ГЛАВА 14 Скользкое чудовище выбросилось из болота. Чешуйчатая треугольная рогатая голова с зубастыми челюстями и острым языком поднялась над Дунканом, в то время как он стоял по бедра в воде, а болотная тина засасывала его ноги. Он яростно орал на чудовище, нависшее над ним и неторопливо раскачивабщееся, и ждал гибели. В руке его был меч, но слишком мало было это оружие, чтобы нанести хотя бы царапину этому чешуйчатому монстру. Голова опустилась, тело выгнулось, свернулось кольцаи и бросилось на Дункана. Оно откинуло его руку с мечом, связало колени, обвилось вокруг тела, сдавив ребра и плечи, и голос сказал громко: - Будь осторожен с собакой. Свяжи ее покрепче, но чтобы ни одной царапины! Она стоит дороже вас всех, вместе взятых. Если кто-нибудь вздумает ее ударить, я повешу его за большие пальцы! Во рту Дункана песок, а вовсе не вода, и держат его руки, а не змеиное тело. Он борется, пытается отбиваться, но ничего не может сделать. В его поясницу уперлось чье-то колено, руки давят на плечи. Его лицо прижато к земле. Он открывает глаза и видит опавшие листья. - Свяжи большого покрепче, - сказал голос, - и следи за лошадью. Она может выбить тебе кишки. Где-то яростно рычал Тайни, где-то сражался или пытался сражаться Дэниел, и повсюду топот и хрюканье толпящихся людей. Дункан почувствовал, как толстая веревка больно врезалась в его запястья, затем кто-то рывком перевернул его на спину. Он смотрел в небо, а углом глаза видел неуклюжих людей, маячивших над ним. Кто-то дернул вверх его связанные за спиной руки так, что он сел. В нескольких шагах от него лежал Конрад, увязанный, как рождественский гусь, но все еще пытавшийся освободиться. - Если я когда-нибудь доберусь до вас, - ревел он, обращаясь к людям, стоявшим поодаль, - я вырву ваши печенки! - Дружище Конрад, - ответил один из людей, - я премного сомневаюсь, что тебе представится такой случай. В этом человеке было что-то знакомое, но лица его Дункан не видел. Человек повернулся, и Дункан узнал Гарольда Ривера. Мозг Дункана силился понять реальность, но это было трудным делом, поскольку переход от сна к пробуждению произошел слишком резко. Он спал, это ясно, видел во сне столкновение со змееподобным чудовищем из болота, и внезапно оказалось, что он уже не спит, а захвачен и связан злобной шайкой оборванцев. Дункан огляделся, оценивая ситуацию. Эндрю был привязан к дереву. Мэг не было видно, Дэниела тоже, но маленькая терпеливая Бьюти также была привязана к дереву петлей-удавкой за шею. Скосив глаза, он увидел Тайни со связанными лапами и челюстями. Тайни яростно извивался, но освободиться, конечно, не мог. Они лежали на опушке небольшой рощицы у начала дороги, там, где они остановились ранним утром, не думая ни о завтраке, ни о костре, желая только нескольких часов сна, оставив Эндрю на страже. Не было ни Снупи, ни Нэн, ни Духа. Так и должно было быть: Снупи вывел их на дорогу и ушел вместе с Нэн собирать свой маленький народ. Дух, скорее всего, сбежал, встревоженный какой-нибудь опасностью. В прошлую ночь он говорил, что в течении всего дня никого не видел, и Дункан удивлялся, где же, к дьяволу, прятались Ривер и его банда. Ривер шел к нему. Дункан смотрел на него, смущенный эмоциями, которые этот человек вызывал в нем: немного страха, наверняка ненависть, но и то, и другое смывалось презрением. Ривер был подонком, злобным искателем удобного случая, не имевшим никаких принципов - ничтожество, даже того меньше. Ривер остановился в нескольких шагах от Дункана. - Ну, милорд, как вам это нравится? Все перевернулось. Может, теперь вы скажете правду о себе? - Я сказал ее тебе в ту ночь в замке. Мы идем в Оксенфорд. - Но не сказали, зачем. - Сказал. Несем сообщение. - И все? - Все. - Сейчас посмотрим, - сказал Ривер. Он шагнул вперед и сорвал мешочек с пояса Дункана. Не торопясь, отстегнул он пряжки, открыл мешочек, сунул в него руку и вытащил амулет Вольферта. Он покачал его на цепочке. Блестящие камни отразили солнечный свет. - Прямо скажем, хорошенькая штучка. И, возможно, ценная. Что это такое? - Просто безделушка. Сделано для красоты. Про себя Дункан молился: "Боже, только бы он не взял манускрипт!" Ривер положил амулет себе в карман, снова полез в мешочек и вынул манускрипт. - А это что? - Несколько листов пергамента. Мои любимые. Взял, чтобы иногда читать. - Ба! - с отвращением сказал Ривер. Он смял листы и отбросил их в сторону. Ветер подхватил их и протащил несколько шагов по песку. Затем они зацепились за кустик и остались там, а ветер дергал их. Рука Ривера снова нырнула в мешочек, достала четки, крест из слоновой кости, еще одни четки - янтарные. Он внимательно оглядел последние. - Благословленные? - спросил он. - Освященные каким-нибудь святым? - Его Преосвященством архиепископом аббатства Стэндиша, так что они только частично освященные. - Главное - работа хорошая, - заметил Ривер. Он положил четкив карман. - Уж медяк-то мне за них дадут. - Они стоят гораздо больше, - возразил Дункан. - Дураком будешь, если отдашь за медяк. Ривер извлек замшевый кошелек. - Теперь осмотрим это, - сказал он. Оскалив острые зубы, он