Глава IХ. Логово Шелоб. Наверное, был действительно день, как и сказал Голлум, но хоббиты не видели никакой разницы, разве что тяжелое небо стало менее черным, похожим на большую дымную крышу; вместо тьмы глубокой ночи, задерживавшейся еще в щелях и ямах, мир теперь покрывала серая мерцающая тень. Они пошли - Голлум впереди, хоббиты бок о бок сзади - вверх по каменному длин- ному ущелью меж скал и колонн выветрившегося камня, стоящи- ми, как огромные бесформенные статуи с обеих сторон. Не слышно было ни звука. Впереди, примерно в миле, виднелась огромная серая стена, последняя горная преграда. По мере их приближения она становилась все темнее и выше, пока не зак- рыла собой всю видимость. Глубокая тень лежал у ее подножья. Сэм принюхался к воздуху. -- Уф! Этот запах! - Сказал он. - Он становится все сильнее и сильнее. Скоро они оказались в тени и в середине стены увидели вход в пещеру. -- Путь ведет туда, - тихо сказал Голлум. - Это вход в туннель. Он не назвал его: Тореч Унгол - логово Шелоб. Оттуда доносилось зловоние, не смертоносный запах распада с лугов Моргула, а грязные испарения, как будто внутри были нагро- мождены горы отбросов. -- Это единственный путь, Смеагол? - Спросил Фродо. -- Да, да, - ответил тот. - Да, мы должны идти этим пу- тем. -- Ты хочешь сказать, что бывал в этой дыре? - Спросил Сэм. - Фью! Но может быть, для тебя не важны запахи. Глаза Голлума блеснули. -- Он не понимает, что говорит, не так ли, моя пре- лесть? Нет, не понимает. Но Смеагол может многое перенести. Да, он был там, о да. Это единственный путь. -- А откуда этот запах? - Спросил Сэм. - Он похож... Ну, я не стану говорить, на что он похож. Какое-то логово орков, из которого сто лет не вычищали отбросы. -- Ну, - сказал Фродо, - орки или нет, а если это един- ственный путь, мы должны им воспользоваться. Глубоко вдохнув воздух, они вошли вовнутрь. Через нес- колько шагов их окружила непроницаемая тьма. С подземелий мории не знали Фродо и Сэм такой тьмы; если это возможно, то здесь она была еще глубже и плотнее. Там было движение воз- духа, раздавалось эхо, чувствовалось пространство. Здесь же воздух был неподвижен, затхл, тяжел. Они шли как бы в черном тумане, который ослеплял не только глаза, нои и мозг, так что даже воспоминание о цветах и формах и о всяком свете ис- чезало из памяти. Тут всегда была ночь, и всегда будет, и все было ночью. Но некоторое время они еще могли чувствовать, и осяза- ние их обострилось почти до болезненного состояния. Стены были к их удивлению, ровными, пол тоже, за исключением из- редка встречавшихся ступенек, был ровным и гладким и продол- жал слегка подниматься. Туннель был высоким и широким, таким широким, что хоббиты протянув руки не могли коснуться обеих стен сразу. Голлум шел впереди. Казалось, он находится лишь в нес- кольких шагах. Пока они еще могли обращать внимание на такие вещи, они слышали перед собой его свистящее дыхание. Но че- рез некоторое время их чувства притупились, и осязание и слух ослабели, и они продолжали брести, спотыкаясь, вперед и вперед, главным образом благодаря силе воли и желанию доб- раться наконец до выхода. Они прошли, должно быть, довольно далеко, но время и расстояние совершенно не поддавались оценке. Сэм, шедший справа, ощупывая стену, почувствовал в ней отверстие; на мгновение до него донеслось слабое дуновение менее тяжелого воздуха, но они уже прошли мимо. -- Здесь не один туннель, - прошептал он с усилием: ка- залось трудным не то что говорить, даже дышать. - Орочье место! После этого сначала он справа; потом Фродо слева прошли еще три четыре таких отверстия, широких и узких, но сомнений в главном пути не было, он не поворачивал и продолжал вести вверх. Но как долог он, много ли еще предстояло им идти, смогут ли они это выдержать? Тяжесть воздуха возрастала по мере их продвижения. И продвигаясь вперед, они чувствовали в кромешной тьме какое-то слабое сопротивление, словно что-то задевает их за головы и руки, какие-то мягкие щупальца, мо- жет быть это