотор Хэммонд, вероятно, видела пролетающий "объект". Как вышло, что он не сказал "метеорит"? Вэнс замолчал. Лицо шерифа ничего не выражало, мыслительные процессы шли у него не слишком быстро. - А разве это не все равно? - наконец спросил он. - Да, сэр. Мне просто интересно, почему он так сказал. - Да ладно, Дэнни, денежки ты получаешь не за то, чтобы удивляться. Мы получили приказ от Военно-воздушных сил Соединенных Штатов и будем делать то, что велит делать полковник Роудс. Дэнни кивнул и вернулся за свой письменный стол. - Встретить живого полковника-военлета! - сказал мэр Бретт.- Батюшки! Пойду-ка я лучше к себе в офис - вдруг будут звонить и узнавать, что тут за шумиха. Думаю, мысль неплохая? Вэнс подтвердил, и Джонни Бретт заспешил к дверям и чуть ли не бегом ринулся к зданию банка, где электрическое табло показывало 87 градусов по Фаренгейту в десять часов девятнадцать минут. 9 КРЕСТИКИ-НОЛИКИ Когда Ксавье Мендоса загнал техничку на станцию обслуживания и вырубил мотор, Джесси увидела, что в Престон-парке приземляется вертолет. Пока Мен- доса и тощий, угрюмый подросток-апач Санни Кроуфилд, который помогал ему днем, трудились, отцепляя пикап и перемещая его в ремонтную зону гаража, Стиви с черной сферой в ладонях отошла на несколько шагов. Ее нисколько не заинтересовал ни вертолет, ни то, что может означать его присутствие. Съехав с Республиканской дороги, возле гаражей остановился некогда яр- ко-красный, а теперь выгоревший на солнце до розоватого, "бьюик". "Здорово, док!" - крикнул сидевший за рулем мужчина. Он вылез из машины, и глазам Джесси стало больно: на Хитрюге Криче был зелено-оранжевый клетчатый спор- тивный пиджак. Хитрюга бодро направился к Джесси. Толстая круглая физиономия сияла широченной улыбкой, открывавшей ослепительно-белые зубы. Один взгляд на пикап - и Хитрюга прирос к месту. - Ёлкин дуб! Это мало сказать - инвалид, это труп! - Да уж, дело плохо. Крич заглянул в искромсанный мотор и тихо, переливчато свистнул. - Упокой, Господи, его душу. Или, я бы сказал, тушу.- И издал сдавлен- ное хихиканье, которое напомнило Джесси кудахтанье цыпленка, с трудом проти- 64 скивающегося на волю сквозь плотную скорлупу яйца. Увидев, что Джесси не разделяет его веселого настроения, Хитрюга быстро опомнился.- Простите. Я знаю, что этот грузовик набегал для вас уйму миль. Слава Богу, никто не по- страдал... э... ведь вы со Стиви в порядке, так? - Я-то в норме.- Джесси глянула на дочку. Стиви отыскала кусочек тени у дальнего угла здания и, похоже, вовсю изучала черный шар.- А Стиви... пережила потрясение, но все хорошо. В смысле, никаких повреждений. - Рад слышать, честное слово.- Крич выкопал из нагрудного кармана пид- жака лимонно-желтый носовой платок в узорчатую полоску и промокнул вспотев- шее лицо. Почти того же оттенка желтого цвета были и слаксы Хитрюги, к кото- рым он надел двухцветные башмаки - желтый верх, белый низ. Он был обладате- лем целого шкафа костюмов из ослепительно-яркого полиэстера всех цветов ра- дуги и, хотя жадно читал "Эсквайра" и "Джи-Кью", утонченности в его вкусах и чувстве моды было столько же, сколько в субботнем вечернем родео. Жена Кри- ча, Джинджер, поклялась, что разведется с ним, если он еще хоть раз наденет в церковь свой красный костюм с отливом. Хитрюга верил в могущество имиджа, о чем часто говорил и жене, и всякому, кто соглашался слушать. "Если боишь- ся, что люди обратят на тебя внимание,- говаривал Хитрюга,- можешь спокойно сесть на землю, пускай засосет тебя целиком." Крич, крупный мужчина в теле, разменявший пятый десяток, всегда был готов быстро улыбнуться и пожать руку, и почти каждому жителю Инферно продал ту или иную форму страховки. С широко- го румяного лица глядели голубые, как пеленка младенца, глаза, а обширную лысину окаймляла рыжая бахрома, да надо лбом красовался крохотный пучок ры- жих волос, который Хитрюга аккуратно причесывал. Он дотронулся до отверстия, зиявшего в моторе пикапа. - Док, похоже, в вас бабахнули из пушки. Не хотите рассказать, что стряслось? Джесси взялась рассказывать. Отметив, что Стиви стоит неподалеку, она все свое внимание сосредоточила на изложении событий Хитрюге Кричу. Стиви, уютно устроившись в прохладной тени, смотрела, как черный шар творит чудеса. На его поверхности снова стали проступать ярко-синие отпечат- ки ее пальцев, цветом напомнив девочке океан, каким его рисуют, а еще - бас- сейн в далласском мотеле, где они отдыхали прошлым летом. Нарисовав ногтем кактус, Стиви полюбовалась, как синяя картинка медленно расплылась и исчез- ла. Она рисовала каракули, спиральки, круги, и все картинки медленно опуска- лись вниз, к темному центру шара. "Даже лучше, чем рисовальное желе! - поду- мала она.- И убирать ничего не надо, и краску никак не разольешь... правда, цвет только один, но это ничего, он такой красивенький!" Стиви пришла в голову мысль. Девочка нарисовала на черном шаре клеточки и принялась заполнять их "Х" и "О". Она знала, что эта игра называется кре- 65 стики- нолики. В нее очень здорово играл папа, он и научил Стиви. Она сама заполнила все клетки крестиками и ноликами и обнаружила, что цепочка ноликов в нижнем ряду соединилась. Клеточки уплыли внутрь, и Стиви начертила новые. На этот раз выиграли сложившиеся в диагональ крестики. Клеточки снова уплы- ли, пришлось нарисовать решеточку в третий раз. Опять выиграли крестики. Вспомнив, как папа говорил, что самое главное - середина, Стиви вписала туда первый нолик, и, действительно, нолики выиграли. - Чё тут у тебя, малявка? Стиви испуганно подняла голову. На нее пристально смотрел Санни Кроу- филд. Черные волосы свисали на плечи, из-под густых черных бровей смотрели такие же черные глаза. - Чё это? - спросил Санни, вытирая грязные руки ветошью.- Игрушка? Она молча кивнула. Он хмыкнул. - А по-моему, похоже на кусок говна.