высыпал монеты на ладонь. - Неплохо. Для человека в стесненных обстоятельствах, вроде меня, большая удача найти столько. Он ссыпал монеты обратно в кошелек, сунул его в карман куртки и еще раз заглянул в опустевший мешочек, Затем отбросил его в сторону. - А теперь меч. Лезвие, подходящее для джентльмена. Это будет получше нашего несчастного железа. Он вытащил меч и осмотрел его опытным взглядом. - Хорошая сталь, прочная. Но где золото, где драгоценные камни? Я полагал, что дворяне носят вещи получше. - Золото и камни для церемоний, а это боевое оружие, - ответил Дункан. Ривер кивнул. - В этом ты прав. Кончик острый, как игла. Действительно, очень хороший меч. Он опустил меч, так что острие касалось горла Дункана. - А теперь скажи, куда ты идешь на самом деле? Где то сокровище, которое ты ищешь? И какого рода сокровище? Дункан не ответил. Он сидел спокойно, хотя инстинкт кричал ему, чтобы он откинулся назад от лезвия. "Ведь меч не отклонится, - говорил он себе. - Ривер снова приставит его к горлу." - Я проткну тебе глотку, - пригрозил Ривер. - Если ты это сделаешь, то ничего от меня не услышишь. - Ты опять-таки прав. Может снять с тебя заживо кожу - лучший путь? Ты видел когда-нибудь, как с человека сдирают кожу? - Нет. - Неприятное зрелище. Делается это медленно, по кусочку. Иногда начинают с пальцев, но для мастера это скучная и утомительная работа, потому что надо быть очень осторожными внимательным - это деликатная техника. Будь я мастером, я бы предпочел начинать с живота или с промежности. Пожалуй, именно с промежности. Очень нежная область, и результаты получаются быстрее. Если мы станем делать это с тобой, как ты считаешь, откуда начинать? Мы люди вежливые и согласимся с твоим выбором. Дункан не ответил. На лбу его выступил пот, но он надеялся, что Ривер этого не заметит. "Это не пустая болтовня, - подумал он. - Этот палач так и сделает." Ривер, казалось, обдумывал ситуацию. - Наверное, лучше начать с кого-нибудь другого, - решил он, - а ты посмотришь, пока подойдет твоя очередь. Этот большой дурень, кажется, моложе тебя. С ним будет хорошо работать. У него шикарная шкура. Если ее хорошо снять, можно сделать из нее куртку. Или взять этого занюханного отшельника, что привязан к дереву. Он будет визжать громче, чем дурень. Визжать и просить пощады или жалобно взывать к богу. Он все раскажет. Только я думаю, кожа отшельника такая сморщеная, что не будет стоить затраченных усилий. Дункан по-прежнему молчал. Ривер махнул рукой. - Сегодня уже поздно. Для такой работы нужно хорошее освещение, а сейчас солнце уже заходит. Лучше начнем с утра, так что у нас в запасе будет весь день. Он сунул меч Дункана под мышку, погладил оттопырившийся карман куртки и хотел уже отойти, но снова повернулся к Дункану. - У тебя будет целая ночь, чтобы подумать обо всем. Утром поговорим. Он крикнул своим людям: - Эйнер и Робин, ваша вахта первая над нашей драгоценной добычей. Не спускайте с них глаз. И чтобы никаких отметок на них! Я желаю иметь их шкуры неповрежденными. Если вы упустите их каким-нибудь образом или оскорбите их неумелым обращением, я вырву вам глаза! - Ривер, - сказал Дункан, - ты ошибаешься. Нет никакого сокровища. Мы путешествуем не для каких-либо поисков. - Ладно, - сказал Ривер, - мы это обсудим позже. Хотя я опасаюсь, что, если ты убедишь меня в том, что я ошибся, трудно будет снова приклеить тебе шкуру. Он сделал несколько шагов к дороге и снова закричал: - Седрик, черт побери, зачем так далеко? Я же велел разбить лагерь поблизости! Откуда-то донесся тонкий голос старого Седрика: - Здесь небольшая лужайка, чтобы пасти коней, а мы хотели присматривать за ними, и хороший запас хвороста для костра. Ривер проворчал что-то, потом сказал: - Ладно, это, в сущности, не имеет значения. Милорд с ком-панией надежно связаны. За ними будут внимательно смотреть, а мы можем и отойти на два шага. Эйнер, тот самый, кого согнали со стула в ту ночь в замке, сказал: - Мы можем перенести их в лагерь для интереса. Ривер подумал и ответил: - Нет. Два человека все время будут наблюдать за ними. Зачем тратить силы? К тому же здесь, в тишине, они соберутся с мыслями и решат, как вести себя дальше. Он спустился вниз по дороге. Остальные пошли за ним. Эйнер и Робин, два здоровых увальня, остались. Эйнер сказал Дункану: - Ты слышал, что он говорил? Мне приказано не делать тебе отметок, но в случае каких либо фокусов я накормлю тебя песком. - Вы в порядке, милорд? - спросил Конрад. - Не разговаривать! - прикрикнул Робин. - Держите рот на замке. - Со мной все в порядке, - ответил Дункан. - И с Эндрю тоже. А Мэг я не вижу. - Она налево, недалеко от Дэниела, привязана между двумя деревьями. - Сказано, не разговаривать! - закричал Робин. Он шагнул вперед, размахивая грубо выкованным палашом. - Полегче, - остановил его Эйнер. - Ривер сказал - никаких отметок. Робин опустил палаш и отступил. - Милорд, - сказал Конрад, - похоже, что мы перед лицом великой опасности. - Я уверен в этом, - ответил Дункан. Манускрипт все еще оставался там, куда его отнесло. Он запутался в кустиках и ветер прижал его к ним.