подземные растения. Они не могли определить, что это. Зловоние продолжало усиливаться. Оно росло до тех пор, пока хоббитам не стало казаться что этот запах - деинс- твенно оставшееся у них чувство и что это их мучени. Час, два часа, три часа - сколько они провели в этой лишенной света дыре? Часы, дни или недели. Сэм оставил свою сторону туннеля и прижался к Фродо, руки их встретились и сплелись, и так вместе они продолжали идти. Наконец Фродо, ощупывающий левую сторону стены, обнару- жил боковой ход. Он был гораздо шире, чем все пройденные ими; из него доносилось такое отвратительное зловоние и та- кое ощущение кроющейся опасности, что Фродо пошатнулся. Сэм споткнулся, чуть не упав. Борясь с тошнотой и страхом, Фродо схватил Сэма за ру- ку. -- Вверх! - Хрипло, без голоса, сказал он. - Запах и опасность исходят отсюда. Быстрее! Собрав все оставшиеся силы и решительность, он потащил Сэма за собой. Сэм, спотыкаясь пошел рядом с ним. Одни шаг, два три шага, наконец шесть шагов. Может они прошли это ужасное невидимое отверстие, но так или иначе, а двигаться стало легче, как будто чья-то враждебная воля на мгновение отпустила их. Держась за руки, они с трудом двигались даль- ше. Почти немедленно перед ними встала новая трудность. Туннель раздваивался, и во тьме они не могли определить бо- лее широкий или более прямой проход. По которому им идти, по левому или по правому? Они не знали этого, а неверный выбор мог означать смерть. -- Куда пошел Голлум? - Тяжело дыша, спросил Сэм. - И почему он не подождал нас? -- Смеагол? - Попытался позвать Фродо. - Смеагол! - Но голос его глох, и слова почти не срывались с его губ. Ответа не было и не было даже эха или дрожания воздуха. -- На этот раз он ушел насовсем, - пробормотал Сэм. - Я думаю, что именно сюда он и хотел нас привести. Голлум! Если я когда-нибудь дотянусь снова до тебя рукой, ты об этом по- жалеешь. Вскоре, спотыкаясь и шаря во тьме, они обнаружили, что левый проход закрыт: то ли это был тупик, то ли его загоро- дил упавший сверху большой камень. -- Здесь нет пути, - прошептал Фродо. - И нужно идти по правому проходу. -- И быстро! - Задыхался Сэм. - Здесь есть кое-что по- хуже Голлума. Я чувствую, что на нас что-то смотрит. Они не прошли и нескольких ярдов, как сзади раздался звук, особенно ужасный в тяжелой тишине: булькающий, звучно журчащий звук и долгий зловещий свист. Они повернулись, но ничего не увидели. Они стояли неподвижно, как камин, глядя во тьму, и ждали сами не зная чего. -- Это ловушка! - Сказал Сэм и положил руку на рукоять меча; делая это, он подумал о тьме могилы, в которой лежал этот меч. - Хотел бы я, чтобы старый том был поблизости, - почти произнес он. И вот, когда он стоял в темноте, охваченный чернотой отчаяния, с гневом в сердце, ему показалось, что он видит свет: свет в мозгу, почти невыносимо яркий вначале, как сол- нечный луч в глазах того, кто долго находился в темнице без окон. Потом появились цвета: зеленый, золотой, серебряный и белый. Далеко, как на маленькой картине нарисованной масте- ром-эльфом, он увидел госпожу Галадриэль, стоящую на траве лориена и подарки в ее руках. "А для вас, носитель Кольца, - услышал он ее голос, отдаленный, но ясный, - я приготовила это." Булькающий свист раздавался ближе, слышался треск, как будто трещали суставы какого-то существа, медленно двигающе- гося в темноте к своей цели. -- Хозяин, хозяин! - Закричал Сэм, и жизнь вернулась в его голос. - Подарок госпожи! Звездное зеркало! Она сказала, что это будет для вас свет в темных местах... Звездное зер- кало! -- Звездное зеркало? - Пробормотал Фродо и как бы оч- нулся от сна. - Да. Почему я забыл о нем? Свет, когда всякий другой свет исчезнет! А здесь только свет может нам помочь. Медленно рука его протянулась к груди, медленно извлек он фиал Галадриэли. Вначале тот мерцал слабо, как восходящая на небе звезда, пробивающаяся сквозь тяжелый восточный ту- ман, но затем свет его усилился, и надежда ожила в сердце Фродо; фиал начал гореть, испуская лучи