- Санни чихнул. Тут его позвал Мен- доса, и он вернулся в гараж. - Сам ты кусок говна,- сказала Стиви в спину Кроуфилду, но не слишком громко, поскольку знала: "говно" - слово нехорошее. Потом девочка опять по- смотрела на черный шар и, ахнув, затаила дыхание. На черной поверхности опять синели клеточки. В них было полно крестиков и ноликов, и крестики выиграли, заполнив верхний ряд. Клеточки медленно растаяли, уйдя в глубину. Стиви их не рисовала. Как не рисовала и ту идеально правильную решетку, которая начала проступать на черной поверхности, выведенная такими тонкими линиями, словно их оставила бритва. Стиви разжала пальцы и чуть не выронила шар, но вспомнила, что мама не велела. Через пару секунд клеточки для крестиков-ноликов были готовы. Начали появляться "Х" и "О". Стиви принялась звать маму, но Джесси еще разговарива- ла с Хитрюгой Кричем. Девочка посмотрела, как заполняются клетки, а потом, повинуясь внезапному порыву, дождалась, чтобы внутренний палец шара дописал нолик, и сама вписала в одну из них крестик. Никакой реакции. Клетки медленно исчезли. Прошло несколько секунд. Шар оставался совершенно черным. "Сломала,- печально подумала Стиви.- Он больше не играет!" Но в глубине сферы возникло какое-то движение - непродолжительная вспышка быстро побледневшего синего цвета. К поверхности снова поплыли брит- венно-тонкие пересекающиеся линии, и на глазах у Стиви в центральной клетке возник нолик. Потом наступила пауза; у девочки екнуло сердце, потому что она поняла: что бы ни находилось внутри черного шара, оно приглашает ее поиг- рать. Она выбрала клеточку в нижнем ряду и вписала туда крестик. Вверху сле- 66 ва появился нолик, после чего опять наступила пауза - чтобы Стиви могла об- думать ход. Партия закончилась быстро, диагональю ноликов, шедшей сверху вниз спра- ва налево. Как только растаял последний штрих, появилась новая решетка, и в центре снова нарисовали нолик. Стиви нахмурилась. Кто бы ни сидел в шаре, он уже слишком хорошо понимал, как надо играть. Но она храбро сделала ход - и про- играла даже быстрее, чем в прошлый раз. - Стиви? Покажи мистеру Кричу, что в нас попало. Девочка испуганно вздрогнула. Мама с Хитрюгой Кричем стояли неподалеку, но не видели, чем она занята. Стиви подумала, что пиджак мистера Крича вы- глядит так, словно тот, кто его шил, держал палец в розетке. - Можно взглянуть, киска? - с улыбкой спросил Хитрюга и протянул руку. Девочка медлила. Шар опять стал прохладным и совершенно черным, от кле- ток не осталось ни следа. Ей не хотелось уступать шар этой чужой ручище. Но мать наблюдала за ней, ожидая повиновения. Понимая, что сегодня зашла в сво- ем непослушании гораздо дальше, чем следовало, Стиви отдала Хитрюге черный шар - и, как только выпустила его из рук в ладонь мистера Крича, снова услы- шала вздохи поющих для нее ветряных курантов. - И вот это разворотило мотор? - Крич тупо заморгал, взвешивая предмет на ладони.- Док, вы в этом уверены? - Дальше некуда. Я знаю, что он легкий, но габариты подходят. Я же ска- зала: он пробил мотор насквозь и застрял под крылом, над колесом. - Просто в толк не возьму, как такая штука могла протаранить металл. На ощупь похоже на стекло, что ли. Или на мокрый пластик.- Он пробежал пальцами по гладкой поверхности. Стиви заметила, что никаких синих отпечатков при этом не осталось. Мелодичный звон ветряных курантов был настойчивым, тоскую- щим, и Стиви подумала: "Ему нужна я." - Так его выдуло из той штуки, что пролетела мимо вас, да? - Хитрюга Крич поднес шар к солнцу, но внутри ничего разглядеть не сумел.- Первый раз вижу такое. Что это? Есть идеи? - Никаких,- откликнулась Джесси.- Может быть, знают те, кто прилетел на вертолете. За той штукой их летело целых три. - Честно говоря, уж и не знаю, что писать в отчете,- признался Крич.- Я хочу сказать, от столкновения и повреждений вы, конечно, застрахованы, но не думаю, чтобы в "Гордости Техаса" поняли, как детский пластмассовый мячик, вмазавшись с разгона в мотор пикапа, пробил в нем дыру. Что вы собираетесь с ним делать? - Вот закончим здесь, и сразу сдадим его Вэнсу. - Ну, рад буду подвезти. Думаю, ваш пикап отъездился. - Мама? - спросила Стиви.- А что шериф с ним сделает? 67 - Не знаю. Может быть, отошлет куда-нибудь - выяснить, что это такое. А может, попытается его вскрыть. Перезвон ветряных курантов тянул Стиви к себе. Она подумала, что черный шар умоляет: "забери меня обратно". Конечно, девочка не могла понять, отчего ни мама, ни мистер Крич не слышат ветряных курантов, или что именно создает музыку, но сама слышала ее, как зов товарища по играм. "Попытается вскрыть," - подумала она и внутренне дрогнула. Нет-нет. Нет, это было бы не- правильно. Ведь если взломать ракушку, тому, кто сидит внутри шара, будет больно. О нет! Стиви умоляюще взглянула на мать: - Нам обязательно надо отдавать его? А нельзя просто забрать его домой и оставить себе? - Боюсь, что нельзя, киска.- Джесси коснулась щеки дочки.- Извини, но мы должны отдать это шерифу. Хорошо? Стиви не отвечала. Мистер Крич некрепко держал шар в опущенной руке. - Ну,- сказал мистер Крич,- почему бы нам прямо сейчас не отправиться к Вэнсу? - Он начал поворачиваться, чтобы пойти к машине. Музыка горестно воззвала к девочке и придала ей храбрости. На Стиви на- хлынули такие мысли, каких у нее никогда не бывало; претворить эти идеи в жизнь значило напроситься на верную порку, но девочка понимала: шанс у нее только один. Потом она сумеет объяснить свой поступок, а "потом" всегда ка- жется таким далеким... Мистер Крич сделал шаг к своей машине. Тут Стиви стрелой метнулась впе- ред, мимо матери, и выхватила черный шар из руки Хитрюги. Как только пальцы девочки охватили шар, ветряные куранты смолкли, и Стиви поняла, что поступи- ла правильно. - Стиви! - вскрикнула потрясенная Джесси.- Сейчас же отдай... Но девчушка уже летела прочь, крепко прижимая к себе черный шар. Она забежала за угол заправочной станции Мендосы, выскочила из тени на солнце, едва разминулась с мусоровозом и дунула между двух кактусов, которые были ничуть не ниже мистера Крича. - Стиви! - Джесси свернула за угол и увидела, как девчурка перебегает через чей-то задний двор, направляясь в сторону Брасос-Стрит.- Сию же минуту вернись! - позвала она, но Стиви будто не слышала, и Джесси стало ясно, что останавливаться дочка не намерена. Пробежав вдоль проволочной сетчатой огра- ды, Стиви свернула за угол, оказалась на Брасос и исчезла из вида.