Джон Рональд Руэл Толкиен В О З В Р А Щ Е Н И Е К О Р О Л Я (_T_H_E___R_E_T_U_R_N___O_F___T_H_E___K_I_N_G_) Т Р Е Т Ь Я Л Е Т О П И С Ь Т Р И Л О Г И И "Властелин Колец" книги 5 и 6 К Н И Г А П Я Т А Я Глава I Минас Тирит. Пиппин выглянул из своего убежища в плаще Гэндальфа. Он не мог решить, спит он еще или уже проснулся. Темный мир проносился мимо, и ветер громко свистел в его ушах. Он не видел ничего, кроме качающихся звезд, а справа огромной тенью уходили назад горы юга. Сонно он попытался определить время и решить, какой сегодня день путешествия, но память его была запутанной и неопределенной. Он помнил первую поездку с ужасной скоростью и без ос- тановок, пока на рассвете он не увидел бледное сверкание зо- лота, и они прискакали в молчаливый город и большой пустой дом на холме. Едва успели они добраться до убежища, как кры- латая тень снова пролетела над ними, и люди потеряли присут- ствие духа от страха. Но Гэндальф успокоил их, а Пиппин ус- нул в уголке беспокойным сном, смутно чувствуя, как приходи- ли и уходили люди, как они разговаривали и как Гэндальф от- давал приказания. Потом они снова скакали, скакали всю ночь. Это была вторая, нет, третья ночь с тех пор, как он смотрел в камень. И с этим ужасным воспоминанием он проснулся окон- чательно, и шум ветра показался ему полным ужасных угрожаю- щих голосов. На фоне неба горел огонь, желтое пламя за черным барье- ром. Пиппин снова укрылся, на мгновение испугавшись, что Гэндальф привез его в какую-то ужасную страну. Он протер глаза и увидел, что это луна, почти полная, встает в восточ- ной части неба. Значит ночь еще не прошла и им предстояли часы езды. Он зашевелился и заговорил: -- Где мы, Гэндальф? -- В королевстве Гондор, - ответил колдун. - В земле Анориен. На некоторое время снова наступило молчание. Вдруг Пип- пин, схватившись за плащ Гэндальфа, вскрикнул: -- Что это? Смотрите! Огонь, красный огонь! В этой зем- ле есть драконы? Смотрите, вон еще один! Вместо ответа Гэндальф громко сказал своему коню: -- Вперед, обгоняющий тень! Мы должны торопиться. Время не ждет. Смотри, горят маяки Гондора, взывая о помощи. Война началась. Смотри, огонь на Амон Дине, пламя на Эйленахе: и дальше на запад вспыхивают огни: Нардел, Эрелас, Мия-Риммон, Каленхад и Халифирмен у границ Рохана. Но Обгоняющий Тень замедлил свой бег, поднял голову и заржал. Из тьмы донеслось ответное ржание: вскоре послышался топот копыт, мимо пролетели, как призраки в лунном свете, три всадника и исчезли на западе. Тогда Обгоняющий Тень сжался, прыгнул вперед, и нось понеслась мимо, как ветер. Пиппин хотел спать и почти не слушал рассказ Гэндальфа о гондорских обычаях и о том, как повелитель города устано- вил на холмах маяки и организовал посты, где всегда были свежие лошади, если нужно было послать всадников на север в Рохан или на юг. -- Уже очень давно не горели эти маяки, - сказал Гэн- дальф, - а в древние дни Гондора они вообще были не нужны, потому что у Гондора были семь камней. Пиппин беспокойно зашевелился. -- Спи и не бойся! - Сказал Гэндальф. - Ты едешь не в Мордор, как Фродо, а в Минас Тирит, и там ты будешь в безо- пасности, насколько это вообще возможно в наши дни. Если Гондор падет, а Кольцо будет захвачено, тогда и в уделе ты не найдешь убежища. -- Вы не очень успокоили меня, - заметил Пиппин, но тем не менее сон охватил его. Последнее, что он помнил, перед тем как уснуть глубоким сном, был белоснежный пик, возвышаю- щийся над облаками и отражавший лучи заходящей луны. Он по- думал, где теперь Фродо, в Мордоре ли он, жив ли он... Или мертв. И не знал он, что издалека Фродо глядел на ту же лу- ну, заходящую над Гондором, и ждал наступления дня. Пиппин проснулся