Глава ХI Палантир. Солнце опускалось за длинный западный отрог гор, когда Гэндальф со своими товарищами и король с всадниками Рохана выехали из Изенгарда. Гэндальф посадил перед собой Мерри, а Арагорн - Пиппина. Два королевских воина поскакали вперед и быстро скрылись из виду. Остальные ехали неторопливо. Энты торжественными рядами, как статуи, стояли у ворот, подняв свои длиные руки и не издавая ни звука. Проехав нем- ного по извивающейся дороге, Мерри и Пиппин оглянулись. Небо было еще освещено, но длиные тени протянулись через Изен- гард, серые развалины погрузились во тьму. Виден был один лишь Древобрад, на расстоянии похожий на пень от большого дерева. Хоббиты вспомнили свою первую встречу с ним далеко отсюда на краю леса Фэнгорн. Они подьехали к столбу с белой рукой. Столб стоял по- прежнему, но рука была сброшена и разбита на мелкие куски. прямо посредине дороги лежал указательный палец; ноготь его, ранее бывший красным, почернел. -- Энты уделили внимание даже мелким деталям, - сказал Гэндальф. Они ехали дальше, и вечер опустился на долину. -- Мы будем ехать всю ночь, Гэндальф? - спросил некото- рое время спустя Мерри. - не знаю, как вы чувствуете себя, когда на вас цепляется мелкий сброд. Но сброд устал и был бы рад перестать цепляться и полежать. -- Значит, ты слышал это? - спросил Гэндальф. - Не мучься. Будь доволен, что другие слова не были нацелены в тебя. Он хорошо разглядел вас. Если тебя это утешит, могу сказать, что ты и Пиппин занимаете его мысли больше всех нас. Кто вы, как вы оказались здесь и почему, что вы знаете, были ли вы захвачены, и если это так, как же вы спаслись, если все орки погибли - именно эти маленькие загадки беспо- коят великий ум Сарумана.Мможете даже считать это комплимен- том, Мерриадок. И можете считать честно, что он задумался о вас. -- Спасибо, - сказал Мерри. - Но гораздо большая честь - цепляться за ваш хвост, Гэндальф. Из-за того, что в этой позиции можно задать вопрос вторично, если в первый раз не получишь ответа. Мы будем так ехать всю ночь? Гэндальф засмеялся. -- Неукротимый хоббит! У всех колдунов должны быть под присмотром одни-два хоббита, чтобы думать над своими словами и правильно выражать свои мысли. Прошу прощения. Надо уде- лить внимание даже таким мелким проблемам. Мы будем ехать несколько часов, не торопясь, пока не проедем к концу доли- ны. Завтра мы поедем быстрее. Вначале мы думали прямо из Изенгарда направиться в ко- ролевский дом в Эдорасе по равнинам. Поездка потребовала бы несколько дней. Но потом мы изменили план. Вестники направ- лены в пропасть Хэлма. Они предупредят, что король вернется завтра. Оттуда он со множеством воинов направится по горной тропе в Дунхарроу. Отныне никто не будет передвигаться по равнинам вдвоем или втроем, если этого можно избежать. -- Ничего или двойная помощь - вот ваш обычай! - сказал Мерри. - Боюсь, что нас не ждет постель этой ночью. Где про- пасть Хэлма и что это такое? Я ничего не знаю об этой стра- не. -- Тогда вам нужно узнать кое-что, если вы хотите по- нять, что произошло. Но не сейчас и не от меня: мне нужно подумать о более важных вещах. -- Хорошо, я перехвачу Бродяжника у лагерного костра: он менее раздражителен. но к чему вся эта таинственность? Я думал, что мы выиграли битву. -- Да мы выиграли, но это лишь первая победа, и она увеличила нашу опасность. И существует какая-то связь между Изенгардом и Мордором, которую я пока еще не установил. Не знаю, как они обмениваются новостями, но они делают это. Я