- Стиви! - предприняла Джесси еще одну тщетную попытку. - По-моему, она хочет оставить эту штуку себе, а? - спросил Крич, оста- навливаясь у Джесси за спиной. - Не знаю, что на нее нашло! Клянусь, с тех пор, как в нас угодила эта штука, девочка ведет себя как ненормальная! Извините, Хитрюга. Я не... 68 - Забудьте вы про это.- Он хмыкнул и покачал головой.- Барышня может бегать, когда ей вздумается, разве не так? - Наверное, полетела домой. Черт! - Джесси была так огорошена, что едва могла говорить.- Не подбросите меня? - О чем речь. Пошли. Они поспешно вернулись за угол, к бьюику Крича - и обнаружили, что у машины стоят двое, один - в форме военного летчика. - Доктор Хэммонд? - сказал, выступая вперед, темноволосый стриженный ежиком мужчина.- Нам надо поговорить. 1О СИНЯЯ ПУСТОТА Стиви, баюкая в ладонях черный шар, добежала до дома и остановилась по- искать под окном эркера белый камень - если вытащить его, открывался доступ к засунутому вглубь запасному ключу от входной двери. Девочка запыхалась, ее все еще трясло после того, как на Брасос-стрит за ней погналась собака. Со- бака, крупный доберман, зарычала и прыгнула, но тянувшаяся к столбу во дворе цепь с лязгом отбросила ее назад. Стиви даже не остановилась показать собаке нос, понимая, что мама с мистером Кричем едут за ней. Она нашла белый камень и ключ и вошла в дом, где кондиционер остудил потное, разгоряченное тело. Стиви пошла в кухню, подтащила к шкафчику стул, залезла на него, достала стакан и налила себе холодной воды из кувшина, ко- торый стоял в холодильнике. Черный шар по-прежнему сохранял прохладу. Она обтерла им щеки и лоб и прислушалась, не тормозит ли перед домом машина мис- тера Крича. Нет еще, но скоро они должны были подъехать. - Они хотят вскрыть тебя,- сказала она своему приятелю, прятавшемуся внутри шара.- По-моему, это будет не слишком-то приятно, правда? Разумеется, шар не ответил. Он мог знать, как играют в крестики-нолики, но говорить не умел, только петь. Стиви унесла шар к себе в комнату и задумалась, не спрятать ли его. Ко- нечно, когда Стиви объяснит про музыку и расскажет, что в самой глубине чер- ного шара сидит кто-то, кто с ней играет, мама не заставит ее отдавать шар. Она мысленно перебрала места, куда можно было его спрятать: под кровать, в шкаф, в комод, в ящик с игрушками. Нет, ни один тайник не казался достаточно надежным. Машины мистера Крича еще не было; у Стиви оставалось время найти хорошее укрытие. Она как раз раздумывала над этим, когда зазвонил телефон. Он звонил, не переставая, и Стиви решила подойти, поскольку на данный момент была хозяйкой дома. Она сняла трубку. 69 - Алё? - Вы, барышня, заработали порку! - сквозь притворное бешенство в голосе Джесси звучало неподдельное облегчение.- Ты могла попасть под машину... да ма- ло ли что! Стиви решила, что про собаку лучше умолчать. - Со мной все в порядке. - Я хочу знать, что это ты вытворяешь! Сегодня ты меня здорово утомила своим поведением! - Прости пожалуйста,- тоненьким голоском сказала Стиви.- Но я опять ус- лышала пение и должна была забрать шар у мистера Крича, потому что не хоте- ла, чтобы его сломали! - Это не нам решать. Стиви, ты меня удивляешь! Ты никогда так себя не вела! Глаза Стиви обожгло слезами. Такой мамин голос был хуже всякой порки. Мама не слышала пения и не могла понять, что в шаре - тот, кто с ней играет. - Я больше не буду, мама,- пообещала она. - Ты меня очень разочаровала. Я думала, что воспитала тебя лучше. А сейчас послушай-ка меня: я все еще у мистера Мендосы, но скоро приеду домой. И хочу, чтобы ты никуда не уходила. Слышишь? - Да, мэм. - Ну, хорошо.- Джесси помолчала; она злилась, но не настолько, чтобы взять и просто повесить трубку.- Ты меня напугала. Кто же так бегает? С то- бой могло что-нибудь случиться. Ты понимаешь, почему я расстроилась? - Да. Я вела себя плохо. - Ты вела себя очень плохо,- поправила Джесси.- Но об этом мы погово- рим, когда я приеду домой. Я очень люблю тебя, Стиви, вот почему я так рас- сердилась. Понимаешь? Девочка сказала: - Да, мам. Я тебя тоже люблю. Извини. - Ладно. Сиди дома, скоро приеду. Пока. - Пока. Они одновременно повесили трубки. На станции техобслуживания Джесси по- вернулась к полковнику Роудсу и сказала: - Метеорит! Держи карман шире. Слезы у Стиви высохли. Она вернулась в свою комнату к черному шару, на поверхности которого показались синие пятнышки. Спрятать его? Теперь от этой мысли делалось не по себе. Но отдавать нового приятеля, чтобы его разломали на куски, тоже не хотелось. Плохого - нет, очень плохого - поведения для од- ного дня было достаточно; как следовало поступить? Стиви прошла через комна- ту к окну и посмотрела на выбеленную солнцем улицу, пытаясь угадать, что же 70 правильно: спрятать черный шар наперекор матери или же отдать его на растер- зание. Тут девочка зашла в тупик, не в состоянии думать дальше, и в следую- щую секунду решила до появления машины мистера Крича по возможности развлечь своего нового товарища. Стиви рассеянно прошла к стоявшей на столике коллекции стеклянных фигу- рок. Внутри черного шара появилась синяя черточка, словно начал открываться глаз. Девочка сказала: "балерина", и показала на свою любимицу, танцующую стеклянную статуэтку. Потом: - Лошадь. Как Душистый Горошек, только Душистый Горошек настоящая, а эта - стеклянная. Душистый Горошек - пал... пол...- Некоторые слова все еще вы- зывали у Стиви затруднения.- Полумино,- сдавшись, выговорила девочка и пока- зала на следующую фигурку: - Мышка. Знаешь, что такое мышка? Она ест сыр и не любит кошек." В центре черной сферы взорвался фейерверк синих искорок. Стиви взяла с кровати свою куклу Энн-Оборвашку. - Это Энни Ларедо. Энни, скажи "здрасте". Скажи: "Мы так рады, что вы сегодня к нам заглянули". "Энни - девочка с родео," - объяснила она черному шару, а потом, продолжив обход комнаты, подошла к своей доске объявлений, на которой папа помог ей развесить вырезанные из ватмана буквы, и показала на первую.- А... Б... В... Г... Д... Е... Ж... это алфавит. Знаешь, что такое алфавит? - Сти- ви осенила очень важная мысль.