от звука голосов: прошли еще день в укрытии и ночь скачки. Были сумерки, приближался холодный рассвет, и все вокруг было окутано промозглым серым туманом. Обгоняющий Тень стоял покрытый потом, от него поднимался пар, но шею он изгибал городо и не показывал никаких призна- ков усталости. Рядом с ним стояло много высоких людей, заку- танных в плащи, а за ними в тумане виднелась каменная стена. Она казалась частично разрушенной, но Пиппин услышал звуки торопливой работы: удары молотов, звук мастерков и скрип ко- лес. Кое-где в тумане видны были факелы и костры. Гэндальф разговаривал с людьми, преградившими ему путь; прислушавшись Пиппин понял, что разговор идет о нем. -- Да, верно, мы знаем вас, Митрандир, - говорил пред- водитель людей, - и вы знаете пароль семи ворот и можете свободно проехать. Но мы не знаем вашего спутника. Кто он? Гном из северных гор? Нам в наши времена не нужны чужеземцы, если только они не могучие воины, в чью преданность и помощь мы могли бы поверить. -- Я поручусь за него перед Денетором, - возразил Гэн- дальф. - Что же касается доблести, то не нужно судить о ней по фигуре. Он прошел через большое количество битв и опас- ностей, чем вы, Инголд, хотя вы вдвое выше его; он прошел от взятого штурмом Изенгарда, о чем мы везем известие; он очень устал, иначе я разбудил бы его. Его зовут Перегрин, он очень храбрый человек. -- Человек? - С сомнением переспросил Инголд, а осталь- ные засмеялись. -- Человек! - Воскликнул Пиппин, окончательно проснув- шись. - Человек! Конечно, нет. Я хоббит, и не очень храбр, разве что иногда и в случае крайней необходимости. И Гэн- дальф вводит вас в заблуждение. -- Многие совершающие великие деяния не могли бы ска- зать о себе больше, - заметил Инголд. - Но что такое хоббит? -- Невысоклик, - ответил Гэндальф. - Нет, не тот, о ком говорилось, - добавил он, заметив удивление на лицах людей. - Не он, но один из его родичей. -- Да, и тот, кто путешествовал с ним, - добавил Пип- пин. - И с нами был Боромир из вашего города, он спас меня в снегах севера, но был убит, защищая меня от множества вра- гов. -- Стой! - Сказал Гэндальф. - Новость об этом горе сле- довало сначала сказать отцу. -- Об этом догадывались, - сказал Инголд, - были нехо- рошие видения и предзнаменования. Проходите быстрее! Повели- тель Минас Тирита захочет увидеть того, кто принесет ему последние новости о его сыне, будь он человек или... -- Хоббит, - подсказал Пиппин. - Малую службу могу я предложить вашему повелителю, но сделаю все, что смогу, в память о храбром Боромире. -- Доброго пути! - Сказал Инголд, а люди расступились, и обгоняющий тень прошел в узкие ворота в стене. - Да прине- сете вы добрый совет Денетору и всем нам в нужде, Митрандир! - Воскликнул Инголд. - Но пришли вы с новостями о горе и опасности. Говорят таково ваше обыкновение. -- Я прихожу редко и лишь тогда, когда помощь моя необ- ходима, - ответил Гэндальф. - Что же касается совета, то я сказал бы вам, что вы опоздали в починке стены Пеленнора. Теперь вашей лучшей защитой будет мужество - мужество и на- дежда, которую принес я. Ибо не все мои новости плохие. Ос- тавьте мастерки и точите мечи! -- Работа будет закончена до наступления вечера, - ска- зал Инголд, - эта часть стены обращена к нашим друзьям в Ро- хане, отсюда мы не ждем нападения. Вы знаете что-либо о ро- хиррим? Ответят ли они на наш зов? -- Да, они придут. Но они выдержали много битв у вас за спиной. Ни эта дорога, ни любая другая не ведут больше к опасности. Будьте отважны. Вы скорее увидите войско врагов, выходящее из Инбриен, чем всадников Рохана. Прощайте и будь- те бдительны! Теперь Гэндальф ехал по широкой равнине за Ранмас Эчер. Так люди Гондора