думаю, что глаз Барад-Дура нетерпеливо смотрит на Долину Колдуна и Рохан. Чем меньше он увидит, тем лучше. Дорога медленно тянулась, спускаясь извилистой лентой по долине. Изен тек то дальше, то ближе в своем каменистом русле. С гор опускалась ночь. Весь туман рассеялся. Подул холодный ветер. Луна, близкая к полнолунию, заполнила вос- точную часть неба бледным холодным светом. Горные отроги справа от них постепенно превратились в голые холмы. Перед ними открылась широкая равнина. Наконец они остановились. Свернув в сторону от дороги, они выехали на поросшее мягкой травой место. Проехав милю на запад, они попали в небольшую лощину. Она открывалась на юг, переходя в склон Дол-Барана, последнего холма северного от- рога, поросшего вереском. Края поляны заросли прошлогодним папоротником; среди него кое-где пробивались сквозь приятно пахнущую землю свежие листья. На низких склонах росли густые колючие кусты; под их прикрытием путники устроили лагерь за два часа до полуночи. Они разожгли в углублении костер меж корней большого куста боярышника, высокого, как дерево, скорченного от старости, но крепкого и здорового. На каждой его веточке набухли почки. Решили дежурить по двое. Остальные после ужина заверну- лись в плащи и одеяла и уснули. Хоббиты легли в уголке в за- рослях старого папоротника. Мерри хотел спать, но Пиппин, казалось, не испытывал никакого желания уснуть. Папоротник трещал и шуршал, когда он вертелся и копошился. -- В чем дело? - спросил Мерри. - Не лег ли ты на мура- вейник? -- Нет, - ответил Пиппин, - но мне почему-то неудобно. Интересно, давно ли я спал в постели? Мерри зевнул. -- Посчитай на пальцах, - сказал он, - Но нужно знать как давно мы вышли из Лориена. -- Ах, это! - сказал Пиппин. - Я имел в виду настоящую постель в спальне. -- Ну, тогда Раздол, - заметил Мерри. - Но я сегодня могу спать где угодно. -- Твое счастье, Мерри - тихонько сказал Пиппин после долгого молчания. Ты ехал с Гэндальфом. -- Ну и что? -- Узнал от него какие-нибудь новости. -- Да, узнал. Больше, чем обычно. Но ты все это или большую часть этого слышал; ты ехал близко, а мы говорили не опасаясь... Можешь поехать с ним завтра, если думаешь, что узнаешь от него больше - и если он захочет ехать с тобой. -- Хорошо! Но он ведь не изменился совсем? -- Конечно, - сказал Мерри, просыпаясь ненадолго и на- чиная удивлятся, что беспокоит его товарища. - Он что-то озабочен. Я думаю, он может быть и добрей и строже, веселее и торжественей, чем раньше. Он изменился, но мы еще не зна- ем, насколько. Вспомним последнюю часть его разговора с Са- руманом! Ведь когда-то Саруман был начальником Гэндальфа, главой совета, что бы это не означало. Он был Саруман Белый. а теперь Гэндальф Белый. Саруман пришел по его приказу и его жезл был сломан; и он ушел только тогда, когда разрешил ему Гэндальф. -- Ну, если Гэндальф и изменился, то он стал более скрытным, - сказал Пиппин. - Вот этот, например, стеклянный шар. Похоже, он доволен этим происшествием. Он что-то знает или догадывается. Но сказал ли он нам что-нибудь? Нет, ни слова. Но ведь я подобрал шар, я спас его, иначе он утонул бы. "Я возьму его" - и все. Инетерсно, что это такое? Очень тяжелое... Голос у Пиппина затих почти, как будто он говорил с со- бой. -- Так вот что тебя беспокоит, - сказал Мерри. - Ну, Пиппин, не забывай слова Гильдора - их часто цитировал Сэм: "Не вмешивайся в дела колдунов, потому что они раздражитель- ны и скоры на гнев". -- Но наша жизнь на протяжении многих месяцев