серебряного пламени, как будто сам Эрендиль спустился сюда с высокого солнечного пути с последним сильмарилем во лбу. Тьма отступала от него, и скоро он сверкал, как бы в центре хрустального шара, и ру- ка, державшая его, наливалась белым холодным огнем. Фродо в удивлении глядел на этот чудесный дар, который он так долго носил с собой, не подозревая о его силе и могу- ществе. Редко вспоминал он о его наличии в пути, пока не пришли они в долину Моргула, и никогда он не использовал его, опасаясь быть обнаруженным из-за своего свечения. -- Эйн Эрендиль эленион аниалима! - Воскликнул он и сам не знал, что он проговорил: ему показалось, что в нем заго- ворил чей-то другой голос, ясный, не встревоженный гнилым воздухом подземелья. Но в Средиземье есть и другие силы, силы ночи, и они стары и могущественны. И она, та, что ходит во тьме, услыша- ла эльфийский возглас, дошедший из глубины времени, и не пропустила его мимо себя, и он не заставил ее на этот раз отступить. Произнеся эти слова, Фродо почувствовал навалив- шуюся на него чью-то злобу, чье-то злобное внимание. Он уви- дел в туннеле, между собой и тем отверстием, которое они с трудом миновали, две большие грозди фасеточных глаз - надви- гающаяся угроза наконец-то стала видна. Сияние звездного зеркала отразилось от тысяч фасет, но в них вспыхнул бледный смертоносный огонь, пламя каких-то злых мыслей. Чудовищными и зловещими были эти глаза, звериные и в то же время полные сознания, в них светилась отвратительная радость хищника, загнавшего добычу в тупик, откуда ей уже не спастись. Фродо и Сэм, ошеломленные ужасом, начали медленно пя- титься; их взгляд не отрывался от зловещих глаз; но как только они попятились, глаза начали приближаться. Рука Фродо дрогнула, фиал опустился. Неожиданно, как бы освободившись от чар, они оба повернулись и побежали; но, оглянувшись, Фродо с ужасом отметил, что глаза прыгнули им вслед. Его, как облако, окружил запах смерти. -- Стой! Стой! - Отчаянно закричал он. - Бежать беспо- лезно. Глаза медленно подползали. -- Галадриэль! - Закричал Фродо, и собрав все свое му- жество, снова поднял фиал. Глаза остановились. На мгновение внимание их ослабло, как будто в них появился слабый намек на сомнение. Сердце у Фродо загорелось, и не думая о том, что он делает, глупость ли это, отчаяние или храбрость, он взял фиал в левую руку, а правой извлек свой меч. Жало вспыхнуло в серебряном свете, острое эльфийское лезвие испускало искры, края его горели голубым пламенем. Держа фиал над головой, а меч перед собой, Фродо, хоббит из Удела, пошел навстречу глазам. Глаза дрогнули. Сомнение усилилось в них при приближе- нии света. Одни за другим они потускнели и медленно начали отступать. Никогда их еще не поражала такая смертоносная яр- кость. В своем подземелье они никогда не видели ни солнца, ни луны, ни звезд, но теперь звезда сама спустилась на зем- лю. Она приближалась, и глаза струсили. Один за другим они потемнели, повернули, и огромное туловище, едва различимое во тьме, тяжело двинулось назад по туннелю. Глаза исчезли. -- Хозяин! Хозяин! - Воскликнул Сэм. Он шел за Фродо, держа на готове свой меч. - Звезды и слава! Эльфы сочинили бы об этом песню, если бы только узнали! Я хочу жить, чтобы рассказать им об этом и услышать их песню. Но не ходите ту- да, хозяин! Не ходите к логову! Попытаемся выбраться из этой подлой норы! Они повернули назад и вначале пошли, а потом побежали. С каждым их шагом запах логова ослабевал и сила возвращалась в их тела. Пол туннеля круто поднимался. Но ненависть под- земного логова, летела за ними, немного ослепшая, но непо- бежденная, жаждущая смерти. Навстречу им подул холодный ве- тер. Отверстие, конец туннеля - и вот он перед ними. Тяжело дыша, стремясь поскорее добраться до открытого места, они бежали вперед - и, в изумлении попятившись остановились. Вы- ход был закрыт какой-то преградой, но не из камня - вначале она казалась мягкой и слегка поддающейся, но на саом деле была непроходима - воздух проходил сквозь