ГЛАВА 2 УТРАЧЕННАЯ И НАЙДЕННАЯ ПАМЯТЬ - Два трюма закрыты полностью, сейф - наполовину. - Донесся из коммуникатора голос Рипа. Капитан оглянулся на Дэйна, тот кивнул головой. - Как я и оставлял. Надо проверить сейф. Неизвестный не мог открыть нижний трюм, где располагался их груз. Но сейф для особо ценных грузов... Поскольку в каюте Дэйна ничего не нашли, поскольку незнакомец, очевидно, намерен был лететь с ними, а не ограничиваться только разовым вторжением на "Королеву", то если он пронес что-то на борт звездолета, то им нужно найти это что-то как можно быстрее. - Вы не в состоянии... - начал было Тау, но Дэйн уже сидел. - Позже мы все можем оказаться не в состоянии, - угрюмо возразил он. Однажды "Королева" уже везла почти смертоносный груз и память об этом экипаж сохранил навсегда. Лес, взятый на Сарголе, скрывал в себе зверька способного принимать цвет любого фона. В когтях этого зверька таился наркотик поразивший экипаж, как чума. Дэйн был уверен, что осмотр комнаты-сейфа сразу покажет ему, есть ли на борту незаконный груз: суперкарго, благодаря большой и длительной тренировке, держит в голове весь перечень грузов. Его должны пустить. Безопасность корабля превыше всего. Тау поддерживал Дэйна, а капитан спускался впереди, время от времени тоже помогая Дэйну. К тому времени, как они оказались у камеры сейфа, Дэйн в такой поддержке нуждался. Он долго не решался оторваться от Тау. Сердце его бешено колотилось, он тяжело с присвистом дышал. Ему снова вспомнились слова Тау о том, как близок он был к смерти. Наконец Дэйн протянул руку к замку. Трьюс - окраинная планета, слабо заселенная. Почта, которую они везли в единственный порт, невелика: микрозаписи с агротехнической информацией, личные письма поселенцам, мешок официальных бумаг посту Патруля. Особо ценных материалов было не много и главные среди них - эмбриобоксы. Поскольку ввоз домашних животных на большинстве планет находился под строжайшим контролем, каждая такая перевозка требовала особых мер безопасности. У Экологического отдела были строгие правила о том, что можно и что нельзя провозить. И в прошлом слишком часто равновесие планет бессмысленно нарушалось из-за ввоза организмов, у которых не было местных врагов. Развитие таких организмов быстро выходило из-под контроля и превращалось из средства добывания прибыли, как надеялись жители планет, в страшную угрозу. После тщательной проверки колонистам разрешалось ввозить зародыши, и на "Королеве" находилось 50 зародышей латмеров в запечатанных и опломбированных контейнерах. Зародыши были получены в лаборатории и стоили гораздо больше, чем их вес в кредитах: на Трьюсе оказался подходящий климат, а мясо латмеров считалось роскошью в обширном секторе Галактики. Птицы за год достигали полного роста, а цыплята являлись особым деликатесом. Если колонистам удастся развести достаточное количество латмеров, у них появится прочная собственная статья в галактической торговле. Для Дэйна это было главное сокровище, перевозимое "Королевой". Но контейнеры были тщательно закрыты, дважды опечатаны и упакованы так, как он их оставил. Их никто не трогал. Остальные мешки и ящики тоже казались не тронутыми, и Дэйну пришлось наконец признать, что он не нашел следов вмешательства. Но когда Тау помог ему выйти из сейфа, Дэйн тщательно запер и опечатал вход, как должен был сделать перед взлетом "Королевы". Первоначальная проблема осталась нерешенной. Зачем оказался на борту мертвец в маске? Пока они не выйдут из гиперпространства, а это будет лишь в системе Трьюс, у них нет возможности связаться с Патрулем или другими представителями власти. Тау тщательно осмотрел тело, прежде, чем его поместили в глубокий холод. Помимо того, что неизвестный умер от сердечного приступа, вызванного ускорением при взлете, осмотр ничего не дал. Неизвестный был земного происхождения, без заметных