была сплошным вмешательством в дела колдунов, - возразил Пиппин. - Я хотел бы встречатся не только с опасностью, но и с ин- формацией. Мне хочется еще раз посмотреть на шар. -- Спи! - сказал Мерри. - Раньше или позже ты получишь достаточно информации. Мой дорогой Пиппин, ни один Тук не мог превзойти Брендизайка в любознательности; но что же в этот раз, спрашиваю я тебя. -- Ладно, что плохого в том, что я высказал свое жела- ние: я хочу взглянуть на камень. И не могу этого сделать, потому что старый Гэндальф сидит на нем, как курица на яй- цах. А от тебя не дождешься другого, только:"Этого нельзя - спи!" -- А что я еще могу сказать? - удивился Мерри. - Мне жаль, Пиппин, но тебе действительно придется подождать до утра. После завтрака я буду так же любопытен, как и ты, и помогу, если можно будет, в уговаривании колдуна. А сейчас я больше не могу. если я зевну еще раз, у меня разорвется рот до ушей. Доброй ночи! Пиппин больше ничего не сказал. Он лежал спокойно, но сон был от него по-прежнему далеко. И его не особенно утеша- ло мягкое посапывание Мерри, который уснул через несколько секунд после того, как пожелал ему спокойной ночи. По мере того, как все успокаивались, мысль о темном шаре, казалось, становилась все навязчивей. Пиппин снова ощущал в руках тя- жесть шара, видел его таинственные красные глубины, в кото- рые заглянул на мгновение. Он повернулся и старался подумать о чем-нибудь другом. Наконец он понял, что больше не выдержит. Он встал и огляделся. Было холодно, и он плотнее завернулся в плащ. Лу- на сияла холодно и бело, кусты отбрасывали черные тени. все спали. Двоих караульных не было видно: они, возможно, подня- лись на холм или спрятались в зарослях. Привлекаемый какой-- то силой, которую он сам не осознавал, Пиппин пошел туда, где лежал Гэндальф. Колдун, казалось, спал, но веки его не были полностью закрыты; под длинными ресницами блестели зрачки. Пиппин торопливо сделал шаг назад. Но Гэндальф не шевельнулся, и, почти вопреки своей воле, Пиппин снова прид- винулся. Колдун завернулся в одеяло, а поверх него - в плащ; и рядом с ним, между его правым боком и согнутой рукой, было возвышение - что-то круглое завернутое в темную ткань. Рука Гэндальфа, казалось, только что соскользнула с возвышения на землю. Едва дыша, Пиппин фут за футом подползал ближе. Наконец он наклонился. крадучись протянул руку и медленно поднял шар; он казался не таким тяжелым, как он ожидал. Связка ка- ких-то ненужных вещей, - подумал он с облегчением, но не по- ложил сверток назад. Мгновение он стоял, сжимая его. затем ему в голову пришла идея. Он на цыпочках отбежал, нашел большой камень и вернулся. Он быстро снял ткань, в которую был завернут шар, за- вернул в нее камень и положил рядом с колдуном на прежнее место. А потом взглянул на предмет который лежал в руках. Это был он - гладкий хрустальный шар, теперь темный и мерт- вый. Пиппин поднял его, торопливо закрыл собственным плащем и повернулся, чтобы идти к свой постели. В этот момент Гэн- дальф шевельнулся и пробормотал несколько слов, они были на каком-то незнакомом языке: рука его сжалась и ухватилась за завернутый камень, потом Гэндальф вздохнул и больше не шеве- лился. -- Идиот! - выругал себя Пиппин. - ты добьешься больших неприятностей. Положи его назад! - Но он увидел, что колени его дрогнули и он не смеет снова подойти к колдуну или прит- ронуться к свертку. - Теперь мне не удастся положить его на- зад, не разбудив Гэндальфа, - подумал он, - по крайней мере пока