- Ты же даже не знаешь, как меня зовут! - ска- зала она и поднесла шар к лицу. В середке переливались разные краски, словно шар был аквариумом, где плавала красивая рыбка.- Стиви. Я знаю, как пишется: С-Т-И-В-И. Стиви. Это я. На той же доске объявлений висели вырезанные из журналов звери и насе- комые. Подняв шар так, чтобы новый приятель видел, Стиви принялась дотраги- ваться до картинок и называть: - Лев... из джунглей. Ст... стыр... такая большая птица. Дельфин,- Стиви вы- говаривала дифин,- они плавают в океане. Орел... летает высоко-высоко. Кузне- чик... кузнечики много прыгают.- Девочка подошла к последней картинке.- Скор... скорп... кусака,- выговорила она и все-таки дотронулась до нее, хотя любила ее меньше всего. Скорпиона отец повесил просто как напоминание не ходить по улице босиком. В центре сферы заклубилось что-то вроде крошечных молний; они поднялись к внутренней поверхности шара и заплясали по ней. Короткий контакт с пальца- ми Стиви - и в руке возникло ощущение холодного покалывания, которое мгно- венно распространилось до самого локтя и только потом улеглось. Оно ошеломи- ло и испугало девочку, но боли не причинило. Она смотрела, как молнии внутри шара описывают дуги, вспыхивают и гаснут, а сверкающе-синий центр растет. 71 Стиви, больше зачарованная, чем напуганная, держала шар обеими руками. Молнии раскручивались, касаясь ее ладоней. Несколько секунд девочке каза- лось, что она слышит потрескивание своих волос, похожее на хруст рисовых хлебцев. Она подумала: может быть, пора положить черный шар? В нем, расхо- дясь все сильнее, бушевала гроза, и Стиви пришло в голову, что новому при- ятелю могло не понравиться что-то из увиденного на доске объявлений. Девочка сделала два шага к кровати, намереваясь осторожно положить шар и подождать маминого возвращения. Но больше не сделала ни шагу. Черный шар внезапно взорвался раскаленной, пугающей синевой. Стиви хо- тела разжать пальцы и бросить его, но опоздала. С поверхности шара сорвались крохотные молнии. Они сплелись с пальцами девочки, пробежали вверх по рукам и плечам, дымком обвились вокруг шеи, взвились к ноздрям и широко раскрытым глазам, коконом окутывая голову, про- никая под череп. Боли не было, но уши заполнило тихое ворчание, похожее не то на отдаленный гром, не то на ровный повелительный голос, какого Стиви еще не слышала. По волосам Стиви прыгали искры, голова запрокинулась, а рот рас- крылся в тихом, потрясенном "Ох!" Запахло горелым. "Мои волосы!" - мелькнула у Стиви шальная мысль. Она попыталась сбить пламя ладонями, но руки ей больше не повиновались. Девочке захотелось кричать, глаза заволокло слезами, но звучавший в голове громовой голос стал еще громче и поглотил все чувства. Стиви почудилось, будто какие- то волны подняли ее, а потом утащили вниз, в синий водоворот, у которого не было ни сводов, ни дна. Там оказалось прохладно и тихо, гроза бушевала где- то далеко. Вокруг сомкнулась синяя пустота, которая держала крепко и утаски- вала все глубже. Только теперь Стиви покинула свое тело и превратилась в свет, став легкой, как перышко на ветру. Ничего страшного в этом не было, но Стиви не переставала изумляться, как это она не боится или, по крайней мере, не плачет. Девочка не противилась - казалось, сопротивляться нехорошо. Хоро- шо было опуститься вниз, в синеву, в царство покоя, заснуть, погрузиться в мир сновидений... Стиви не сомневалась: сны живут именно здесь, и, если не противиться, они найдут ее. Окутанная синими потоками, девочка уснула, и первое видение приняло об- личье Душистого Горошка - мама с папой уже сидели на спине золотистого коня и торопили ее присоединиться к ним, чтобы провести долгий день, где нет пе- чали - лишь чистое голубое небо да солнечный свет. Тело Стиви упало на спину, ударившись правым плечом о пол. Синий пуль- сирующий шар вырвался из застывших рук и закатился под кровать, где мало-по- малу снова стал черным, как смоль. 72 11 ПРЕВРАЩЕНИЕ - Не знаю, что за лапшу вы тут пытаетесь вешать мне на уши,- сказала Джесси,- но это был никакой не метеорит. Вы это знаете не хуже моего. Мэтт Роудс еле заметно улыбнулся и закурил. Они с Джесси сидели друг напротив друга за отдельным столиком в глубине кафе "Клеймо" на Селеста-стрит. "Клеймо" было заведением маленьким, но оп- рятным, с красными клетчатыми скатерками, табуретками из красного винила и стенами, украшенными, соответственно вывеске, клеймами. На тарелке перед Ро- удсом лежали остатки фирменного блюда "Клейма", "бигбифбургера" - котлеты с выжженным на ней двойным "Х", личной маркой "Клейма". - Ладно, доктор Хэммонд,- сказал он, раскурив сигарету.- Тогда скажите мне, что это было. Она пожала плечами. - Интересно, откуда мне знать? Я же не служу в ВВС. - Нет, но вы, кажется, видели объект достаточно ясно. Давайте, выклады- вайте свое мнение. Сью Маллинэкс - чересчур накрашенная крупная блондинка с пышными бедра- ми и нежными детскими карими глазами,- принесла кофейник и налила им еще по чашке кофе. Десять лет назад Сью была главной мажореткой в Средней школе Престона. Удалившись, она оставила после себя аромат "Джорджо". - Это был какой-то механизм,- решилась Джесси, когда Сью оказалась за пределами слышимости.- Какой-нибудь секретный самолет. Вроде одного из этих бомбардировщиков, "стелсов"... Роудс расхохотался, пуская из ноздрей сигаретный дым. - Леди, вы читаете слишком много шпионских романов! К тому же теперь про "стелс" знает каждая собака; можете не сомневаться, это уже не секрет. - Ну, не "стелс", так что-нибудь такое же важное,- ничуть не смутив- шись, продолжала Джесси.- Я видела обломок этой штуки, покрытый какими-то символами. Мне кажется, они могут быть японскими. Или, может, сочетанием японских и русских. Но в английском таких нет, я уверена. Не хотите просве- тить меня на этот счет? Улыбка полковника растаяла. Он посмотрел в окно, продемонстрировав Джесси ястребиный профиль. Неподалеку, посреди Престон-парка, все еще стоял вертолет. К нему стекалась толпа. Капитан Ганнистон сидел за стойкой, попи- вая кофе и отражая вопросы Сисила Торсби, пузатого повара и владельца кафе. Через секунду полковник сказал: - Думаю, мы вернулись к моему первому вопросу. Я хотел бы знать, что повредило ваш пикап. 