называли внешнюю стену, построенную ими с огромным трудом после того, как Итилиен оказался в тени вра- га. Более чем на десять лиг тянулась она от подножия гор, ограждая поля Пеленнора - прекрасные полодородные земли на длинных склонах и террасах, спускающихся к Андуину. В самом удаленном пункте, на северо-востоке, стена находилась в че- тырех лигах от ворот города и здесь она с хмурого откоса смотрела на низины у реки; люди сделали ее здесь высокой и прочной: именно в этом месте подходила дорога от бродов и мостов Осгилиата и проходила в охраняемые ворота между ук- реплениями. В саом близком пункте на юго-востоке, стена отс- тояла от города не более чем на лигу. Здесь Андуин, сделав широкий изгиб у холмов Эмин Арнон в южном Итилиене, резко поворачивал на запад, и внешняя стена возвышалась на самом берегу реки. Под ней лежали причалы гавани Харленд для ко- раблей, приплывающих вверх по течению из южных областей. Земля за стеной была богатой, с обширными пашнями, мно- жеством садов и фермами, с печами для сушки хмеля, амбарами, загонами и хлевами, со множеством ручьев, бегущих по зеленым полям с гор к Андуину. Но число живших здесь пастухов и зем- ледельцев было невелико, и большая часть людей Гондора жила в семи кругах города или в выскогорных долинах Лессарнала, или дальше на юге, в прекрасном Лебенежне, с его пятью быст- рыми реками. Здесь, между горами и морем, жил суровый народ. Эти люди считались гондорцами, но кровь у них была смешан- ной, они были смуглые высокого роста, и их предки происходи- ли от забытых людей, которые жили в тени холмов в темные го- ды до прихода королей. А дальше, в большой области Белфалас, жил принц Имрахил в своем замке Дол Амрот у моря; он был благородного происхождения, как и его люди, высокие, гордые, с серыми глазами. Начинался день, и Пиппин проснувшись, осмотрелся. Слева от него лежало море тумана, поднимаясь к унылой тени на вос- токе. Справа поднимали свои головы большие горы, тянувшиеся с запада и внезапно круто обрывавшиеся, как будто река про- била гигантский барьер. И тут, где белые горы Эред Нимрайс подошли к концу, Пиппин увидел, как и обещал Гэндальф, тем- ную массу горы Миндоллуин, глубокую пурпурную тень ее высо- ких долин и ее склон, белевший в свете начинающегося дня. И на его выступающем склоне возвышался охраняемый город, с его семью стенами из камня, такими прочными и старыми, что, ка- залось, они были не построены, но высечены гигантами из кос- тей земли. Пока Пиппин смотрел в удивлении, цвет стены сменился с серого на белый, и неожиданно солнце вышло из восточной тени и послало луч, ударивший прямо в лицо города. Пиппин громко вскрикнул: башня Экталион, стоящая высоко внутри самой верх- ней стены, засверкала на фоне неба жемчугом и серебром, вы- сокая и прекрасная, а ее вершина была как будто сделана из хрусталя; белые знамена свисавшие с укреплений, развевались на утреннем ветерке, слышался высокий чистый звук серебряных труб. Так Гэндальф и Перегрин на восходе солнца подьехали к большим воротам Гондора, и железные створки распахнулись пе- ред ними. -- Митрандир! Митрандир! - Кричали люди. - Теперь мы знаем, что буря действительно близка! -- Она уже над вами, - сказал Гэндальф. - Я скакал на ее крыльях. Пропустите меня! Я должен увидеться с повелите- лем Денетором, пока длится его наместничество. Что бы не случилось, вы пришли к концу известного вам Гондора. Пропус- тите меня! Люди расступались, услышав его повелительный голос, и больше не расспрашивали его хотя и смотрели в удивлении на хоббита, сидевшего перед ним, и на лошадь, что несла его. Люди Гондора редко использовали лошадей, и их лишь изредка можно было увидеть на улицах, когда скакал