я немного не успокоюсь. Лучше уж вначале взглянуть на шар. Он прокрался в сторону и сел в кустах недалеко от своей постели. через край лощины на него светила луна. Пиппин сидел с шаром, зажатым меж колен. Он низко нак- лонился над ним, похожий на жадного ребенка, склонившегося над тарелкой с едой в уголке, тайком от остальных. Снял плащ и посмотрел на шар. Воздух вокруг него, казалось, затвердел. вначале шар, был темным, черным, как агат, и лишь лунный свет отражался на его поверхности. затем в его глубине что-- то слабо засветилось и зашевелилось. Вскоре все внутри было охвачено огнем; шар завертелся, или скорее всего огонь в нем закрутился. Неожиданно огни погасли. Пиппин задрожал и попы- тался бороться, он остался согнутым, сжимая шар обеими рука- ми. Ниже и ниже наклонялся он и потом застыл, губы его безз- вучно зашевелились. Потом со сдавленным криком он упал на спину и остался лежать неподвижно. На его пронзительный крик из зарослей выбежали кара- ульные. Вскоре весь лагерь был на ногах. -- Значит, вот кто вор! - сказал Гэндальф и торопливо набросил свой плащ на шар. - Но ты, Пиппин! Какое печальное открытие! - Он наклонился над телом Пиппина; хоббит непод- вижно лежал на спине, его невидящие глаза были устремлены в небо. - Дьявольщина! Какой вред нанес он себе и всем нам! Лицо колдуна было угрюмым и изможденным. Он взял Пиппина за руку и приблизил лицо к его лицу, прислушиваясь к дыханию. Потом положил ладонь ему на лоб. Хоббит вздрогнул. Глаза его закрылись. Он закричал и сел, в изумлении глядя на лица собравшихся вокруг него, бледные в лунном свете. -- Это не для вас, Саруман! - закричал он пронзитель- ным, но выразительным голосом, отшатываясь от Гэндальфа. - Я пошлю за ним немедленно. Понимаете? - Он попытался было встать и убежать, но Гэндальф мягко, но крепко держал его. -- Перегрин Тук! - сказал он. - Вернись! Хоббит расслабился и лег, вцепившись в руку колдуна. -- Гэндальф! - Воскликнул он. - Гэндальф! Простите ме- ня! -- Простить вас? - сказал колдун. - Вначале скажите мне, что вы сделали. -- Я взял шар и взглянул в него, - запинаясь, прогово- рил Пиппин, - и увидел зрелище, которое испугало меня. Я хо- тел уйти, но не смог. А потом пришел он и начал меня рассп- рашивать. И он глядел на меня и... и... это все, что я пом- ню. Пиппин закрыл глаза и задрожал, но ничего не сказал. все молча на него смотрели, кроме Мерри, который отвернулся. лицо Гэндальфа оставалось жестким. -- Говори! - сказал он. Тихим нерешительным голосом Пиппин начал, и постепенно слова его становились яснее и сильнее. -- Я увидел темное небо и высокую крепость, - сказал он. - и крошечные звезды... Казалось, это находилось очень далеко, но видно и слышно было очень хорошо. Затем звезды исчезли, их закрыли крылатые существа. Я думаю, они были очень большие. Но в стекле они казались похожими на летучих мышей, вьющихся вокруг башни. Их было девять. одно полетело прямо на меня, становясь все больше и больше. Это было ужас- но - нет, нет! Я не могу говорить! Я попытался убежать: Мне показалось, что сейчас оно вы- летит. Но когда оно закрыло весь мир, оно исчезло. потом пришел он. Он не говорил, я не слышал его слов. Он просто смотрел, и я его понимал. -- Итак, вы вернулись? - говорил его взгляд. - Почему вы не докладывали так долго? Я не ответил. Он сказал: -- Кто вы? Я по-прежнему не отвечал, но это причиняло мне ужасную боль. И когда он приказал еще раз, я ответил: -- Хоббит! Неожиданно он, казалось увидел меня и рассмеялся. это