73 - А я хочу знать, что упало.- Джесси решила не говорить про черный шар до тех пор, пока полковник хоть что-нибудь не ответит. Стиви вроде бы обра- щалась с ним осторожно, так что отдавать его было не к спеху. Роудс вздохнул и пристально посмотрел на нее чуть прищуренными холодны- ми глазами: - Не знаю, леди, кем вы себя воображаете, но... - Врачом,- сказала Джесси.- Я - врач. И прекратите снисходить до меня. Роудс кивнул. - Согласен, врач.- "Меняем тактику,- подумал он.- Она не такое бесчув- ственное полено, как шериф с мэром." - Хорошо. Если я расскажу вам, что это было, вам придется дать целую кучу подписок о неразглашении с грифом "совер- шенно секретно". Может быть, даже съездить на Уэбб. Одной этой канцелярщины довольно, чтобы довести до слез и крепкого мужика, но после того, как вы по уши утонете в бумажках, вас еще заставят присягнуть, что под страхом бес- платного жилья и кормежки за счет дяди Сэма на очень долгий срок вы ни сло- вом ни о чем не обмолвитесь.- Роудс помолчал, чтобы Джесси прочувствовала.- Вы этого хотите, доктор Хэммонд? - Я хочу слышать правду, а не всякую чушь. И немедленно. А уж потом расскажу вам, что знаю я. Он стиснул руку в кулак и изо всех сил постарался принять неописуемо зловещий вид. - Несколько месяцев назад мы заманили в ловушку советский вертолет. Пи- лот летел в Японию, но нарушил свой долг и переметнулся к нам. Вертушка сплошь усажена оружием, инфракрасными приборами и сенсорами, вдобавок там установлена лазерная система наведения на цель, которую мы уже давно хотели прибрать к рукам.- Роудс затянулся. В кафе кроме Ганнистона, Сисила и Сью Маллинэкс никого не было, но он понизил голос почти до шепота.- Оборудование проходило испытания на авиабазе Холломэн в Нью-Мексико, и тут случилась не- приятность. Один из техников, имеющих доступ к секретным работам, определен- но оказался тайным агентом. Он захватил вертушку и поднялся в воздух. База Холломэн попросила помочь поймать его, поскольку вертолет вроде бы взял курс на Мексиканский залив. Возможно, его должны были встретить советские истре- бители с Кубы. Как бы там ни было, мы его сбили. Выбирать не приходилось. Как раз когда вертолет перерезал вам дорогу, он разлетелся на куски. Теперь нам надо собрать их и убраться отсюда до того, как на нас устроят охоту ре- портеры.- Он ткнул сигарету в пепельницу.- Вот так. Если мы не будем держать язык за зубами, на следующей неделе все это вы сможете прочесть в "Тайм". Джесси пристально наблюдала за ним. Полковник настойчиво истреблял у своей сигареты всякие признаки жизни. Она сказала: - Я не видела никаких винтов. 74 - Господи! - Роуд сказал это чуть громче, чем следовало, и Сисил с Ган- нистоном посмотрели в их сторону.- Ле... доктор Хэммонд, я рассказал вам то, что знаю. Хотите верьте, хотите - нет. Но не забывайте вот о чем: вы утаива- ете информацию от правительства Соединенных Штатов и можете по собственной вине оказаться в крайне неприятной ситуации. Вместе с семьей. - Я не желаю, чтобы мне угрожали. - А я не желаю играть в игры! Вот что: в ваш грузовик угодил кусок этой машины? Что именно произошло? Чтобы потянуть время, Джесси допила кофе. Никаких винтов она не видела; как же это мог быть вертолет? Однако все произошло так быстро. Может быть, она не помнит, что видела... или, может, винтов уже не было? Роудс ждал отве- та, и Джесси поняла, что говорить придется. - Да,- сказала она,- обломок этой штуки угодил в грузовик и насквозь пробил мотор - вы же видели дыру. Это была черная сфера, примерно вот такой величины.- Джесси показала.- Она отлетела от вашей штуковины и угодила прямо в нас. Но на самом деле странно вот что: весит эта сфера вроде бы всего не- сколько унций, сделана то ли из стекла, то ли из пластмассы и на ней нет ни царапинки. Я ничего не знаю о технологии русских, но, если они умеют делать твердую мастику для натирки полов, нам необходимо прибрать к рукам... - Минуточку, пожалуйста.- Роудс подался вперед.- Черная сфера. Вы дей- ствительно брали ее в руки? Разве она не была горячей? - Нет. Она, как ни странно, была холодная, хотя другие куски еще дыми- лись. - На сфере тоже были значки? Джесси потрясла головой. - Нет, никаких. - Ладно.- В голосе полковника зазвучала взволнованная нотка.- И вы, значит, оставили сферу у того места, где стоял ваш грузовик? - Нет. Мы взяли ее с собой. Полковник Роудс широко раскрыл глаза. - Сейчас она у моей дочки. У нас дома.- Джесси не понравилось изумлен- ное выражение лица Роудса и забившаяся у виска жилка.- А что? Что это такое? Какой-нибудь компью... - Ганни! - Роудс встал, и Ганнистон мигом снялся с табуретки у стойки.- Расплатись! - Он взял Джесси за локоть, но она вырвалась. Он опять взял ее за локоть и крепко сжал.- Доктор Хэммонд, пожалуйста, проводите нас к себе. Чем скорее, тем лучше! Они вышли из "Клейма". На улице Джесси сердито вывернулась от полковни- ка. Роудс больше не пытался схватить ее за руку, однако шел рядом, а Ганни- стон - в нескольких шагах позади. Они обошли Престон-парк, чтобы не попасть- 75 ся зевакам, которые донимали пилота вертолета, Джима Тэггарта. У Джесси сильно колотилось сердце, и она ускорила шаг почти до бега. Мужчины не оста- вали. - Что в этой сфере? - спросила она Роудса, но тот не потрудился (или не смог) ответить.- Она не взорвется, нет? - Снова никакого ответа. Дома Джесси с радостью увидела, что Стиви не забыла запереться - девоч- ка училась быть ответственной,- однако потратила из-за этого несколько дра- гоценных секунд, перебирая ключи. Найдя нужный, она отперла дверь. Роудс с Ганнистоном проследовали за ней в дом, и капитан решительно закрыл за собой дверь. - Стиви! - позвала Джесси.- Где ты? Стиви не ответила. Сквозь жалюзи, расчерчивая стены, лился белый свет. - Стиви! - Джесси быстро прошла в кухню. Там тикали часы с кошачей мор- дочкой вместо циферблата и с шипением трудился кондиционер. Стул, оставлен- ный у кухонного стола, незакрытый шкаф, в раковине - пустой стакан. Набега- лась и захотела пить, подумала она. Но Стиви больше не ушла бы из дома, раз- ве не так? Ну, если ушла... будут ей неприятности! Джесси прошлась по неболь- шому кабинетику - все на местах,- и вышла в коридор, который вел к спальням. Роудс с Ганнистоном следовали за ней по пятам.