какой-нибудь всадник со срочным поручением повелителя. И люди говорили: -- Это конечно, один из больших коней короля Рохана. Может и сами рохиррим скоро явятся к нам на помощь... Обгоняющий Тень гордо поднимался по извилистой дороге. Минас Тирит был построен на семи уровнях, расположенных вверх по склону холма, и каждый уровень был окружен стеной, и в каждой стене были свои ворота. Но ворота эти не были расположены на одной линии. Большие ворота первой городской стены выходили на восток, следующие - на юго-восток, а сле- дующие - на северо-восток, и так далее; поэтому мощеная до- рога, которая вела к цитадели наверху холма, все время пово- рачивала, и каждый раз, пересекая линию больших ворот, она проходила через туннель, пробитый в скале, чей выступ делил на две части все круги города, кроме первого. В тылу большо- го двора возвышался каменный бастион с краями, острыми, как у корабельного киля, созданный частично формой самого холма, а частично работой людей древности. Он поднимался вверх, до внутреннего круга, где находилась еще одна линия укреплений; поэтому те, что находились в цитадели, могли, как моряки ог- ромного корабля, смотреть прямо вниз, на ворота, находившие- ся в семистах футах под ними. Вход в цитадель также выходил на восток, но был вырублен в самой скале, здесь длинный ос- вещенный фонарями склон вел к седьмым воротам. Тут входивший добирался наконец до высокого двора и площади фонтана у под- ножья белой башни, высокой и стройной, высотой в пятьдесят саженей от подножья до вершины; на этой вершине, поднятой на тысячу футов над равниной, развевался флаг наместника. Это была неприступная крепость, и никакое войско не могло овладеть ею, разве уж что враг зашел бы сзади, взоб- рался бы на Миндоллуин и оттуда по узкому отрогу, соединяв- шему Холм Стражи с горой, подобрался бы к городу. Но этот отрог, поднимавшийся на уровень пятой стены был перегорожен мощным валом, доходившим до самой пропасти у его западного края: в этом месте стояли дома и куполообразные могилы ушед- ших королей и повелителей. Пиппин с растущим удивлением смотрел на обширный камен- ный город, более великолепный, чем все, что он видел во сне; больше и сильнее, чем Изенгард, и гораздо прекраснее. Но бы- ло видно, что уже многие годы город приходил в упадок; сей- час в нем жило меньше половины людей, чем когда-то. И на каждой улице они проходили мимо больших каменных домов, чьи двери и ворота с арками были украшены прекрасными надписями странной и древней формы; Пиппин предположил, что это имена больших людей, некогда живших здесь; однако теперь дома были пусты, шаги не звучали на их широких мощеных дворах, голоса не раздавались в их залах, лица не выглядывали из дверей или пустых окон. Наконец они вступили в тень седьмых ворот, и горячее солнце, которое сияло за рекой, где Фродо шел по долинам Итилиена, здесь отражалось от гладкой поверхности, осветив многочилсенные столбы и большую арку с ключевым камнем, вы- резанным в виде головы короля с короной. Гэндальф спешился, так как лошадям не позволялось входить в цитадель, и обгоня- ющий тень после нескольких негромких слов своего хозяина позволил увести себя. Стражники у ворот были одеты в черное, с высокими шле- мами и длинными защитными пластинами, плотно пригнанными к щекам, поверх этих пластин крепились белые крылья морских птиц; шлемы сверкали серебряным блеском, так как сделаны бы- ли из митрила, наследие славы старых дней. На черных плащах было вышито дерево, цветущее белым цветом, как снегом, под серебряной короной и звездами. Это была одежда наследников элендила, и никто не носил ее во всем Гондоре, кроме стражи цитадели перед двором с фонтаном и белым деревом, которое