отклонений, вызванных мутацией. В эти годы космических полетов он мог быть какого угодно возраста и со множества планет, обитатели которых сходны с землянами. Никто из экипажа "Королевы" не видел его раньше. Несмотря на все усилия, Тау не удалось выделить яд, которым был отравлен Дэйн, и классифицировать его по биошкале Райка. Личный жетон Дэйна был искустно подделан. Джелико задумчиво вертел его в руках, словно надеясь увидеть ключ к происходящему. - Такой тщательно разработанный план означает крупное дело. Вы говорите, что вызов за посылкой пришел с пункта связи посадочного поля? - спросил капитан. - Да. По обычному каналу. У меня не было оснований сомневаться. - Там свободный доступ, - заметил штурман Вилкокс. - Любой мог бы отправить сообщение. А в самом тексте не было ничего необычного? - Ничего. - Дэйн подавил вздох. Конечно он только заместитель Ван Райка, (как он хотел, чтобы обычно всеведующий суперкарго теперь оказался с ними, а сам он мог бы вернуться к менее ответственной роли помошника) но он знал, что у них в трюме и сам укладывал большую часть груза на специальные стелажи. Самые большие предметы - это эмбриобоксы и клетка с бречами. Клетка с бречами! Это единственный предмет о котором он не вспомнил, главным образом потому, что бречи живые и поэтому были помещены в помещение гидропоники и переданы в ведение Муры. - А бречи? - спросил Дэйн. У Тау уже был готов ответ. - И там ничего. Я осматривал их. У самки вот-вот появятся щенки - но только после приземления. В клетке ничего нельзя спрятать. Бреч - самое большое сухопутное животное на Ксечо. Их там много. На самом деле они невелики. Взрослый самец доходил Дэйну до колен, самка чуть больше. Забавные, привлекательные существа, покрытые мелкой растительностью - не шерстью и не подшерстком. Кремового цвета с легким розовым оттенком у самок, самцы потемнее. У самцов кроме того складки кожи под горлом: раздуваясь они становились алыми. Длинные головы с узкими заостренными рылами, на самом конце - маленький острый рог. Этим рогом бречи легко открывали раковины моллюсков - свою любимую пищу. Уши обрамлены подобием перьев. Бречи легко приручаются. Их строго охраняют на Ксечо, после того, как первые колонисты начали незаконную торговлю их шкурками. И отобранные пары вывозятся только с разрешения специалистов по ксенобиологии, как и эта пара, предназначеная для лаборатории на Трьюсе. По какой-то причине они являются загадкой для биологов, и на многих планетах ученые тщательно изучают их. - Все, - короткое время спустя выдохнул Дэйн. Он мысленно пробежал весь перечень грузов - ничего особенного. И все же этот мертвец свидетельствовал о тщательно разработанном плане. - Итак... - Вилкокс как будто решал одно из своих любимых уравнений, наслаждаясь его сложностью. - Если не груз, то сам человек. Ему нужно было тайно пробраться на Трьюс. Маскировка должна была помочь ему проникнуть через оба порта, либо мы его раскроем и посадим под арест. Кроме того, убийство, если они собирались от вас избавиться навсегда, - он кивнул Дэйну, - а это дорогая плата. Так что же происходит на Трьюсе? Они хорошо знали, что внутренняя политика на многих планетах - опасное дело. И вольные торговцы старались не принимать ничью сторону. В каждом из них выросло убеждение, что их корабль - это их планета и ему принадлежит их верность: вначале, в конце и навсегда. Иногда было трудно согласовать это с различными симпатиями и антипатиями, но все они знали, что от этого зависит их жизнь, и твердо придерживались этой веры. До сих пор Дэйн никогда не сталкивался с выбором между безопасностью корабля и собственными эмоциями. Он знал, что в этом ему повезло, и надеялся, что это везение будет продолжаться. Он не знал, приходилось ли его товарищам сталкиваться с такой дилеммой, прошлое до его появления на "Королеве" принадлежало только