- Стиви! - опять позвала она, начиная нервничать по-настоящему. Куда могла деваться девчонка? Она была уже у самой двери в спальню Стиви, и тут за порог, цепляясь пальцами за бежевый ковер, высунулись чьи-то руки. Джесси резко затормозила. Роудс налетел на нее. Руки, разумеется, принадлежали Стиви. Джесси, не отрываясь, смотрела, как движутся сухожилия, как пальцы вгрызаются в ковер, силясь подтянуть те- ло. Потом показалась и голова Стиви - мокрые от пота русые волосы, влажное, опухшее лицо, блестящие капли пота на щеках. Руки тянули тело девочки в ко- ридор, на обнаженных плечах вздувались и опадали мышцы. Стиви поползла по коридору, одолевая дюйм за дюймом, и ладонь Джесси метнулась ко рту: ноги дочка волочила по полу, как парализованная. Кроссовки на левой ноге не было. - Сти...- голос Джесси сорвался. Ребенок перестал ползти. Девочка медленно-медленно подняла голову, и Джесси увидела ее глаза: безжизненные, как у куклы. Задрожав, Стиви с усилием, которое явно причиняло ей боль, подобрала под себя ногу и стала пробовать подняться. - Назад,- услышала Джесси голос Роудса, но не двинулась с места, и пол- ковник схватил ее за руку и оттащил. Стиви подобрала под себя другую ногу. Она покачнулась и уронила каплю пота с подбородка. Лицо было бесстрастным, сосредоточенным, далеким, глаза - 76 кукольными, но теперь Джесси разглядела, что в них зарницами вспыхивают го- рячность и громадная решимость, каких она прежде ни разу не видела. У нее мелькнула сумасшедшая мысль: "Это не Стиви." Тело девчушки поднималось на ноги. Лицо оставалось далеким, но когда она, наконец, справилась со своей задачей и выпрямилась в полный рост, по губам скользнуло что-то вроде быстрой удовлетворенной улыбки. Осторожно, словно девочка балансировала на проволоке, вперед выдвину- лась ступня. Потом вторая, босая - и вдруг Стиви опять задрожала и повали- лась вперед. Джесси не успела подхватить дочку. Дергая руками, словно разу- чившись ими пользоваться, Стиви упала лицом на ковер.. Она лежала, прерывисто дыша. - Она... она недоразвитая? - спросил Ганнистон. Джесси выдралась от полковника Роудса и нагнулась над дочкой. Тело де- вочки тряслось, на плечах и спине подергивались мышцы. Джесси коснулась руки Стиви повыше локтя, и ее встряхнуло; вверх по пальцам побежал разряд, от ко- торого все нервы заныли и загудели, и она немедленно отдернула руку, чтобы ударная волна не добралась до плеча. Кожа Стиви оказалась влажной и неесте- ственно холодной, почти такой же, какой была черная сфера. Девочка подняла голову, заглянув прямо в глаза Джесси неподвижными, широко открытыми глаза- ми, не узнавая ее. Она увидела, что от удара об пол из ноздрей Стиви ползет кровь. Этого Джесси не вынесла. Небытие замаячило совсем рядом, коридор вытя- нулся и заколыхался, как в комнате аттракционов... Потом кто-то помог Джесси подняться. Роудс, от него пахло табаком. На сей раз она не сопротивлялась. Она услышала, как он спросил: "Где сфера?" - и покачала головой. "Ей не до того, полковник,- сказал Ганнистон.- Господи, что с этой девочкой?" - Проверь ее комнату. Может быть, сфера там - но, ради Бога, осторожно! - Есть.- Ганнистон обошел тело Стиви и вошел в спальню. У Джесси подкосились ноги. - Позвоните в скорую... позвоните доктору Мак-Нилу. - Позвоним. Ну, успокойтесь. Идемте.- Роудс помог Джесси перейти из ко- ридора в маленькую комнату и подвел ее к стулу. Она опустилась на сиденье, чувствуя дурноту и головокружение.- Послушайте, доктор Хэммонд.- Роудс гово- рил тихо и спокойно.- Кроме сферы вы оттуда ничего не приносили? - Нет. - Что-то еще относительно сферы, о чем вы умолчали? Вы что-нибудь виде- ли внутри нее? - Нет. Ничего. О, Господи... мне надо позвонить мужу. 77 - Только посидите спокойно несколько минут.- Роудс не позволил ей встать, что было не слишком сложно, поскольку мышцы Джесси превратились в вареные макароны.- Кто и как нашел сферу? - Тайлер Лукас. Он живет там неподалеку. Погодите. Погодите.- Все-таки кое-что она ему действительно не рассказала.- Стиви говорила... Она говорила, будто слышит, как сфера поет. - Поет? - Да. Только я ничего не слышала. Я думала... ну, что девочка в шоке по- сле аварии, понимаете.- Джесси провела рукой по лбу. Ее трясло как в лихо- радке, все кружилось и справиться с этим было невозможно. Она взглянула Ро- удсу в лицо и увидела, что полковник под загаром побледнел.- Что происходит? Значит, это не был русский вертолет? - Полковник промедлил лишнюю секунду, и Джесси сказала: - Да говорите же, черт возьми! - Нет,- быстро ответил он.- Не был. Она подумала, что сейчас ее вырвет, и прижала ладонь ко лбу в предвиде- нии очередного потрясения. - Сфера. Что это такое? - Не знаю.- Роудс поднял руку раньше, чем Джесси успела запротесто- вать.- Бог свидетель, не знаю. Но...- Лицо полковника затвердело. Он боролся с собой, чтобы не проговориться, но послал циркуляры к черту. Джесси должна была знать.- Думаю, вы принесли в дом обломок космолета. Внеземного космиче- ского корабля. Вот что упало сегодня утром. Вот за чем мы гнались. Джесси не сводила с него глаз. - В атмосфере он загорелся,- продолжал Роудс.- Наши радары засекли его, и мы рассчитали точку падения. А он возьми да сверни к Инферно, словно... пи- лот хотел перед катастрофой оказаться поближе к городу. Космолет начал раз- валиваться на куски. Осталось немного - изуродованные останки, к которым не подберешься, потому что они слишком горячие. Так или иначе, сфера - часть этого аппарата, и я хочу точно выяснить, что она такое и почему не сгорела вместе с прочим. Джесси лишилась дара речи. Но по лицу полковника было видно: он говорит правду. - Вы не ответили на вопрос Ганни,- сказал Роудс.- Ваша девчушка отстает в развитии? У нее эпилепсия? Или дело обстоит иначе? "Дело обстоит иначе", подумала Джесси. Какой дипломатичный способ поин- тересоваться, в своем ли Стиви уме. - Нет. У нее никогда не было ничего...