нее, но свет - нет. Они попытались прорваться, но были отброшены назад. Подняв фиал, Фродо посмотрел вперед и увидел серость, которую не могло пробить или осветить сияние звездного сосу- да. Поперек туннеля была натянута обширная паутина, похожая на работу паука, но гораздо более густая, и каждая паутинка была толщиной с веревку. Сэм угрюмо рассмеялся. -- Паутина! - Сказал он. - Это все? Паутина! Значит, это паук. В ярости он ударил по ближайшей нити мечом, но не смог перерубить ее. Она немного поддалась, но потом распрямилась, как натянутая тетива, и отбросила меч и державшую его руку. Трижды Сэм бил изо всей силы, и наконец одна-единственная прядка из всех бесчисленных прядей щелкнула, лопнула и сви- лась в воздухе. Одни конец ее ударил Сэма по руке, и тот закричал от боли и поднес руку ко рту. -- Потребуется много дней, чтобы очистить дорогу таким образом, - сказал он. - Что же делать? Не вернулись ли гла- за? -- Нет, пока не видно, - ответил Фродо. - Но я по-преж- нему чувствую, что они смотрят на меня или думают обо мне - может быть, составляют новый план. Если этот свет ослабеет, они быстро окажутся здесь. -- Пойманы в самом конце! - Горько сказал Сэм; гнев по- бедил в нем усталость и отчаяние. - Птенцы в гнезде. Пусть проклятие Фарамира упадет на Голлума и побыстрее! -- Это не поможет нам теперь, - заметил Фродо. - Пос- мотрим, что может сделать жало. Это эльфийское лезвие. В темных долинах Белерианда, где оно было выковано, висели па- утины ужаса. А ты будь начеку и смотри назад. Вот, возьми звездный сосуд. И не бойся. Держи его высоко и карауль. Фродо подошел к огромной серой сети, размахнулся, нанес свистящий удар по целой пряди нитей и тут же отступил. Голу- бое сверкающее лезвие прорезало их: как трава под косой, они дернулись и повисли, покачиваясь. Появилось большое отверс- тие. Удар за ударом наносил он, пока вся сеть в пределах его досягаемости не была разрублена и концы ее висели, покачива- ясь как бы от легкого ветерка. Ловушка была разорвана. -- Идем! - Воскликнул Фродо. - Вперед! Дикая радость спасения из самого отчаянного положения неожиданно заполнила его мозг. Голова его закружилась как от глотка крепкого вина. Он подпрыгнул и закричал. Темная земля показалась ему светлой, когда взгляд его вырвался из подземной ночи. Большие столбы дыма поднимались и становились тоньше, проходил последний час унылого дня; красное зарево Мордора превратилось в унылую полумглу. Но Фродо казалось, что он смотрит на утро неожиданной надежды. Он почти достиг вершины стены. Осталось немного. И ущелье Кирит Унгол было перед ним зазубриной в черноте хребта, и скальные рога возвышались с обеих сторон его. Короткий пере- ход, и он минует их! -- Тропа, Сэм! - Воскликнул он, не замечая высоты свое- го голоса, который вырвавшись из удушающей атмосферы тунне- ля, звенел резко и чисто. - Тропа! Беги, беги, и мы вырвем- ся, прежде чем кто-нибудь сумеет остановить нас! Сэм шел за ним так быстро, как позволяли его несгибаю- щиеся ноги; но радуясь свободе, он был беспокоен и все время оглядывался назад, на темную арку туннеля, опасаясь увидеть глаза или какую-нибудь невообразимую фигуру, преследующую их. Слишком мало он и его хозяин знали о коварстве Шелоб. У нее было много выходов из логова. Здесь жила она долгие века, злое существо в виде паука, одно из тех чудовищ, что жили в земле эльфов на западе, ко- торая сейчас затоплена морем. С таким чудовищами сражался Берен в горах ужаса в дориате, прежде чем встретился с Люти- ен на зеленой лужайке, поросшей болиголовом и освещенной лунным светом, давным-давно. Как появилась здесь Шелоб, как спаслась, не говорят, потому что мало сказаний дошло от тем- ных лет. Но она была здесь до Саурона и до первых камней Ба- рад-дура; она не служила никому, только себе, пила кровушку эльфов и людей, раздувалась и жирела от своих бесконечных пиров, плела повсюду свои сети. Все живые существа были ее пищей. Далеко разбросала она свое отродье - выродков от встреч с собственным потомством, которых