когда-то росло здесь. Казалось, весть об их прибытии опередила все, и их не- медленно и безо всяких вопросов пропустили. Гэндальф быстро прошел через мощеный белым камнем двор. Невысокий фонтан в его центре сверкал в утреннем солнце, вокруг него лежал зе- леный газон; в середине, склонившись над бассейном, стояло мертвое дерево, и падающие капли печально стекали с его го- лых и обломанных ветвей обратно в чистую воду. Пиппин взглянул на дерево, торопясь за Гэндальфом вслед. "Мрачно выглядит, - подумал он и удивился зачем оста- вили мертвое дерево в месте, где все остальное так хорошо украшено. Семь звезд, и семь камней, и одно белое дерево. В голову ему пришли слова, которые бормотал Гэндальф. Потом он оказался у дверей большого зала под сверкающей баш- ней; вслед за колдуном прошел он мимо высоких молчаливых ча- совых и вошел в холодную гулкую тень каменного дома. Они прошли по мощенному коридору, длинному и пустому, и в это время Гэндальф негромко говорил Пиппину. -- Будь осторожен в выборе слов, мастер Перегрин! Сей- час не время для хоббичьих дерзостей. Теоден - добрый ста- рик. Денетор - человек другого сорта, гордый и хитрый, чело- век гораздо более древней родословной и большей власти, хотя и не называет себя королем. Он больше будет говорить с тобой и расспрашивать тебя, так как ты можешь рассказать ему о его сыне Боромире. Он сильно любил его; может быть слишком силь- но, тем более что они очень похожи. Но под покровом этой любви он в то же время будет думать о том, что от тебя ему будет легче узнать, что он хочет, нежели от меня. Не говори ему больше того, чем необходимо, и оставь в стороне задачу Фродо. В должное время я поговорю с ним об этом. И ничего не говори об Арагорне. -- А почему? При чем тут Бродяжник? - Прошептал Пиппин. - Он хотел прийти сюда, не правда ли? Он скоро придет сам. -- Может быть, может быть, - сказал Гэндальф. - Хотя если он придет, то таким путем, которого не ожидает никто, в том числе и Денетор. Так будет лучше. Во всяком случае мы не должны извещать о его приходе. Гэндальф остановился перед широкой дверью из полирован- ного металла. -- Послушай, мастер Пиппин, сейчас не время учить тебя истории Гондора: хотя было бы лучше, чтобы ты кое-что узнал о ней, когда прогуливал уроки в лесах Удела. Делай так, как я говорю! Тому, кто приносит могущественному повелителю весть о гибели его наследника, неразумно слишком много гово- рить о прибытии того, кто может предвявить права на трон. Ясно? -- На трон? - Удивленно спросил Пиппин. -- Да, - сказал Гэндальф. - Если все эти дни уши твои были закрыты, а мозг спал, проснись хоть сейчас! Он постучал в дверь. Дверь открылась, но не было видно, кто открыл ее. Пип- пин посмотрел в большой зал. Он освещался через два ряда окон с обеих сторон, за рядами высоких колонн, поддерживаю- щих крышу. Высеченные из цельного черного мрамора, они под- нимались к большой ......... В этом огромном торжественном зале не было видно ни одного ковра, ни одного занавеса, ни одной вещи из ткани или дерева; между колоннами стояла мол- чаливый строй высоких статуй, высеченных из холодного камня. Неожиданно Пиппин вспомнил о скальных статуях Аргоната и ощутил благоговейный страх, глядя на ряды давно умерших королей. В дальнем конце зала л..****Неразборчивый текст ***.