- Джесси осеклась, потому что из коридора, шатаясь на ватных ногах, появилась Стиви. Руки безвольно свисали вдоль тела, голова медленно моталась из стороны в сторону. Девочка молча вошла в комнату. Джесси поднялась, готовая подхватить дочку, если та опять 78 споткнется, но теперь ноги слушались Стиви лучше. Тем не менее, двигалась она странно, ставя одну ступню точно перед другой, будто шла по карнизу не- боскреба. Джесси встала, и Стиви замерла посреди шага. - Где черный шарик, киска? Что ты с ним сделала? Стиви уставилась на нее, чуть склонив голову набок. Потом медленно и грациозно опустила ногу на пол и двинулась дальше, скорее скользя, чем ша- гая. Она добралась до стены и остановилась, с виду поглощенная пятнами света и тени на краске. - Там нет, полковник,- в комнатушку вошел Ганнистон.- Я проверил шкаф, комод, заглянул под кровать и в ящик с игрушками - везде.- Он неловко взгля- нул на девчушку.- Э... что теперь, сэр? Стиви обернулась резким, четким и отточенным движением танцовщицы. Взгляд девочки сосредоточился на Ганнистоне, замер, потом перекочевал на Ро- удса и, наконец, уперся в Джесси. Сердце у Джесси затрепыхалось: в глазах дочери светилось только бесстрастное любопытство - ни эмоций, ни узнавания. Так ветеринар разглядывает незнакомое животное. Стиви на подламывающихся но- гах снова двинулась своим странным скользящим шагом к фотографиям в рамоч- ках, которые рядком стояли на книжной полке, и пересмотрела все по очереди: Джесси с Томом; вся семья на отдыхе в Гэлвистоне пару лет назад; Рэй и она сама верхом на лошади на ярмарке; еще две фотографии - родители Тома и Джес- си. Пальцы девочки дернулись, но воспользоваться руками она не попыталась. Она прошла мимо книжного шкафа и телевизора, еще раз задержалась, чтобы вглядеться во взгроможденный на стену пустынный пейзаж, написанный Бесс Лу- кас ("Она сто раз видела эту картину," - подумала Джесси), а потом сделала еще несколько шагов к дверям, отделявшим комнатушку от кухни. Там девочка остановилась, подняла правую руку, словно сражаясь с силой тяжести, и локтем ощупала косяк. - Не знаю,- наконец сказал Роудс таким голосом, словно ему здорово вре- зали под дых.- Ей-Богу, не знаю. - Я знаю! - крикнула Джесси.- Моей дочери необходим врач! - Она двину- лась к телефону. Клиника здоровья Инферно представляла собой небольшое бело- каменное здание в паре кварталов от их дома, где без малого сорок лет рабо- тал бессменным городским терапевтом доктор Эрл Ли (Эрли) Мак-Нил. Он был раздражительным, скандальным, курил черные сигары, водил красный покатый багги и пил в клубе "Колючая проволока" неразбавленную текилу, однако свое дело знал и сообразил бы, как помочь Стиви. Джесси подняла трубку и начала набирать номер. Палец полковника нажал на рычаги. - Давайте подождем минутку, доктор Хэммонд,- сказал Роудс.- Идет? Давай те поговорим о... 79 - Уберите руку с телефона. Сейчас же, чтоб вас! - Полковник? - сказал Ганнистон. - Пожалуйста.- Роудс схватился за трубку.- Давайте не будем вводить в курс дела новых людей, пока не выясним, с чем столкнулись... - Я сказала, что звоню доктору Мак-Нилу! - Взбешенная Джесси готова бы- ла не то расплакаться, не то влепить полковнику пощечину. - Полковник, она опять пошла,- сообщил Ганнистон, и на этот раз Роудс с Джесси оборвали спор. Стиви скользила к противоположой стене, где перекрещивались солнечные пятна. Остановившись перед ней, она постояла, неподвижно глядя на стену. По- том подняла правую руку, вертя ею так, будто видела впервые в жизни и поше- велила пальцами. Коснувшись большим пальцем окровавленного носа, девочка не- сколько секунд рассматривала кровь, потом опять посмотрела на стену. Она вы- тянула руку и большим пальцем, кровью, провела на светлой стене вертикальную линию. Потом снова поднесла палец к носу, обмакнула в кровь и начертила в нескольких дюймах от первой вертикали вторую. Еще крови. Обе вертикали перерезала горизонталь. - Что за черт...- выдохнул Роудс, делая шаг вперед. Вторая горизонталь завершила на стене аккуратную решетку. Измазанный кровью палец Стиви вписал в центральную клетку небольшой аккуратный нолик. Девочка повернула голову. Она посмотрела на Роудса и, ставя одну ногу позади другой, отошла от стены. - Ручку,- сказал Роудс Ганнистону.- Дай ручку. Скорее! Капитан подал ручку. Роудс щелкнул кнопкой и подошел к стене. Внизу справа он вписал крестик. Стиви сунула палец в ноздрю и в левой клетке среднего ряда нарисовала красное О. Джесси наблюдала за крестиками-ноликами в мучительном молчании. В живо- те кипело, о стиснутые зубы колотился крик. Это тело с кровоточащим носом принадлежало Стиви, но существо, нарядившееся в него, не было Стиви. А если так, что стало с ее дочерью? Куда девалось сознание Стиви, ее голос, ее ду- ша? Джесси сжала кулаки. На одну страшную секунду ей показалось, что крик сейчас прорвется, и тогда все кончится. Она дрожала, молясь, чтобы этот кош- мар лопнул, развеялся, как наведенные сильной жарой чары, и она очутилась бы в постели, а Том кричал бы, что завтрак готов... Господи, Господи, Господи... Стиви - или принявшее обличье Стиви существо - закрыло полковнику путь к выигрышу. Следующим ходом полковник отрезал Стиви путь к победе. Стиви пристально взглянула на Роудса, опять посмотрела на клетки, потом еще раз на полковника. Личико мелко задергалось - работали незнакомые мышцы. Рот тронула улыбка, но одеревенелые губы не отозвались. Она рассмеялась - 80 хха! вытолкнутого голосовыми связками воздуха. Улыбка стала шире, раздвинула губы. Просиявшее от радости личико снова стало почти детским. Роудс осторожно улыбнулся в ответ и кивнул. Стиви тоже кивнула, более осторожно и с усилием. Продолжая улыбаться, она повернулась и медленным ша- гом канатоходца заскользила в коридор. У Роудса потели ладони. - Ну,- сказал он охрипшим напряженным голосом,- по-моему, мы влипли. А, Ганни? - Я бы сказал, да, сэр.