она потом убивала; ее отпрыски пробирались от ущелья к ущелью от Эфел Дуата на востоке до Дол Гулдура и крепостей Чернолесья. Но никто не мог соперничать с ней, Шелоб великой, последним порождением Унголиант, созданным, чтобы беспокоить несчастный мир. Много лет назад увидел ее Голлум-Смеагол, который бро- дил по темным норам и переходам, увидел и преклонился перед нею, и чернота ее злобы победила его, оторвала от света и радости. Он пообещал приводить к ней добычу. Но то, к чему он стремился, ее не интересовало. Ничего она или почти ниче- го не знала о башнях, о Кольцах, о том, что создано рукой или мозгом - она хотела только убивать и поглощать свои жер- твы, жиреть и раздуваться, пока земля не сможет больше вы- держивать ее. Однако теперь она давно уже была голодна, прячась в своем логове, так как сила Саурона росла и жизнь бежала от его границ. Город в долине умер, и ни люди, ни эльфы больше не приходили сюда, лишь изредка несчастные орки. Плохая еда и очень осторожная. Но Шелоб должна была есть, и так как ор- ки прорывали все новые пути из башен и от тропы, она ловила их. Но ей хотелось более сладкого мяса. И Голлум привел к ней добычу. -- Посмотрим, посмотрим, - часто говорил он себе на опасных дорогах от Эмин Муила к башне Моргула, - посмотрим. Может быть так, о да, может быть, что когда она отбросит кости и одежду, мы найдем ее, найдем ее, драгоценность, наг- раду бедному Смеаголу, который привел хорошую еду. И мы спа- сем драгоценность, как мы и обещали. О да. А когда мы найдем ее, она об этом узнает, она за все заплатит, о да, моя пре- лесть. Все тогда заплатят! Так он думал, надеясь скрыть от нее свои мысли, даже когда он снова появился перед ней, низко кланяясь. Спутники его в это время спали. Что касается Саурона, то он знал, где она скрывается. Ему нравилось, что она живет здесь, голодная, но неизменная в своей злобе, надежный страж древней тропы в его землю. А орки, хоть они и верные рабы, но их у него предостаточно. Если Шелоб время от времени ловит их, чтобы поддерживать свой аппетит, что ж, на здоровье: он поделится с нею. И как иногда человек бросает лакомство своей кошке (моя кошка, на- зывал он ее, хотя она и не принадлежала ему), так Саурон по- сылал ей пленников, которых больше не мог использовать: он велел отводить их к ее норе и затем выслушивал рассказы об ее играх. Так жили они оба, не опасаясь ни нападения, ни конца своей злобы, ни гнева. И никогда ни одна муха не спасалась от паутины Шелоб. Тем более силен был теперь ее гнев и го- лод. Ничего из этого не знал бедный Сэм, но он чувствовал, как растет его ужас, растет угроза, которую он не может ви- деть. И так тяжела была эта угроза, что мешала ему бежать, ноги его как будто налились свинцом. Ужас был вокруг него, враги впереди, а хозяин беззабот- но бежал им навстречу. Посмотрев вперед, Сэм увидел две ве- щи, которые увеличили его отчаяние. Он увидел, что меч, ко- торый Фродо по-прежнему держал в руке, светился синим пламе- нем; и он увидел, что хотя небо стало темным, но окно в баш- не оставалось красным. -- Орки! - Пробормотал он. - Тут повсюду орки и кое-что похуже орков. Быстро вспомнив свою привычку к скрытности, он закрыл рукой драгоценный фиал, который все еще нес. Рука его крас- ная от живой крови, осветилась внутренним светом, и он затем сунул выдававший его свет в карман и закрыл плащем. Теперь он постарался ускорить свой бег. Хозяин опередил его, он на- ходился в двадцати шагах впереди и летел как стрела. Скоро он исчез из виду в этом сером мире. Едва Сэм успел спрятать свет звездного сосуда, как поя- вилась она. Он увидел ее неожиданно немного впереди и слева от себя, выползающую из черной норы в тени утеса, - наиболее отвратительная фигура, когда-либо виденная им, более ужас- ная, чем можно вообразить себе в кошмарном сне. Она была по- хожа на паука, но размером превосходила огромных хищников и была страшнее их из-за ужасных, не знающих жалости глаз. Те глаза, которые он считал побежденными, отступившими, теперь