был жестокий смех. Меня как будто резало ножами. Я боролся. Но он сказал: -- Подожди, мы еще встретимся. Скажи Саруману, что это лакомство не для него. Ты понял? Скажи это! Он пожирал меня глазами. Я чувствовал, что распадаюсь на кусочки. Нет! Нет! Я не могу больше говорить. Я больше ничего не помню. -- Смотри на меня! - сказал Гэндальф. Пиппин посмотрел прямо ему в глаза. Колдун некоторое время удерживал его взгляд в молчании. Потом лицо его смяг- чилось и на нем появилась тень улыбки. Он ласково положил руку на голову Пиппина. -- Хорошо! - сказал он. - Больше ничего не говори! В твоих глазах нет лжи, как я опасался. Он недолго говорил с тобой. Дурак ты был, дураком и остался, Перегрин Тук. Но ты честный дурак. Более мудрый, возможно, на твоем месте причи- нил бы больше вреда. Но запомни! Ты и твои друзья спаслись благодаря редкой удаче. Ты не можешь рассчитывать на нее вторично. Если бы он тебя расспрашивал дальше, ты рассказал бы все, что знаешь, на погибель всем нам. Но он был слишком нетерпелив. Ему нужна была не только информация, ему нужен был ты, немедленно, он хотел не торопясь поговорить с тобой в башне тьмы. Не дрожи! Если ты вмешиваешься в дела колду- нов, будь готов думать и о таких вещах. Но хватит! Я прощаю тебя. Успокойся! Дела обернулись не так плохо, как могли бы. Он осторожно поднял Пиппина и отнес на его постель. Мерри пошел следом и сел рядом с другом. -- Лежи и отдыхай, если можешь, Пиппин, - сказал Гэн- дальф. - Верь мне. Если ты снова почувствуешь зуд в ладонях, скажи мне. Я позабочусь о тебе. Но во всяком случае, мой до- рогой хоббит, больше не суй мне камень под бок! Теперь я ос- тавлю вас двоих ненадолго. -- Опасность пришла ночью, когда мы меньше всего ждали ее, - сказал Гэндальф. - Мы едва спаслись! -- Как хоббит Пиппин? - спросил Арагорн. -- Думаю, теперь все будет хорошо, - ответил Гэндальф. - Он недолго подвергался испытанию. К тому же у хоббитов по- разительная способность к восстановлению. Воспоминание о этом ужасе у него скоро исчезнет. Может быть, слишком быст- ро. Не возьмете ли вы камень Ортханка, Арагорн, и не будете ли его хранить? Это опасное поручение. -- Конечно, опасное, - согласился Арагорн. - Но я возь- му его по праву. Ибо, несомненно, это Палантир из сокровищ- ницы Элендила, доставленный сюда королями Гондора. Мой час приближается. Я возьму его. Гэндальф взглянул на Арагорна и затем, к удивлению ос- тальных, поднял завернутый камень и, поклонившись, протянул его Арагорну. -- Примите его, повелитель! - сказал он, - В залог все- го остального, что должно быть возвращено вам. Но если я мо- гу посоветовать, не используйте его - пока! Будьте осторож- ны! -- Когда ждешь и готовишься столько лет, не станешь то- ропиться и не будешь неосторожным, - ответил Арагорн. -- Не споткнитесь в конце дороги, - заметил Гэндальф. - И храните эту вещь в тайне. Вы и все остальные, стоящие здесь! Прежде всего не должен знать о том, где находится этот камень, хоббит Перегрин. Зло при его посредстве может прийти вновь. Ибо, увы! Он держал его и глядел в него, а вот этого не должно было случиться! Он не должен был притраги- ваться к нему в Изенгарде, я должен был бы действовать там чуть быстрее. Но мой мозг был занят Саруманом, и поэтому я не сразу догадался о природе камня. Потом я устал, и, когда я лежал в задумчивости, сон овладел мной. Теперь я знаю! -- Да, не может быть сомнений, - сказал Арагорн. - Те- перь мы знаем, как осуществлялась связь между Изенгардом и Мордором... Многое