- Ослепительный лоск Ганнистона дал трещину. Сердце капитана бухало, колени тряслись, потому что он понял то же, что и полковник Роудс: или девочка полный выродок, или это действительно уже не ребенок. Но постичь, как и почему такое могло случиться, прямолинейный логи- ческий ум капитана не мог. Они услышали голос - нет, скорее выдох, странный шорох, похожий на ше- лест ветра в камышах: "Аххх. Аххх. Аххх." Первой в комнате Стиви очутилась Джесси. Стиви - не-Стиви - стояла пе- ред доской объявлений, вытянув правую руку. Палец девочки - существа - ука- зывал на вырезанные из чертежной бумаги буквы алфавита. "Ааахх. Ахххх." - выговаривал голос, пытаясь ухватить отложившийся в памяти звук. Лицо искази- лось от напряжения. Потом: "АхххА. А.А." Палец передвинулся к следующей бук- ве. "Бэээ. Вэээ. Гэээ. Дэээ. Еее." Следующая буква вызвала заминку. - Ж,- тихо подсказала Джесси. - Тшш. Шшш. Ж.- Голова повернулась, в глазах читался вопрос. "Боже милостивый,- подумала Джесси и схватилась за косяк, чтобы не упасть.- Пришелец с техасским выговором, облекшийся в тело и одежду моей до- чурки." Подавившись криком, она выговорила: - Где моя дочь? Глаза наполнились слезами.- Верни мне ее. То, что казалось маленькой девочкой, ждало, указывая на следующую бук- ву. - Верни мне ее,- повторила Джесси. Она рванулась вперед, и Роудс не ус- пел остановить ее.- Верни! - крикнула Джесси, а потом ухватила маленькую фи- гурку за холодную руку и рывком развернула, чтобы заглянуть в лицо, которое когда-то было лицом ее дочери.- Верни! - Джесси размахнулась и сильно удари- ла существо по щеке. Потеряв равновесие, ненастоящая Стиви отшатнулась и чуть не рухнула на колени. Спину она держала прямо и жестко, но голова несколько раз мотнулась из стороны в сторону, как у одной из тех нелепых куколок, что кивают с за- дних стекол автомобилей. Существо заморгало, возможно, отмечая болевое ощу- щение, а Джесси, снова ужаснувшись, наблюдала, как на коже Стиви проступает красный отпечаток ее ладони. 81 Ведь это тело все равно оставалось телом ее дочери, пусть даже в него вползло что-то еще. Все равно лицо, волосы и тело были дочкины. Потрогав красный отпечаток ладони у себя на щеке, не-Стиви опять развернулась к алфа- виту. Она настойчиво указала на следующую букву. - З,- помог полковник Роудс. - Зэ,- выговорило существо. Палец передвинулся. - И.- Когда букву с трудом повторили, Роудс быстро взглянул на Ганни- стона.- Я думаю, оно сообразило, что звуки - основа нашего языка. Господи, Ганни! Что тут у нас? Капитан покачал головой. - Не хотелось бы догадываться, сэр. Джесси не сводила глаз с затылка Стиви. Волосы были такими же, как всегда, только мокрыми от пота. А в них виднелись крошечные пятнышки... чего? Коснувшись волос, она вынула небольшой кусочек чего-то розового, напоминаю- щего сахарную вату. Изоляция, поняла Джесси. Что кусочки розовой изоляции делают в волосах у Стиви? Она уронила кусочек, и тот спланировал на пол. Го- лова Джесси отказалась работать, мысли беспорядочно заметались. Лицо посере- ло от потрясения. - Уведи ее, Ганни,- скомандовал Роудс, и Ганнистон вывел готовую поте- рять сознание Джесси из спальни. - К,- продолжил Роудс, отвечая движению пальца. - Ках. К,- удалось сказать существу. За стенами дома с Республиканской дороги свернули два грузовика, один с краном, другой с надписью "ОБЪЕДИНЕННЫЕ ПЕРЕВОЗКИ". Миновав Престон-парк, они свернули на Кобре-роуд, направляясь в ту точку пустыни, где то, что не- когда было механизмом, сгорело, превратившись в сине-зеленую вязкую жижу. 12 ЧТО ВРАЩАЕТ ВСЕ КОЛЕСА В три прозвонил звонок. - Локетт и Хурадо! - вызвал Том Хэммонд.- Вы двое остаетесь на местах. Остальные могут идти. - Эй, дядя! - Рик Хурадо, который уже успел натянуть белую шляпу, начал выбираться из-за своей парты на камчатке, в левом углу невыносимо душного класса.- Я ничего не сделал! - А я не говорил ничего такого. Просто посиди. Остальные ребята собирали книжки и уходили. Вдруг из-за парты в правом дальнем углу кабинета поднялся Коди Локетт. - Черта с два! Я ухожу. 82 - Сядь, Локетт! - Том и сам поднялся из-за стола.- Я просто хочу пого- ворить с вами обоими, только и всего. - Ладно, я пойду на север, а вы можете поговорить с моим южным полю- сом,- ответил Коди, и группка Отщепенцев, которые сидели вокруг него, обра- зуя прикрытие, зашлась от смеха.- Урок кончился, и я сваливаю.- Он широким шагом направился к двери, остальные последовали за ним. Том загородил ему дорогу. Парнишка не останавливался, словно собираясь пройти насквозь. Учитель не сходил с места, приготовившись к столкновению, и, не доходя три фута, Коди остановился. Прямо у него за спиной возвышался громадный двухсотфунтовый старшеклассник, который всегда ходил в видавшем виды футбольном шлеме, раскрашенном пятнами камуфляжа. Звали его Джо Тейлор, но Том ни разу не слышал, чтобы к нему обращались иначе, чем "Танк". Сейчас Танк сверлил учителя глубоко посаженными черными глазами, глядевшими с грубо вылепленной скуластой и носатой физиономии, которая могла вызывать теплые чувства только у матери - у сумасшедшей матери, если уж на то пошло. Коди сказал: - Ну, даем дорогу? Том медлил. Рик Хурадо, тонко улыбаясь, снова устроился на стуле. Вок- руг него сидело несколько ребят латиноамериканского и индейского присхожде- ния из команды "Гремучих Змей". Те старшеклассники, кто не тусовался ни с одним из "клубов", уже поспешили уйти, и Том остался со скотами один на один. Сам начал, по думал он, самому и заканчивать придется. Он посмотрел прямо в надменные серые глаза Коди Локетта и сказал: - Нет. Коди кусал нижнюю губу. По лицу учителя нельзя было догадаться, в чем дело, но парнишка знал, что натворить ничего не успел. За последнее время. - Срезать меня не получится. Я уже все сдал. - Просто сядь и выслушай меня. Ладно? - Эй, дядя, я выслушаю! - крикнул Рик. Он подтащил к себе пустую парту, взгромоздил на нее ноги, скрестил руки на груди и откинулся на спинку сту- ла.- Мистер Хэммонд, Локетт инглески никак не понимай,- добавил он, нарочно усилив свой акцент. - Закрой пасть, слюнтяй! - рявкнул Танк. Вскочили одновременно несколько Гремучих Змей. Вперед выскочил тощий, кудрявый парнишка, который сидел рядом с Риком. Он был низко повязан красным платком, а с шеи на цАже, даю ци из на от грузорвалось, сквоз. Военно вверхности, и то ли близ с ; целыми дуги совые шерился в г