*  *  *
У собаки глаза добрые,
у бойницы глаза нечисти.
На меня она смотрит коброю,
предвещением недолговечности.

Ноготком отточенным остреньким
спусковой крючок уже двигает -
распаслись по лугам козлики,
да что-то волка давно не видно ей.

Да что-то мало поют про кислятину -
заслащавились, рожи сальные!
Обращённая бравая братия,
все холёные, в прошлом - опальные.

И она надо мной вроде траура
по погибшим на времени-площади.
Потому и пишу с ночи на утро,
потому-то и жру хуже лошади.

Кукушка поёт - есть песни и хуже.
Откуда ей ведать, когда конец?
Глупая птица - вся глотка наружу.
Она-то не знает, что нас убивают.
Она-то не знает...

"Замолчи, соловей! Речистый, мол?
Чтож ты жизнь наперчил отравою?"
А я Россию хотел, братцы, чистую,
я Москву хотел златоглавую.

Но во руках её сила лютая
лихобедия нехорошего.
Ну а я-то что? Весь я - тута я!
Да лишь бы сын не взрослел, Боже мой!

А что в грязи постылой вывалял,
так не вас же - себя, бестолкового.
И не вас распинал, мои милые,
и с меня летят мои головы.

За два шага до реанимации,
за полвека от жизни прожитой,
где святые затворами клацали,
где Иуды с побитой рожею.

Там кукушка поёт - есть песни и хуже.
Откуда ей ведать, когда конец?
Глупая птица - вся глотка наружу.
Она-то не знает, что нас убивают.
Она-то не знает...

Я не знаю, кому ты молишься,
чёрный мальчик с глазами светлыми -
тем мечетям с серпами острыми,
тем церквушкам с крестами ветхими?

Или ветру, осеннему дворнику,
или солнцу, в закат уходящему,
песни пишущему затворнику
или рукописи палящему?

Не мешаю ему и охальником
я бегу по холмам, догоняя зарю.
Ты не бойся, фанатик мой маленький,
и меня не убьют, и тебя не убьют.

Если вера кнутом на душу легла,
понесут наши кони и вынесут прочь...
А кругом пока войны, дым, кровь и зола.
Ты закрой, закрой,закрой глаза - увидишь ночь!

Там кукушка споёт - есть песни и хуже.
Откуда ей ведать, когда конец?
Глупая птица - вся глотка наружу.
Она-то не знает, что нас убивают.
Она-то не знает...

У собаки глаза добрые.
И бежит по дороге подстреленный пёс -
ухожу я от вас, дни хворобные,
убегаю от времени слёз...

Мне бы тоже бежать, людей любя,
ведь задеру ненароком - одичал в глуши!
Мне б напиться воды, мне б увидеть себя,
и узнать, что я есть, что пока ещё жив!

Закопаю гитару тогда под кустом,
но из веточки тонкой свирель скрою.
Мне на сердце от песен путсым-пусто,
не с гитарой, так с дудкою встретят в раю.

И сложу я последнюю песенку
и тебе подарю или Богу отдам!
И шагну на харонову лесенку,
и весло отниму, и грести буду сам.

И кукушка споёт - есть песни и хуже.
Откуда ей ведать, когда конец?
Глупая птица - вся глотка наружу.
Она-то не знает, что нас убивают.
Она-то не знает, где терновый венец
Она-то не знает...

                                  94г.