н ступени, очень широкой и глубокой стояло каменное кресло, черное, без всяких украшений, в нем сидел старик, глядевший себе на колени. В руках его был белый жезл с золо- тым набалдашником. Он не поднимал головы. Пришедшие торжест- венно прошли по залу к нему и остановились в трех шагах от ступеней. Тогда Гэндальф заговорил: -- Привет, повелитель и наместник Минас Тирита, Дене- тор, сын Энтелиона! Я пришел с советом и новостями в темный час. Старик поднял голову. Пиппин увидел точеное лицо с гор- дыми чертами и кожей цвета слоновой кости, с длинным орлиным носом между темными глубокими глазами; это лицо напомнило ему не столько Боромира, сколько Арагорна. -- Час действительно темный, - согласился старик. - У вас привычка появляться в такие часы, Митрандир. Но хотя все признаки говорят о том, что судьба Гондора близка, для меня эта тьма светлее, чем моя собственная. Мне говорили, что с вами пришел тот, кто видел смерть моего сына. Это он? -- Да, - сказал Гэндальф, - один из двоих. Второй сей- час с Теоденом из Рохана и сможет прибыть позже. Они невы- соклики, но этот не тот, о ком говорилось в загадке. -- Да, невысоклик, - угрюмо сказал Денетор, - мало люб- ви внушает мне это слово, с тех пор, как проклятая загадка обеспокоила наши советы и увела моего сына на смерть. Мой Боромир! Как он теперь нужен нам! И вместо него должен был идти Фарамир. -- Он пошел бы, - сказал Гэндальф. - И не будьте несп- раведливы в своем горе. Боромир потребовал, чтобы дело пору- чили ему, и не потерпел бы другого решения. Он был сильным человеком и добивался того, чего хотел. Я долго путешество- вал с ним и хорошо узнал его. Но вы говорите о его смерти. Вы знали о ней до нашего прихода? -- Я получил это, - сказал Денетор и, положив жезл, поднял с колен предмет, на который он смотрел. В каждой руке он держал по половинке большого рога, сломанного по середине - рога дикого быка, окованного серебром. -- Это рог, который всегда носил с собой Боромир! - Воскликнул Пиппин. -- Верно, - сказал Денетор. - И я в свое время носил его, и так делал каждый старший сын нашего дома еще с древ- них времен, до ухода короля, когда Эрендил, отец Мардила, охотился за диким быком араво в далеких полях рена. Тринад- цать дней назад я услышал звук этого рога, доносившийся с северных границ, и потом река принесла мне его разбитым; больше он не зазвучит. - Он замолчал, наступило тяжелое мол- чание. Неожиданно Денетор взглянул на Пиппина. - Что вы ска- жете на это, невысоклик? -- Тринадцать, тринадцать дней, - заикаясь, ответил Пиппин. - Да, я думаю, это так. Да, я стоял рядом с ним, когда он дул в рог. Но помощь не пришла. Только больше ор- ков. -- Итак, - сказал Денетор, проницательно глядя Пиппину в лицо, - вы были там? Расскажите мне! Почему не пришла по- мощь? И как вы спаслись, а он нет, он, такой могучий чело- век, которому не мог противостоять ни один орк? Пиппин вспыхнул и забыл свой страх. -- Самый могучий человек может быть убит одной стрелой, - сказал он, - а Боромир был пронзен множеством. Когда я последний раз видел его, он прислонился к дереву и вырывал из своего бока чернооперенную стрелу. Потом я потерял созна- ние и был захвачен в плен. Но я преклоняюсь перед его па- мятью, потому что он был очень храбр. Он умер, спасая нас - моего родича Мериадока и меня, - окруженных в лесу солдатами Повелителя Тьмы; и хотя ему не удалось нас освободить, моя благодарность от этого не меньше. Тут Пиппин взглянул в глаза старику; и гордость его, подхлестнутая презрением и подозрительностью в холодном го- лосе взбунтовалась. -- Конечно, такому великому повелителю людей хоббит, невысоклик из далекого северного Удела, может оказать малую службу; но все же я предлагаю ее и свет своего долга. Откинув свой серый плащ, Пиппин выхватил свой маленький меч и положил его к ногам Денетора. Бледная улыбка, подобная блеску холодного солнца в зим- ний вечер, прошла по лицу старика; он склонил голову и отло- жил обломки рога. -- Дайте мне оружие! - Сказал он. Пиппин поднял меч и протянул его рукояткой вперед. -- Откуда он? - Спросил Денетор. - Много-много