им. - Ничего, насколько мне известно, - Джелико все еще рассматривал жетон. - Если бы что-то происходило, нас предупредили бы в общем порядке. Эти рейсы обслуживал "Комбайн". - Может, "И-С"? - предположил Али. "И-С" - "Интерсолар". Дважды в прошлом их пути пересекались. Дважды "Королева" сталкивалась с этой компанией. И оба раза вольный торговец выигрывал бой - пигмей успешно противостоял гиганту звездных линий. Компании с их огромными торговыми империями, с их флотами, тысячами, даже миллионами служащих, разбросанных вдоль галактических торговых путей, были монополиями, боровшимися друг с другом за контроль над торговлей с новыми планетами. Вольные торговцы, как нищие на пиру, подхватывали крохи выгоды, которые гиганты презрительно пропускали, либо считали нецелесообразным их разрабатывать. "Королева Солнца" получила контракт на вывоз камней корос с Саргола, ее капитан даже сражался на санарикской дуэли с человеком "И-С" за это право. Именно "И-С" объявила "Королеву" чумным кораблем, когда удивительный зверек, проникший на борт вывел из строя почти весь экипаж. И проявленная младшими членами экипажа твердость характера и решимость - они сумели на Земле обратиться за помощью - спасла корабль и жизнь всего экипажа. А контрабандная торговля "И-С", которую они разрушили на Кхатке, когда капитан Джелико, врач Тау и Дэйн прибыли туда по приглашению начальника рейнджеров на праздник. Конечно у людей "И-С" были основания не любить "Королеву", и во всех неприятностях экипаж прежде всего был склонен винить их. Дэйн сделал глубокий вздох. Может быть "И-С"? У компании есть средства для осуществления такого плана. Во время пребывания "Королевы" на Ксечо там не было кораблей "И-С". Ксечо - территория "Комбайна", но это ничего не значит. Нужный человек мог быть прислан на нейтральном корабле из другой системы. И если это часть заговора "И-С"... - Может быть, - ответил Джелико. - Но я сомневаюсь. Конечно, у них нет к нам никаких теплых чувств. Но для них мы мелкая сошка. Увидев возможность подорвать нам двигатель без особого труда, они ею воспользуются. Но разработать такой сложный план - нет! Мы перевозим почту, значит всякое происшествие повлечет за собой расследование Патруля. Я не отвергаю "И-С", но скорей всего это не они. "Комбайн" не сообщил нам о политических беспорядках на Трьюсе... - Есть способ узнать кое-что. - Тау с отсутсвующим видом постукивал пальцами по краю полки, и Дэйн обнаружил, что следит за ними. Хобби Тау была магия, или точнее, те необъяснимые явления и способности, которые первобытные, а иногда и не первобытные люди использовали во множестве миров для достижения своей цели. Тау использовал свои знания, чтобы отвести от них опасность на Кхатке. И именно перестук пальцами использовался тогда для создания силы, сломившей волю знахаря-колдуна. Только тогда по приказу Тау стучал пальцами Дэйн. И похоже, что именно эта мысль сейчас возникла в голове у Тау. Дэйн не обладал ярко выраженными телепатическими способностями, но, по словам Тау, что-то у него было, так как на Кхатке он превосходно справился со своей задачей. - В состоянии активного сознания вы не можете вспомнить, что происходило после того, как вы покинули корабль и до пробуждения в гостинице, - продолжал врач. Дэйн догадался. - Глубокое зондирование? - А подействует? - подал голос Джелико. - Нельзя сказать, пока не попробуем. Ведь у Дэйна против гипнотехники мозговой блок. Трудно сказать насколько он прочен и глубок. Но мертвец носил его куртку, значит они встречались. Если Дэйн согласен, то глубокое зондирование может дать ответ на некоторые вопросы. Дэйн изо всех сил хотел крикнуть - "нет". У впечатлительного человека глубокое зондирование раскрывает его жизнь, начиная с раннего детства. Но их интересует лишь ближайшее прошлое. Дэйн видел смысл в предложении Тау. - Мы захватим только тот