объяснилось. -- Странными силами обладают наши враги, и странной слабостью! - сказал Теоден. - Но уже давно было сказано: часто зло вредит злу. -- Это повторялось много раз, - сказал Гэндальф. - Но на этот раз нам удивительно повезло. Может, этот хоббит спас меня от грубой ошибки. Я раздумывал, не попробовать ли вос- пользоваться этим камнем самому. Если бы я сделал это, я был бы открыт перед ним. Я не готов к такому испытанию... Если я вообще буду когда-либо готов к нему. Но даже если бы у меня хватило сил отшатнуться, было бы губительно, если бы он просто увидел меня. Пока еще не пришло время открывать тай- ны. -- Я думаю, этот час приближается, - заметил Арагорн. -- Но пока еще не пришел, - повторил Гэндальф. - У него еще остается некоторое сомнение, которое мы должны использо- вать... Враг, это ясно, думает, что камень находится в Орх- танке. И хоббит находится там же, а заставил его смотреть в стекло Саруман. Пройдет некоторое время, прежде чем его тем- ный мозг поймет свою ошибку. Мы должны использовать это вре- мя. Мы были слишком медлительными. Нужно двигаться. И сосед- ство с Изенгардом - не лучшее место для нашего отдыха. Я не- медленно выезжаю вперед с Перегрином Туком. Для него это лучше, чем лежать во тьме, в то время как остальные спят. -- Я возьму с собой Эомера и десять всадников, - сказал король. - Они выедут со мной на рассвете. Остальные могут отправиться с Арагорном когда угодно. -- Как хотите, - согласился Гэндальф. - Но постарайтесь как можно скорее добраться до убежища в холмах, до пропасти Хэлма. В этот момент на них легла тень. Яркий лунный свет вне- запно был чем-то закрыт. И несколько всадников закричали, и, скорчившись, прикрыли руками головы, как бы спасаясь от уда- ра сверху: слепой страх и смертоносный холод охватил их. Закрывшись они взглянули вверх. Большая крылатая тень проле- тела под луной, как черное облако. Она повернула и полетела на север, передвигаясь с большей скоростью, чем любой ветер в Средиземье. Звезды гасли за ней. Она улетела. Всадники стояли, окаменев, Гэндальф же смотрел вверх, неподвижный, опустив руки, сжав кулаки. -- Назгул! - воскликнул он. - Посланник из Мордора. Бу- ря приближается. Назгул пересек реку. Вперед! Ждать рассвета нельзя! Пусть быстрые не ждут медленных. В путь! Он побежал, подзывая Обгоняющего Тень. Арагорн за ним. Подбежав к Пиппину, Гэндальф поднял его на руки. -- На этот раз ты поедешь со мной, - сказал он. - Обго- няющий Тень покажет всю свою быстроту. И он побежал к тому месту, где спал. Здесь уже стоял наготове Обгоняющий Тень. Забросив на плечо маленький свер- ток, в котором находился весь его багаж, колдун прыгнул на спину лошади. Арагорн поднял Пиппина, посадил его перед Гэн- дальфом и закутал в плащ и одеяло. -- Прощайте! Поезжайте за мной побыстрее, - воскликнул Гэндальф. - Вперед, Обгоняющий Тень! Большой конь махнул головой. Его летящий хвост мелькнул в лунном свете. Он устремился вперед и исчез, как северный ветер с гор. -- Прекрасная спокойная ночь! - сказал Мерри Арагорну. - Кое-кому удивительно везет. Кое-кто не хочет спать, а хо- чет ехать с Гэндальфом - так все и получается. И вместо то- го, чтобы самому превратиться в камень и стоять тут в знак предупреждения. -- А если бы не он, а вы подняли шар, что тогда? - спросил Арагорн. - Вы могли бы причинить больше неприятнос- тей. Кто может сказать? Но боюсь, что сейчас вам предстоит ехать со мной. Немедленно. Идите и приготовьтесь; Захватите и то, что оставил Пиппин. И побыстрее!