снова горели злым огнем, выступая из отвратительной головы. У нее были большие рога, а за короткой стеблеобразной шеей огромное раздувшееся туловище, большой мешок, раскачивающий- ся между ногами. Туловище было черным, а нижняя часть живо- та, бледная и светящаяся, издавала зловоние. Ее ноги были согнуты, с большими узловатыми суставами высоко за спиной, а из спины, как стальные копья, торчала щетина. Каждая нога оканчивалась ногтем. Протянув свое мягкое хлюпающее тело и согнутые ноги сквозь внешний выход их логова, она двинулась с ужасающей скоростью, быстро передвигая ноги, а иногда прыгая. Она ока- залась между Сэмом и его хозяином. То ли она не заметила Сэ- ма, то ли избегала его, как носителя огня, но она сосредото- чила свое внимание лишь на одной добыче - Фродо, лишившегося своего фиала и не подозревавшего об опасности. Он бежал быс- тро, но Шелоб была быстрее, и в несколько шагов она догнала его. Сэм, задыхаясь, собрал все свои силы. -- Назад! - Закричал он. - Оглянитесь, хозяин! Я... - Но тут крик его прервался. Длинная тощая рука зажала ему рот, другая сжала горло, а что-то обвилось вокруг его ног. Застигнуый врасплох, он оказался в руках противника. -- Поймали его! - Свистел Голлум ему на ухо. - Наконец, моя прелесть, мы поймали его, да, отвратительного хоббита. Мы поймали этого. Она возьмет другого. О да, Шелоб возьмет его, не Смеагол: он обещал, он совсем не причинит вреда хо- зяину. Но он поймал тебя, тебя, отвратительного грязного ма- ленького хоббита! - Он плюнул Сэму на шею. Ярость от этого предательства, отчаяние от задержки в то время, как хозяин находится в смертельной опасности, при- дали Сэму такую силу, какой Голлум никак не ожидал от этого мделительного глупого хоббита - таким он считал Сэма. Сам Голлум не смог бы вырваться так быстро и яростно; рука его соскользнула со рта Сэма, Сэм попытался освободиться от вто- рой руки, сжимавшей горло. Меч он по-прежнему держал в пра- вой руке, а левой за плеть нес посох Фарамира. В отчаянии он пытался ударить своего врага. Но Голлум был слишком прово- рен. Протянув длинную правую руку он схватил Сэма за за- пястье; пальцы его были как тиски; медленно и безжалостно сгибал он руку, пока с криком боли Сэм не выпустил меч, ко- торый упал на землю; и все это время вторая рука Голлума все крепче сжимала Сэму горло. Тогда Сэм использовал последнюю хитрость. Изо всей силы он отшатнулся и прочно встал на ноги; затем неожиданно от- толкнулся и прыгнул ногами вперед. Не ожидавший этого, Голлум упал, и Сэм оказался на нем. Послышался резкий свист,и на мгновение рука Голлума выпусти- ла горло Сэма. Но пальцы его еще сжимали правую руку Сэма. Но пальцы эти ослабли. Сэм рванулся вперед и встал, затем быстро повернулся направо, выворачивая запястье, которое сжимал Голлум. Подняв в левой руке посох, он изо всех сил опустил его на протянутую руку Голлума чуть ниже локтя. С криком Голлум выпустил его руку. Тут Сэм набросился на него; не перекладывая посох, он нанес им жестокий удар. Быстро, как змея, Голлум скользнул в сторону, и удар, наце- ленный ему в голову, пришелся по спине. Посох треснул и сло- мался. Это было слишком для Голлума. Его старая игра заклю- чалась в том, чтобы хватать сзади. И редко она ему не удава- лась. Но на этот раз, обманутый злобой, он допустил ошибку - позволил себе заговорить, прежде чем обе его руки сомкнулись на шее жертвы. Его прекрасный план не удался, все расстрои- лось, когда во тьме так неожиданно вспыхнул этот проклятый свет. Такая борьба не для него. Сэм нащупал на земле свой меч и поднял его. Голлум закричал и большими прыжками, как лягушка, побежал прочь на четвереньках; прежде, чем Сэм смог догнать его, он исчез, с поразительной скоростью убежав к туннелю. Сэм с мечом в руке бежал за ним, но Голлум исчез. Сэм стоял перед темным отверстием, и в лицо его било зловоние. И тут Сэм вспомнил о Фродо и о чудовище. Он повернулся и отча- янно побежал по тропе, зовя хозяина по имени. Он опоздал. В этой части замысел Голлума удался.