период, когда вы покинули корабль, - Тау по-видимому прекрасно понимал состояние Дэйна. - Зондирование может и не получиться - вы не очень подходящий объект для этого. К тому же мы понятия не имеем, оказал ли какое-либо воздействие яд на ваш мозг и организм в целом. Дэйн чувствовал, что его охватывает тот же холод с каким он боролся после пробуждения в гостинице. Может Тау считает, что пострадал его рассудок? Но он отлично помнит весь груз, и записи подтверждают точность его помяти. Он не может вспомнить лишь тот период, который и собирается восстановить Тау глубоким психозондированием. Дэйн вздрогнул. Он совсем не хочет знать повредил ли яд его умственные способности. Только, если он сейчас не согласится, то в будущем его могут ожидать еще большие трудности, если яд оказал вдруг свое пагубное действие. - Хорошо, - сказал он, тут же пожалев об этом. Поскольку корабль находился в гиперпространстве, на вахте был только Рип. Капитан и Вилкокс присутствовали при подготовке к зондированию. Дэйн не знал точно как оно подействует, хотя всем было известно, что оно способно вывернуть человека на изнанку. Джелико приготовился записывать то, что будет рассказывать Дэйн, и Тау сделал укол. Дэйн как сквозь вату расслышал какое-то невнятное бормотание, а потом... Он спускался по трапу, слегка встревоженный и недовольный тем, что его в самую последнюю минуту вызвали за посылкой. К счастью по близости стоял полевой скутер. Дэйн сел в него, опустил свой жетон и двинулся к выходу. - "Денеб", - вслух повторил он название, смутно припоминая небольшое кафе у самого порта. По крайней мере близко. Запись-асписка у него в руке, достаточно голоса заказчика и прикосновения его пальца, чтобы расписка стала законной. Скутер доставил его к выходу летного поля и Дэйн, пройдя контроль, посмотрел вдоль улицы в поисках нужного здания. Ксечо - перекресток дорог, и здесь часто останавливаются корабли. Поэтому здесь на каждом углу есть гостиницы, рестораны и прочие заведения для космонавтов, хотя этот район невелик и не может идти в сравнение с космопортами других миров. Он состоял из одной улицы - тесного ряда одноэтажных хмурых зданий. Был полдень, как всегда очень жаркий в этой части планеты. А Дэйн был в мундире, что еще больше подчеркивало неудобства. Нужно закончить как можно скорее это дело. Он поискал вывеску. Горящие по ночам яркие огни рекламы теперь отсутствовали. Но все же он довольно быстро отыскал нужное ему место - небольшое заведение, зажатое между гостиницей и рестораном, в котором он обедал накануне. На улице почти никого не было: большинство спасалось от жары в прохладе кондиционированных помещений. Дэйну повстречалось всего лишь два космонавта, но он не всматривался в их лица. Войдя в "Денеб", он как будто шагнул из раскаленного пекла в ледяную воду. Какое облегчение оказаться здесь после жестокого дня Ксечо! "Денеб" оказался не кафе, а скорее всего пивнушкой среднего пошиба, и Дэйн почувствовал какое-то смутное беспокойство. Трудно представить себе, что человек, желающий вручить особо ценную посылку, ждал бы в таком месте. Впрочем, это первый почтовый рейс Дэйна, и откуда он может знать, какая почтовая процедура является нормальной. "Королева" отвечает лишь за благополучную доставку груза, а если сомнения его не развеются, ему достаточно на обратном пути зайти в порт и дополнительно застраховать посылку. У дальней стены находился ряд киосков с циферблатами набора напитков и разрешенных наркотиков. Впрочем, он не сомневался, что, зная код, можно получить и кое-что запретное. В помещении было тихо. В дальнем киоске - опьяневший космонавт и перед ним стоял опустевший стакан. Ни малейшего следа владельца. Маленький прилавок у двери пуст. Дэйн нетерпеливо ждал. Не этот же пьяница посылал за ним. Наконец, не вытерпев, он постучал по прилавку. - Спокойнее, спокойнее... Слова на