лет ле- жит на нем. Несомненно, это лезвие принадлежало нашим роди- чам с севера в глубоком прошлом. -- Оно из могилы на границе моей страны, - сказал пип- пин. - Но сейчас там живут лишь злые духи, и мне не хочется говорить о них. -- Я вижу, странные сказания сплетаются вокруг вас, - сказал Денетор, - и мне ясно, что внешность человека, или невысоклика может обманывать. Я принимаю вашу службу. Ибо вас не устрашить словами: и у вас вежливая речь, хотя она звучит странно для нас на юге. А нам в эти дни нужны храбрые воины, велики они ростом или малы. Клянитесь! -- Возьми рукоять, - сказал Гэндальф, - и повторяй за повелителем, если твое решение твердо. -- Да, - сказал Пиппин. Старик положил меч на свои колени, а Пиппин взял в руки его рукоять и медленно повторял вслед за Денетором: -- Я клянусь верно служить Гондору и повелителю и на- местнику королевства, говорить и молчать, делать и допускать делать, приходить и уходить, в горе и довольствии, в войне и мире, в жизни и смерти, начиная с этого часа, пока мой пове- литель не освободит меня, или пока меня не постигнет смерть, или пока не кончится мир. Так говорю я, Перегрин, сын Пала- дина, из Удела. Невысоклик. -- И это слышу я, Денетор, сын Эктелиона, Повелитель Гондора, наместник высокого короля, и я не забуду этого и не забуду вас награждать за сделанное: награждать верность лю- бовью, доблесть честью, нарушение клятвы местью. Пиппин получил свой меч и сунул его в ножны. -- А теперь, - сказал Денетор, - мой первый приказ вам: говорите и не отмалчивайтесь. Расскажите мне все, что може- те, о моем сыне Боромире. Садитесь и начинайте! Он ударил в маленький серебряный гонг, стоящий рядом с креслом, и тут же появилось несколько слуг. Пиппин понял, что они все время стояли в альковах с обеих сторон невидимые ему и Гэндальфу. -- Принесите вина, еды и сиденья для гостей, - сказал Денетор, и пусть в течении часа нам никто не мешает. Это все, что я могу вам уделить: сейчас мне приходится заниматься очень многим, - сказал он, обращаясь к Гэндальфу. - Многим наверное, более важным, хотя для меня это не так. Но, может, к концу дня мы снова сможем поговорить. - Надеюсь, что раньше, - сказал Гэндальф убежденно. - Я не для того проскакал сто пятьдесят лиг сюда из Изенгарда со скоростью ветра, чтобы привезти вам маленького воина, пусть и очень вежливого. Разве для вас ничего не значит, что Теоден выиграл большое сражение, что Изенгард разрушен и что я переломил посох Сарумана? -- Для меня это много значит. Я помню значение этих де- яний для моей борьбы с угрозой с востока... Он взглянул на Гэндальфа, и Пиппин увидел их сходство и почувствовал напряжение между ними: как будто огненная линия пролегла от глаз к глазам. Денетор в сущности гораздо больше походил на великого колдуна, чем Гэндальф, он был более величавым, прекрасен и властен... И более стар. Но внутренним чутьем Пиппин знал, что Гэндальф обладает гораздо большей властью и более глубо- кой мудростью; обладает могуществом, пока еще скрытым. И он был старше, гораздо старше. Насколько старше? - Подумал пип- пин и вспомнил, что никогда не задумывался об этом раньше. Древобрад говорил что-то о колдунах, но тогда Пиппин не ду- мал о Гэндальфе, как одном из них. Кто такой Гэндальф? В ка- кое отдаленное время и в каком месте пришел он в мир и когда покинет он его? На этом его размышления прервались; он уви- дел, что Гэндальф и Денетор все еще смотрят друг другу в глаза, как бы читая мысли. Денетор первым отвел глаза. -- Да, - сказал он, - хоть и утрачены палантиры, но го- ворят, что повелители Гондора по-прежнему обладают более ос- трым зрением, чем меньшие люди, да и получают они много вес- тей. Но садитесь.