базовом языке, но со странным свистящим звуком. Занавес за прилавком заколыхался, отдернулся и перед Дэйном предстала женщина. Она была достаточно гуманоидна, чтобы можно было ее называть так, хотя бледную кожу покрывали крошечные чешуйки, а свисавшая на плечи растительность была не вполне волосами. Черты лица почти человеческие. Одета по последней земной моде - узкие брюки из металлической ткани, пушистая кофта без рукавов и полумаска из серебряной проволоки, закрывавшая глаза и лоб. Одежда ее совершенно не вязалась с этой грязной дырой. - Вы хотите?.. - снова свистящие звуки. - Вызывали почтовый корабль "Королева Солнца", джентлфем, для доставки ценной посылки. - Ваш жетон, джентлхомо? Дэйн протянул жетон на раскрытой ладони. Она склонила голову, как будто сложная маска мешала ей смотреть. - Да, посылка есть. - Вы отправитель? - Пожалуйста, сюда. - Она не ответила на вопрос, а поманив за собой Дэйна, приподняла занавес. Там оказался очень узкий коридор. При ходьбе Дэйн задевал плечами за стены. Затем входная дверь отошла в сторону, когда они приблизились к ней вплотную. Помещение в котором они очутились, было полным контрастом с первым. Стены забраны пластщитами, сливающимися друг с другом и дающими бесконечную вереницу чужых ландшафтов. В ноздри Дэйну ударило зловоние, от которого его чуть не вырвало. Он не видел источника этой ужасной вони, она просто существовала в этой роскошной, по последней моде меблированной комнате, где во всем чувствовался утонченный вкус владельца, подкрепленный бездной кредитов. В кресле развалившись восседал мужчина. Он не встал при появлении Дэйна, а приветствовал его только взглядом. Женщина, казалось, не обратила на мужчину никакого внимания. Она быстро прошла мимо Дэйна к противоположной стене и взяла ящичек из тусклого металла. Куб с размером граней в две ладони. - Возмите, - сказала она. - Кто подпишет? - Дэйн перевел взгляд с женщины на мужчину, который смотрел на него так пристально, что Дэйн ощутил явное беспокойство. Мужчина ничего не сказал, хотя в воздухе повисла напряженная тишина паузы, как будто женщина ждала какого-то приказа. Потом она снова заговорила. - Если необходимо, я подпишу. - Необходимо. - Дэйн извлек свой аппарат и направил на ящичек. - Что вы делаете? - вскрикнула женщина с такой тревогой, как будто он собирался разбить посылку. - Делаю официальную запись, - продолжал Дэйн. Она крепко держала ящичек, расставив пальцы, чтобы закрыть как можно большую его поверхность. - Если хотите отправить, то придется действовать по правилам. Снова она как будто ждала знака от мужчины, но тот не шевелился и не отрывал взгляда от Дэйна. Наконец с видимой неохотой она поставила ящичек на край небольшого стола и шагнула назад, готовая в любое мгновение схватить его. Дэйн сделал снимок посылки, а потом протянул микрофон для записи голоса. - Подтвердите, что вы посылаете это с условием особой сохранности, джентлфем. И назовите дату, свое имя, а затем прижмите палец вот здесь. - Хорошо. Если таковы правила, я сделаю это. - Но она снова взяла ящичек и прижала к себе, а потом потянулась за микрофоном. Но не закончив свое движение, ее рука, протянутая к микрофону, скользнула по запястью Дэйна, и ноготь, необыкновенно длинный, царапнул его кожу. Он был слишком поражен, чтобы двинуться. И тут руки и ноги его онемели. Запись упала на пол. У него еще хватило сил повернуться к двери, но это было его последнее усилие. Яркая, как при вспышке прожектора картина: он опускается на колени и клонится вперед, ловя на себе все тот же неподвижный взгляд мужчины в кресле. Тот не двигается. И сразу же вслед за этим он ползет по болоту в жидкой грязи и пробуждается в гостинице, чтобы добраться до "Королевы". Очнувшись он увидел лазарет и Тау с иглой в руке. На этот раз Дэйн отчетливо помнил все, что вызвало в его памяти глубокое зондирование.